Уайетт перенес внимание снова на свой обед, восхитительный салат Кобб. Желудок заурчал в предвкушении. Он долго ждал этого. Разбей лагерь на берегу реки. Этот совет Уайетт получил несколько лет назад – и он оказался верным. Если ждать и ждать у реки, то в конце концов по ней проплывет труп твоего врага.
Он с наслаждением съел еще немного острого салата и запил его сладким красным вином, ощущая приятное послевкусие. Подумал, что следует выказать какой-то интерес к тому, что происходит, но никто не обращал на него ни малейшего внимания. Да и с какой стати? Президент Соединенных Штатов находился под огнем, окружающие его люди наблюдали за этим с близкого расстояния. Кое-кто вскоре окажется в передаче Си-эн-эн или «Фокс ньюс», станет на несколько драгоценных минут знаменитостью. Им следовало бы поблагодарить его за такую возможность.
Раздались голоса двух агентов.
Уайетт выглянул в окно. «Кадиллак номер один» с ревом отъезжал от бровки.
Защитники перед «Чиприани» подскочили на ноги и стали указывать вверх, в сторону «Гранд-Хайата».
Появились пистолеты.
Прицел был взят.
Раздались выстрелы.
Он улыбнулся.
Коттон Малоун, очевидно, повел себя именно так, как предполагал Уайетт.
Жаль, что положение Малоуна вот-вот ухудшится.
* * *
Малоун слышал, как пули с резким звуком отскакивают от стеклянных панелей слева и справа от него. Алюминиевый мустанг, которого он оседлал, продолжал стрелять. Он еще раз дернул устройство в сторону, но шестерни внутри опять повернули ствол к цели.
Нужно отступить внутрь.
Дэниелс уже находился в машине, та вот-вот должна была уехать. Кричать казалось бессмысленно. Никто не услышит его из-за стрельбы и неблагозвучного завывания нью-йоркской уличной оперы.
Разбилось еще одно окно на противоположном углу «Гранд-Хайата», футах в ста от того места, где он сидел.
Еще один алюминиевый ящик выдвинулся наружу.
Малоун сразу же заметил, что ствол его шире, чем тот, который он пытался покорить. Не винтовочный. Это какой-то миномет или ракетная пусковая установка.
Стрелявшие агенты и полицейские заметили новую угрозу и перенесли внимание на нее. Малоун сразу понял, что те, кто установил эти устройства, рассчитывали, что Дэниелса усадят в машину и повезут. Он подумал о точности огня автоматической винтовки с дистанционным управлением – насколько высокой она может быть? – но теперь понял, что меткость была неважна. Идея заключалась в том, чтобы отправить объект в более легкую мишень.
Например, в большой черный «Кадиллак».
Малоун знал, что президентский лимузин бронирован. Но сможет ли он выдержать ракетную атаку с расстояния в несколько сотен футов? И какой боеголовкой снабжена ракета?
Агенты и полицейские бежали по тротуару, стараясь найти лучший угол для прицеливания в новую угрозу.
Лимузин Дэниелса приближался к перекрестку Восточной Сорок второй улицы и Лексингтон-авеню.
Пусковая установка поворачивалась.
Необходимо было что-то сделать.
Автоматическая винтовка, на которой он сидел, продолжала стрелять с интервалом в пять секунд. Пули со стуком ударялись о здания напротив и об улицу внизу. Передвинувшись вперед по алюминиевому устройству, Малоун обхватил рукой ящик и повернул устройство влево. Шестерни внутри заработали, потом заскрежетали, когда он повернул ствол параллельно стене отеля.
Теперь пули летели со свистом в направлении пусковой установки.
Малоун регулировал прицел, ища нужную траекторию.
Одна пуля попала в цель и отскочила от алюминия.
Аллюминиевый ящик, который он держал, казался весьма непрочным. Малоун надеялся, что и другое устройство сделано из того же материала.
Еще две высокоскоростные пули попали в цель.
Третья пробила ящик.
Полетели голубые искры.
Когда ракета покинула пусковую установку, вырвалось пламя.
* * *
Уайетт доедал салат, когда «Кадиллак номер один» мчался к перекрестку. Услышал, как разбилось второе окно. Люди внизу побежали по тротуару и теперь стреляли вверх. Но от «Зиг-зауэров П229» агентов секретной службы проку будет мало. Автоматы, которые обычно находились в машинах сопровождения, были оставлены в Вашингтоне. Как и снайперы.
Ошибки, ошибки.
Уайетт услышал взрыв.
Вылетела ракета.
