Тут вмешался Ханнасайд, спросив Кеннета, готов ли он идти с ним.
– Нет, – ответил Кеннет. – Не готов. Я хочу поговорить наедине со своим кузеном.
– Пожалуйста, – согласился Ханнасайд.
– Пойдем ко мне в комнату, – сказал Кеннет Джайлсу. – Суперинтендант, не беспокойтесь, я не собираюсь убегать.
Джайлс последовал за ним из студии через небольшой коридор в его спальню. Затворив дверь, он смотрел на Кеннета, присевшего на край кровати. Вид у Кеннета был напряженный, и заговорил он слегка отрывисто:
– Говори! Ты мой адвокат. Что мне теперь делать?
– Помалкивать, – не задумываясь, ответил Джайлс. – Ты был в квартире Роджера прошлым вечером или нет?
В глазах Кеннета замерцала легкая улыбка.
– Тебе обязательно знать?
– В противном случае, Кеннет, говорю совершенно серьезно, за твое дело я не возьмусь.
Кеннет пожал плечами:
– До сих пор я не нуждался в тебе, но, похоже, ты мне понадобишься. Я был в квартире Роджера.
– В какое время?
– Именно в то, что назвал наш умный детектив.
– Кеннет, зачем ты туда отправился?
– По личному делу.
– К счастью, я могу это истолковать, – сказал Джайлс. – Ты пошел узнать, там ли Виолетта Уильямс, так ведь?
Кеннет покраснел.
– Какое у тебя живое воображение!
– Она была там?
– Нет.
– Совершенно уверен в этом?
– Да.
– В сущности, это твоя ошибка.
Кеннет рассмеялся:
– Да, черт тебя подери! Моя.
– Кеннет, почему ты думал, что она там?
– Все мой злосчастный характер, – беспечно ответил Кеннет. – Я думал, не из-за этого ли она в последнюю минуту отказалась идти со мной на бал. Вот и пошел выяснить. Ее там и в помине не было.
– Ты расстался с Роджером по-хорошему?
– Нет, какое там.
Джайлс вздохнул:
– Почему? Из-за чего вы поссорились, раз там не было Виолетты?
– Я всегда мог найти повод для ссоры с Роджером, – ответил Кеннет. – В данном случае поводом стал его совет молодому человеку относительно женитьбы. Но я его не убивал.
– Ладно, оставим это. Виолетта знает?
– О том, что я пошел туда ее искать? Конечно, знает! Неужели ты не заметил вид оскорбленной добродетели? Будь у меня хоть какая-то забота о ее чувствах или о своем достоинстве, я промолчал бы о своем постыдном поведении. Как долго мне придется сидеть в кутузке?
– Надеюсь, не дольше чем день-другой. По возможности не раздражай полицейских.
– Это искушение, – сказал Кеннет, встав и открывая дверь, – совершенно неодолимо!
Ханнасайд ждал в коридоре. При виде его у Кеннета заблестели глаза.
– Тихо! Ни слова! – сказал он. – Здесь я умолкаю и не произношу прощальной речи. Вперед, мой друг-суперинтендант!
Подталкиваемый к парадной двери под локоть упорной рукой, Ханнасайд обернулся и сказал:
– Я пришлю человека за тем, что может понадобиться мистеру Верекеру. Мистер Каррингтон, попросите мисс Верекер уложить чемодан?
– Скажи ей, пусть положит туда альбом для зарисовок и обычные принадлежности, – указал Кеннет. – Буду делать черно-белую серию полицейских. После вас… Макдуф!
Джайлс вернулся в студию. Виолетта, все еще плотно сжимавшая губы, стояла у камина, лицо ее выражало скорее раздражение, чем озабоченность. Лесли надела шляпку и как будто собиралась уходить. Антония прикуривала сигарету от окурка только что выкуренной. Когда Джайлс вошел, все повернулись к двери, но заговорила Виолетта.
– Ну? – сказала она. – Где Кеннет?
– Ушел, – бесстрастно ответил Джайлс.
– Ушел! – воскликнула Антония. – Джайлс, я так надеялась, что ты сможешь что-то придумать. Не мог бы ты вызволить его оттуда?
– Пока что нет, Тони. Не беспокойся, с ним все будет в порядке.
– Я считаю, – холодно сказала Виолетта, – что это последняя соломинка!
– Да заткнись ты, черт тебя возьми! – окрысилась Антония. – Как он мог не пойти?
Виолетта заговорила с педантичной вежливостью:
– Пожалуйста, перестань со мной браниться. Я прекрасно знаю, что Кеннет должен был идти, но не могу понять, почему он не потрудился сказать «до свидания». Это грубость, которая…
– Если ты не замолчишь, произойдет третье убийство, – сказала Лесли с ледяным спокойствием. – Ты уже сказала больше чем достаточно. Собственно, ты забыла только одно. Почему не посоветовала суперинтенданту навести справки о моих передвижениях прошлой ночью?
