Ознакомительная версия.
– Ну что? Что ты на меня так смотришь? Идем, познакомимся с единственным кобелем на этом сучьем сборище.
– Нина! Хватит!
– Хватит что? – Она встала.
– Хватит говорить пошлости.
– Какие пошлости? Я использовала метафору в чисто зоологическом смысле!
– Нина!
Но она уже поскакала вниз прямо в носках, и через мгновенье я услышала ее голос: «Привет, мы вроде незнакомы».
Вроде незнакомы. Точно не Клэр. Я сделала глубокий вдох и пошла вниз.
Сначала я увидела их сверху, с лестницы. У девушки – очевидно, Мелани – были гладкие черные волосы, собранные в узел на затылке. Она улыбалась и кивала, слушая щебет Фло, и при этом не переставала рассеянно тыкать в экран телефона.
Рядом стоял парень с чемоданом «Берберри». У него были блестящие каштановые волосы, безукоризненно белая рубашка – явно после прачечной, ни один нормальный человек так хорошо бы ее сам не отгладил – и серые шерстяные брюки, идеально посаженные, наверное какой-нибудь «Пол Смит». Услышав мои шаги, он посмотрел наверх и улыб-нулся.
– Привет. Меня зовут Том.
– Привет, я Нора.
Я заставила себя спуститься до конца и протянуть ему руку. Его лицо казалось смутно знакомым, но я никак не могла вспомнить, где его видела.
– А ты, наверное, Мелани?
Девушка оторвалась от телефона и подняла на меня глаза со смущенной улыбкой.
– Э-э, да, привет. Извините, я просто в первый раз уехала от ребенка. Ему полгода, оставила дома с папой. Очень волнуюсь, а телефон что-то совсем не ловит…
– Да, тут проблемы с сотовой связью, – сказала Фло виноватым голосом; она раскраснелась, то ли от нервов, то ли от восторга. – Ловится только в саду на холме и с балконов – в зависимости от того, какой у тебя оператор. Но в гостиной есть местный телефон, пойдем, я тебе покажу.
Они ушли, а мы с Ниной остались в компании Тома. Я все не могла отделаться от ощущения, что где-то его видела.
– Вы с Клэр вместе учились или работаете? – неловко спросила я.
– Ну, в театральных кругах все друг друга знают. На самом деле нас с ней мой муж познакомил – он режиссер.
Нина лукаво подмигнула мне у него за спиной. Я сделала ей страшные глаза, чем несколько озадачила Тома.
– В общем, мы с ней познакомились на благо-творительном вечере «Королевской театральной компании». У Брюса там была постановка, а мы с Клэр разговорились о работе.
– А ты актер? – спросила Нина.
– Нет, драматург.
Писателю всегда удивительно встречать кого-то из своего цеха. Сразу возникает некое чувство товарищества, тайная связь, как у масонов. Интересно, так у всех? Может, сантехники чувствуют то же самое при встрече с другими сантехниками и бухгалтеры тайком кивают друг другу?.. Хотя, наверное, дело в том, что у писателей не так много шансов встретиться. Все-таки большую часть времени мы проводим за работой в уединении.
– А Нора книги пишет, – ввернула Нина, цепко глядя на нас с таким видом, словно выпустила на ринг двух бойцов в легком весе.
– Правда? – Том посмотрел на меня совсем другим взглядом, будто только что увидел. – Какие?
Ненавижу этот вопрос. Никогда не любила обсуждать то, что пишу: так и не смогла перебороть в себе ощущение, что чужие люди копаются в моих личных мыслях и чувствах.
– Э… романы, – туманно ответила я.
Вообще говоря, детективные романы, но стоит об этом сболтнуть, как люди начинают предлагать криминальные схемы собственного сочинения.
– Серьезно? Под каким именем?
Это такая вежливая форма вопроса: «А ты вообще известная?»
– Эл-Эн Шоу, – ответила я. – «Эн» там просто так, второго имени у меня нет, добавила лишний инициал, чтобы произносилось полегче. А ты, значит, пьесы сочиняешь?
– Да. И часто завидую романистам: вы-то можете все контролировать и актеры не пытаются зарезать лучшие реплики.
Он улыбнулся, сверкнув неестественно белыми зубами. Наверное, фарфоровые виниры.
– Разве не приятно – работать вместе с другими людьми? – осмелилась предположить я. – Разделять ответственность? Все-таки театральная постановка – дело большое.
– Да, в этом есть свои плюсы. Конечно, славу приходится делить с другими, но и тухлые помидоры тоже.
Я собиралась продолжить разговор, но тут в гостиной Мелани резко положила телефонную трубку на рычаг. Том инстинктивно повернулся на звук, и по наклону головы и выражению лица я вдруг узнала в нем парня с фотографии из «Фейсбука».
На картинке рядом с Клэр был Том. Выходит, ее жених – кто-то другой.