Он вытер рот салфеткой и посмотрел вниз. Машина Дэниелса оставила перекресток позади и понеслась к зданию ООН и Ист-Ривер. Возможно, она свернет на Рузвельт-райв и поедет к больнице или к аэропорту. Уайетт вспомнил, как в прошлом особый поезд метро задерживали на пути специального назначения возле отеля «Уолдорф-Астория», готовясь без промедления увезти с Манхэттена президента.
Теперь уже этого нет.
Бессмысленно.
Двое агентов выбежали из ресторана, направляясь к лестнице, ведущей к главному входу отеля.
Уайетт положил салфетку и встал.
Вся обслуга, старшая официантка, даже кухонные работники столпилась у окон. Вряд ли кто-то принесет счет. Уайетт вспомнил цену салата, стоимость вина, добавил тридцать процентов чаевых – он гордился своей щедростью – и положил на столик пятидесятидолларовую купюру. Слишком много, пожалуй, но ждать сдачу было некогда.
Ракета не нашла цель, а вторая и третья не вылетели.
Очевидно, герой сделал свое дело.
Пришло время наблюдать, как удача изменяет Малоуну.
Клиффорд Нокс выключил радиосвязь и закрыл портативный компьютер. Пусковая установка сработала всего раз, и ракета не нашла президентского лимузина. Замкнутая телевизионная система – камеры были установлены в обоих устройствах – показывала дерганые изображения, перемещающиеся то вправо, то влево. Ноксу то и дело приходилось направлять винтовку вниз, эта штука не слушалась его команд. Он приказал модифицировать ракетное топливо и взрывчатку для гарантии, что три боеголовки уничтожат тяжело бронированную машину.
Утром все было в рабочем порядке.
Так что же случилось?
Яркое изображение на телеэкране в другом конце гостиничного номера объяснило эту неудачу.
Кадры и сцены, сделанные на улице сотовыми телефонами, уже были отправлены электронной почтой в телецентры. На них был виден человек, высовывающийся из разбитого окна в отеле «Гранд-Хайат» высоко над Восточной Сорок второй улицей. Он оседлал металлическое сооружение, дергал его то в одну сторону, то в другую, пока наконец не направил ружейный огонь на ракетную пусковую установку и уничтожил ее электронику, едва механизм сработал.
Нокс подал сигнал запуска. Должны были вылететь три ракеты, одна за другой. Но появилась только одна и улетела в южную сторону.
Зазвонил городской телефон.
Нокс ответил, и на другом конце провода раздался сиплый голос:
– Это катастрофа.
Он продолжал смотреть на телеэкран. Там появились кадры с двумя устройствами, выступающими наружу из темных прямоугольников в застекленном фасаде отеля. Бегущая строка в нижней части экрана сообщала зрителям, что пока нет никаких сведений о состоянии президента.
– Кто этот человек, который вмешался? – раздался в трубке новый голос.
Нокс вообразил себе сцену на другом конце линии. Трое мужчин пятидесяти с небольшим лет, небрежно одетые, теснятся в шикарной каюте у микрофона с громкоговорителем.
Содружество.
Без одного члена.
– Не представляю, – ответил он. – Само собой, я не ожидал никакого вмешательства.
В человеке на видео можно было разглядеть, что он белый, с рыжеватыми волосами, одет в темный пиджак и светлые брюки. Из-за низкой четкости изображения камер сотовых телефонов и постоянного движения линз увидеть его лицо было нельзя. Бегущая строка на экране сообщала зрителям, что этот человек появился, что в него стреляли, что он навел одно оружие на другое и скрылся внутри.
– Как мог кто-то узнать об этом? – прозвучал в трубке вопрос. – Тем более оказаться в состоянии помешать?
– У нас явно утечка сведений.
Молчание на другом конце провода подтверждало, что те люди согласны.
– Квартирмейстер, – сказал один из троих, назвав Нокса его официальным званием, – этой операцией руководил ты. Ее провал – твоя вина.
Он понимал это.
Как в давние времена капитан корабля, квартирмейстер избирался членами команды, и на него возлагалась обязанность охранять интересы компании. Капитан сохранял полную власть во время любого конфликта, но повседневной жизнью корабля руководил квартирмейстер. Он отпускал продовольствие, распределял добычу, рассматривал споры и карал за нарушения дисциплины. Капитан мало что мог предпринять без одобрения квартирмейстера. Эта система сохранялась и по сей день, притом что Содружеством руководили четыре капитана. Нокс подчинялся им, всем вместе и каждому в отдельности. Он также надзирал за командой, за теми, кто работал непосредственно на Содружество.
– Среди нас явно есть шпион, – повторил он.