– Дорогая, я уверена, что суперинтендант это сделал, – мягко ответила Виолетта. – И не думаю, что убийство совершила ты. Какой мотив мог быть у тебя?
– Если на то пошло, какой мотив мог быть у Тони? Она не наследница.
– Да, пока Кеннет жив, – многозначительно согласилась Виолетта. Антония, ничуть не возмутившаяся этим замечанием, задумчиво нахмурилась.
– Ну, не знаю, – сказала она. – Нужно быть совершенно бесчувственной, чтобы совершить три убийства. И это было бы чертовски глупо, потому что я непременно бы попалась.
– Мне кажется, каждый человек среднего ума может безнаказанно совершить убийство, – презрительно сказала Виолетта. – Чего полицейские добились в этом деле? Совершенно ничего! Они понятия не имеют, кто убил Арнольда Верекера, и лучшее, что могут придумать теперь, это арестовать Кеннета. Вопиюще очевидно и вопиюще неразумно. – Она наклонилась, взяла лежавшую на кресле сумочку и стала натягивать перчатки. – Мне нет смысла оставаться. Если мистер Каррингтон не может помочь Кеннету, то я уж определенно не смогу.
На это Джайлс ничего не ответил, но когда перчатки наконец оказались натянуты, лениво подошел к двери и распахнул ее перед Виолеттой.
– Ну что ж, Тони, – сказала она, беря сумочку под мышку¸ – если я сказала что-то, чего не следовало, прошу прощения, но происходящее ужасно меня нервирует. Лесли, тебе бы тоже следовало уйти: Тони надо поговорить с кузеном.
– Конечно, – холодно ответила Лесли. – Только, пожалуйста, не жди меня. Нам не по пути.
– Как угодно, дорогая моя, – ответила Виолетта, пожав плечами. Подойдя к двери, она замешкалась, словно ей что-то вдруг пришло в голову. – Не знаю, осознал это кто-нибудь из вас, но мы упустили из виду одного человека. Где был прошлой ночью мистер Мезурье?
– На вечере встречи одноклассников, – лаконично ответила Антония.
– Правда? Но, думаю, он вполне мог уйти пораньше.
– Оставь свои бессмысленные предположения, – вздохнула Антония. – Что могло толкнуть Рудольфа на убийство Роджера?
– Не будь такой высокомерной, дорогая моя. Я могу найти весьма основательную причину. Как все мы знаем, он говорил, что хотел убить Арнольда Верекера из-за своей… мягко говоря, мелкой кражи. Так вот, если Роджер о ней узнал и собирался возбудить дело…
– У тебя мозги не в порядке, – перебила Антония. – Роджер знал и сказал Рудольфу, что предпринимать в связи с этим ничего не будет. А если не веришь мне, то я написала Роджеру письмо с благодарностью. Поищи кого-нибудь другого для своих подозрений!
Виолетта усмехнулась:
– О, все, что бы я ни сказала, не встретит одобрения в этом доме! Прекрасно это знаю! До свидания, мистер Каррингтон. Нет, пожалуйста, не провожайте меня к выходу. Я знаю дорогу.
– Конечно, она просто обязана была сказать «я знаю дорогу», – угрюмо заметила Антония, когда Джайлс, невзирая на эту просьбу, пошел с Виолеттой к парадной двери. – Сперва я собирала ее трафаретные выражения, но мне так наскучило, что бросила. Лесли, это до жути кошмарное дело.
– Знаю, – сказала Лесли. – Только не беспокойся, старушка. Я уверена, что убийства Кеннет не совершал, а суды почти никогда не выносят обвинительного приговора невиновному. Если существует хоть малейшее сомнение…
– Его приговорят к каторге, – глухо сказала Антония. – Не нужно меня успокаивать. А он предпочтет ей повешение.
Лесли потрепала ее по плечу и сдавленно произнесла:
– Не приговорят. Я… я уверена. – Когда в студию вернулся Джайлс, она сказала: – Если эта противная особа ушла, я тоже пойду. Мистер Каррингтон, вы позаботитесь о Тони, правда, постараетесь ее приободрить? Тони, дорогая, до свидания. Завтра утром я первым делом явлюсь сюда. До свидания, мистер Каррингтон.
Дверь плотно закрылась за ней. Оставшись наедине с кузеном, Антония уныло сказала:
– Не бойся, я не заплачу.
Джайлс сел рядом с ней.
– Птенчик, плакать нет причины.
Она повернула к нему бледное лицо.
– О Джайлс, я так боюсь, что, может быть, это все-таки он!
– Боишься? Хочешь пари? – спросил с улыбкой ее кузен.
Она посмотрела на него вопросительно:
– Ты думаешь, это не Кеннет?
– Почти полностью уверен, что нет, – ответил Джайлс Каррингтон.
Это заявление не произвело желаемого эффекта. Антония тупо посмотрела на Джайлса и попыталась улыбнуться, но ей помешал стоявший в горле ком. Джайлс, увидев, что лицо у нее начинает жалобно кривиться, поспешил обнять кузину.