Я еще переваривала это открытие, когда к нам с улыбкой вышла Мелани.
– Фух, наконец дозвонилась до Билла. На домашнем фронте все спокойно. Извините, что я тут была вся в своих мыслях, просто ни разу еще не уезжала от малыша. Не то чтобы я не доверяю Биллу, вовсе нет! Я знаю, что он справится… Просто… Ну ладно, хватит мне уже болтать о своем! Ты Нора, правильно?
– Идите все в гостиную! – крикнула Фло из кухни. – Я чай делаю.
Мы послушно выполнили указание. Я с интересом наблюдала за реакцией вновь прибывших на стеклянную стену.
– Занятный вид, – проговорил наконец Том.
– Есть такое. – Я посмотрела на лес: в сгущающихся сумерках у меня возникла иллюзия, что деревья приближаются к дому и почти закрывают собой все небо. – Чувствуешь себя как на ладони. Все-таки тут не помешали бы занавески.
– Да, неуютно. Как будто юбка заправлена в трусы, – ни с того ни с сего ляпнула Мелани и засмеялась.
– А мне нравится, – сказал Том. – Похоже на сцену.
– А мы кто, зрители? – спросила Мелани. – Увы, постановка скучная. Актеры как деревянные! – Она обвела нас глазами и, не найдя одобрения, принялась неловко объяснять шутку: – Ну, в смысле, там же лес и…
– Мы поняли, – кисло перебила Нина. – Тим ведь что-то другое имел в виду, правда?
– Том, – поправил Том слегка раздраженно. – Да, мне это представляется иначе. Мы актеры. А вон там… – Он повернулся к стеклу. – Вон там наш зритель.
Что-то заставило меня поежиться – не то угрюмый лес, молча взирающий с той стороны стекла, не то холодок, который Том и Мелани принесли в дом снаружи. В Лондоне еще стояла осень, но здесь, на много миль к северу, мы в одночасье перенеслись в зиму. Густые кроны сосен заслоняли и без того скудный свет, и воздух уже дышал грядущими морозами. Приближалась ночь; дом стал похож на фонарик, сияющий во тьме. Я представила, как тысячи мотыльков и мошек кружат вокруг него, не в силах противостоять притяжению света, и разбиваются о холодное стекло.
– Я замерзла, – сказала я, чтобы сменить тему.
– Я тоже. – Нина потерла руки. – Может, печку раскочегарим? Она газовая?
– Не, дровяная. – Мелани встала на колени перед печкой и с трудом открыла дверцу. – У нас дома похожая. – Она повернулась в сторону кухни и крикнула: – Фло! Можно мы печку растопим?
– Можно! – донеслось в ответ. – Спички в горшке на каминной полке. Если не справитесь, я подойду через минутку.
На камине было несколько минималистичных горшков. Том принялся заглядывать в них в поисках спичек и вдруг замер, уставившись на то же, что прежде шокировало и меня.
– О-хре-неть… – проговорил он, глядя на ружье, висящее чуть выше уровня глаз. – А Чехова тут, типа, никто не читал?
– Чехова? – Фло протиснулась в дверь, удерживая на бедре поднос. – Это который русский? Не волнуйтесь, патроны в ружье холостые, кроликов пугать. А то они выкапывают луковицы и вообще разоряют весь сад. Если тетя их видит – стреляет из окна.
– Ну, прямо… по-техасски, – заметил Том, любезно взяв у нее поднос. – Не то чтобы мне не нравилась лихая эстетика американского Юга, но когда такая штуковина висит перед носом… слегка действует на нервы – особенно тем, у кого они слабые.
– Да, я понимаю, стоило бы держать ружье не на видном месте, – согласилась Фло. – Оно принадлежало моему дедушке и вроде как семейная реликвия.
Мелани затопила печку, Фло принялась разливать чай, угощая всех печеньем, и разговор потек сам собой: о ценах на прокат машин и аренду жилья, о том, как правильно – наливать молоко в чашку сразу или потом… Я сидела молча, погрузившись в свои мысли.
– Чаю?
Я не сообразила, что обращаются ко мне, и вздрогнула от неожиданности, когда Фло похлопала меня по плечу, не дождавшись ответа.
– Чаю хочешь, Ли?
– Нора, – поправила я, выжав из себя улыбку. – Э-э… прости, а кофе есть? Забыла предупредить, я не пью чай.
– Ой, извини, пожалуйста, – пролепетала Фло с самым расстроенным видом. – Мне стоило по-думать… Кофе нет. И купить негде – до ближайшей деревни сорок минут, магазин уже закроется. У меня в голове была одна Клэр, когда я закупала продукты, она так любит чай, что я даже не…
– Ничего, – перебила я с улыбкой. – Могу и чаю попить. Не расстраивайся.
Я взяла у нее из рук чашку и сделала глоток. Чай был обжигающе горячий и на вкус предсказуемо омерзительный – бурая жижа с молоком.
Ознакомительная версия.
