– Ну, есть и другая вероятность.
– Что вы хотите сказать?
Пуаро посмотрел ей прямо в глаза.
– Это могло быть… убийство.
– О нет! – отпрянула Джейн Плендерли. – О нет… Какое ужасное предположение!
– Может, и ужасное, но вам оно не кажется вероятным?
– Но доктор сказал, что дверь была заперта изнутри! И окно тоже!
– Дверь была заперта, это так. Но ничто не указывает на то, что она была заперта изнутри или снаружи. Понимаете ли, ключа так и не нашли.
– Но… если он пропал… – Женщина минуту или две молчала. – Тогда дверь наверняка закрыли снаружи. Иначе в комнате кто-нибудь был бы.
– Да, это возможно. Но не забывайте, комнату еще не обыскали как следует. Или ключ могли выбросить из окна, а кто-нибудь его подобрал.
– Убийство! – сказала Джейн Плендерли. Она обдумывала эту возможность, на ее смуглом умном лице была жажда взять след. – Думаю, вы правы.
– Но для убийства нужен мотив. Вы не знаете никакого мотива, мадемуазель?
Она медленно покачала головой. Но, несмотря на это, Пуаро показалось, что Джейн Плендерли что-то намеренно скрывает.
Открылась дверь, и вошел Джепп. Пуаро встал.
– Я предположил, что подруга мисс Плендерли не покончила с собой.
Джепп мгновенно расстроился и бросил укоризненный взгляд на Пуаро.
– Рано делать какие-либо определенные выводы, – заметил он. – Мы обязаны принять во внимание все варианты, понимаете? Пока это все, что сейчас можно сказать.
– Я понимаю, – спокойно ответила Джейн Плендерли.
Джепп подошел к ней.
– Мисс Плендерли, вы когда-нибудь видели этот предмет раньше?
На его ладони лежал маленький овал из темно-синей эмали.
Джейн Плендерли покачала головой:
– Нет, никогда.
– Этот предмет не принадлежит ни вам, ни миссис Аллен?
– Нет. Такое представительницы нашего пола не носят, не так ли?
– А, так вы узнаете этот предмет!
– Но это же очевидно. Это половинка мужской запонки.
– Эта девица чересчур уж нахальна, – пожаловался Джепп.
Оба снова стояли в спальне миссис Аллен. Тело уже сфотографировали и унесли, полицейский специалист снял отпечатки пальцев и уехал.
– Очень неправильно было бы считать ее глупой, – согласился Пуаро. – Она вовсе не глупа. Наоборот, это весьма умная и сообразительная женщина.
– Думаете, это она сделала? – спросил Джепп, хватаясь за соломинку. – Она могла. Надо проверить ее алиби. Может, тут дело в ссоре по поводу этого молодого человека – того самого начинающего члена парламента… Она, на мой взгляд, уж слишком едко прохаживалась по его поводу! Звучит неубедительно. Похоже, она сама нацеливалась на него, а он ее отверг. Она из тех, кто хладнокровно и рассудительно сметет с дороги любого. Да, надо проверить ее алиби… Как-то очень кстати она уехала в Эссекс, к тому же не так уж это и далеко. Поездов полно. Или на быстром автомобиле можно приехать. Стоит проверить, не ушла ли она прошлым вечером спать с внезапной головной болью.
– Вы правы, – согласился Пуаро.
– В любом случае, – продолжал Джепп, – она что-то от нас скрывает. А? Вы тоже это почувствовали? Она что-то знает.
Сыщик задумчиво кивнул:
– Да, это было заметно.
– В таких делах это постоянная проблема, – пожаловался Джепп. – Люди держат язык за зубами – иногда из самых благородных побуждений.
– Вряд ли можно их за это винить, друг мой.
– Нет, но это осложняет нам работу, – проворчал Джепп.
– Это просто заставляет вас в полной мере использовать вашу проницательность, – утешил его Пуаро. – Кстати, что там с отпечатками пальцев?
– Убийство. Никаких отпечатков на пистолете. Их стерли прежде, чем сунуть его ей в руку. Даже если бы она каким-то чудом акробатически исхитрилась завернуть руку таким образом вокруг головы, то вряд ли смогла бы выстрелить, не стиснув пистолет, и не смогла бы стереть следы после смерти.
– Нет-нет, тут явно помог кто-то со стороны.
– Во всем остальном дактилоскопия разочаровывает. На дверной ручке ничего нет. На окне тоже. Наводит на размышления, а? И по всей комнате полным-полно отпечатков миссис Аллен.
– Джеймсон узнал что-нибудь?
– От приходящей прислуги? Нет. Болтает много, но знает мало. Подтвердила, что Аллен и Плендерли были в хороших отношениях. Я послал Джеймсона провести опрос по соседям. Надо будет также поговорить с мистером Лавертон-Уэстом – выяснить, где он был и что делал прошлым вечером. А пока посмотрим ее бумаги.
Старший инспектор не мешкая приступил к делу. Порой он фыркал и перебрасывал какие-то бумаги Пуаро. Поиск не занял много времени. В столе бумаг было немного, а имевшиеся были аккуратно сложены и подписаны.
Наконец Джепп выпрямился и вздохнул.
– Негусто, да?
– Именно.
– Бо́льшая часть вопросов не вызывает – оплаченные счета, несколько неоплаченных, ничего особенного. Всякая светская ерунда – приглашения, записки от друзей. Это, – Джепп положил ладонь на семь или восемь писем, – да ее чековая и банковская книжки. Вас тут что-нибудь настораживает?
– Да. Она превысила кредит.
– Что-нибудь еще?
Пуаро улыбнулся:
– Вы решили устроить мне экзамен? Но я понял, что вы имеете в виду. Три сотни фунтов выписаны ей на собственное имя три месяца назад и двести вчера…
– И ничего на корешке чековой книжки. Никаких других чеков на свое имя, кроме маленьких сумм – не больше пятнадцати фунтов. И вот что я вам скажу – в доме этих денег нет. Четыре фунта десять пенсов в сумочке и пара шиллингов в другой. Думаю, дело ясное.
– То есть вчера она выплатила эту сумму.
– Да. Но кому?..
Открылась дверь, и вошел инспектор Джеймсон.
– Ну, Джеймсон, вы что-нибудь узнали?
– Да, сэр, кое-что есть. Начнем с того, что выстрела никто не слышал. Две-три женщины, правда, сказали, что слышали, – потому что они хотели так думать, и больше тут думать нечего. С учетом фейерверков на это не было никаких шансов.
Джепп хмыкнул.
– Я и не предполагал. Продолжайте.
– Миссис Аллен вчера провела дома бо́льшую часть второй половины дня и вечера. Пришла она около пяти. Затем вышла около шести, только чтобы дойти до почтового ящика в конце квартала. Примерно в девять тридцать подъехала машина – «Стандарт Своллоу», – и из нее вышел какой-то мужчина. По описанию – сорок пять лет, хорошо сложен, выправка военная, темно-синий плащ, котелок, усы «щеточкой». Джеймс Хогг, шофер, живущий в доме номер восемнадцать, говорит, что видел раньше, как тот заезжал к миссис Аллен.
– Сорок пять, – пробормотал Джепп. – Это не может быть Лавертон-Уэст.
– Кто бы это ни был, он пробыл у нее примерно час. Уехал около десяти двадцати. Остановился в дверях, чтобы поговорить с миссис Аллен. Рядом околачивался мальчуган, Фредерик Хогг, который слышал, что он сказал.
– И что он сказал?
– «Хорошо, подумайте и дайте мне знать». Она что-то ответила, и он сказал: «Хорошо. До свидания», после чего сел в машину и уехал.
– И это было в десять двадцать, – задумчиво произнес Пуаро.
Джепп потер нос.
– Значит, в десять часов двадцать минут миссис Аллен еще была жива, – сказал он. – Что еще?
– Насколько я понимаю, больше ничего. Еще один шофер, из дома номер двадцать два, приехал в половине одиннадцатого. Он обещал своим детям запустить пару петард, и они ждали его – как и все прочие дети в доме. Он запустил петарды, и все вокруг любовались фейерверком. Потом все пошли спать.
– И больше никто не заходил в дом номер четырнадцать?
– Нет. Хотя нельзя сказать, чтобы не заходил, – просто никто этого не заметил.
– Хмм, – протянул Джепп. – Это так. Ладно, нам надо найти этого джентльмена с военной выправкой и усами «щеточкой». Очевидно, что он последним видел ее живой. Интересно, кто бы это мог быть?
– Мисс Плендерли могла бы нам рассказать, – предположил Пуаро.
– Может быть, – мрачно сказал Джепп. – С другой стороны, может, и нет… Не сомневаюсь, что она многое могла бы нам рассказать, если бы захотела. Кстати, Пуаро, старина, вы же некоторое время пробыли с ней наедине. Вы не прибегли к вашей тактике исповедника, которая порой так хорошо срабатывает?
Сыщик развел руками.
– Увы, мы говорили только о газовых каминах.
– Газовые камины… газовые камины, – с отвращением произнес Джепп. – Что с вами, дружище? С того момента, как вы сюда приехали, вас заинтересовали только перьевые ручки да мусорная корзина. Да, я заметил, что вы тихонько заглянули в ту, наверху. Нашли что-нибудь?
Пуаро вздохнул.
– Каталог электрических лампочек и старый журнал.
– А какой в этом смысл? Если кто-то хочет уничтожить изобличающий документ или что еще, он его в мусорную корзину не выбросит.
– Вы совершенно правы. Туда можно выбросить что-то совершенно неважное, – кротко ответил Пуаро.
