Маллет вышел из маленького кабинета в коридор, ведущий ко входной двери. В этот момент шуршание юбок за углом подсказало ему, что недовольная горнечная не была совершенно равнодушна к делам своей хозяйки, как прежде казалось. Он догнал ее в прихожей и спокойно спросил:
– Вы подслушивали под дверью, я полагаю?
– Да, – вызывающе ответила она. – И более того, могу вам кое-что сказать.
– Ну так говорите.
– Я знаю, когда капитан ездил за границу, и она тоже знает, что бы там ни говорила.
– Оставим вашу хозяйку. Вам откуда это известно?
– Я слышала, как он говорил об этом, точно так же, как только что слышала вас, понимаете? «Сегодня вечером я отправляюсь в небольшую поездку за границу», – сказал он ясно, как я говорю сейчас.
– Когда это было?
– Утром, когда он приходил повидаться с ней.
– Утром какого дня? – раздраженно спросил Маллет.
– В пятницу, тринадцатого числа, – ответила горничная с мрачной убежденностью. – Такую дату просто так не забудешь. А отправляться в поездку – я бы ему сказала, что ничего хорошего из этого не выйдет.
Лицо Маллета не выражало никаких эмоций, и девушка, жадно всматривавшаяся, какой эффект произведет ее разоблачение, была явно разочарована.
– То, что я вам рассказываю, правда, – добавила она.
Вместо ответа инспектор спросил:
– Как ваше имя?
– Дауэс, Флоренс Дауэс. И я…
– Ваши показания нам могут понадобиться. Где вас можно найти?
– Только не здесь. Когда закончится эта неделя, уж точно. Могу вам обещать, – злобно выпалила она.
Продолжая оставаться бесстрастным, Маллет записал адрес, который она назвала, и вышел на мокрую, обдуваемую ветром улицу.
«Если бы миссис Илз продала еще что-нибудь из своих вещей, чтобы заплатить жалованье горничной, – подумал он, ступая по залитому водой тротуару, – она бы избавила себя и своего мужа от многих неприятностей».
Глава 19
Плоды размышлений в спокойной обстановке
Понедельник, 23 ноября
– Да, это та же самая пишущая машинка, – сказал Франт.
Они с Маллетом стояли у стола и смотрели на два письма, напечатанные на фирменном бланке «Лондон энд империал эстейтс компани лтд.». Инспектор взял увеличительное стекло и некоторое время внимательно изучал документы.
– Да, – наконец произнес он и выпрямился. – Это письмо, – он показал на одно из них, подписанное лордом Генри Гавестоном, – было напечатано на машинке, которой я пользовался сегодня утром. Вы видите, буква «с» немного выбивается из ряда? И если посмотреть в лупу, можно увидеть крошечный дефект на поперечине заглавной «J». Попросим эксперта уточнить, но для нас и этого достаточно.
Франт сиял, потирая руки и дрожа от волнения.
– Ей-богу, мы до него добрались! – воскликнул он и посмотрел на своего шефа. Увиденное в его глазах заставило его добавить с некоторым сомнением: – Разве не так, сэр?
Маллет задумчиво нахмурил лоб. Затем начал пощипывать себя за усы, да так, что, казалось, выдернет волоски с корнем. Некоторое время он стоял молча, словно не слышал восклицания сержанта. Наконец медленно повернулся и сдержанно сказал:
– Добрались ли? Давайте присядем и спокойно все обдумаем.
Он сел за письменный стол и достал из ящика лист бумаги. Франт устроился напротив инспектора, его возбуждение вдруг сменилось неприятной вялостью.
– Во-первых, – проговорил Маллет, откручивая колпачок авторучки, – кто «он»?
– Ну, Илз, я думаю, – сказал сержант.
– Илз, – повторил инспектор и написал это имя вверху листа. – Мотив?
– Деньги, – тут же дал объяснение Франт. – Деньги и ревность, а также, может быть, страх разоблачения в двоеженстве.
Маллет записал в графу «Мотив»: «деньги, ревность, разоблачение».
– Доказательства? – был его следующий вопрос.
– Письмо в банк, – последовал готовый ответ.
– Вы имеете в виду, что он мог написать его, – уточнил Маллет.
– Да, конечно. Кроме этого, больше ничего.
– «Доступ к машинке», – записал Маллет.
– Он мог подложить его в бумаги Баллантайна, и таким образом оно попало в офис, – продолжил Франт.
– Хм. Мог ли? Атташе-кейс Баллантайна был всегда на запоре, помните?
– Если миссис Илз говорит правду.
– Согласен. И насколько мы знаем, он никогда не бывал в квартире в одно и то же время с Баллантайном, а тот не расставался с кейсом. Первое предположение не зависит от миссис Илз. Это простой здравый смысл. А вот второе зависит, и здесь она может ошибаться.
Маллет написал несколько слов и прочитал: «Вопрос: доступ к бумагам Баллантайна».
– Он, возможно, также имел доступ к бумагам Дюпена, – высказал предположение Франт.
– Да, – согласился Маллет. – Мы знаем, что у него были тесные отношения с Дюпеном. Но здесь возникают некоторые вопросы. Во-первых, зачем ему печатать письмо на квартире жены, а не в доме Дюпена? Во-вторых, согласуется ли эта версия в равной степени с тем, что Дюпен был их сообщником?
– Да, это возможно, – неохотно согласился Франт.
– Все это выглядит не так-то просто, когда начинаешь вникать в суть дела, не правда ли? – продолжил инспектор. – Что еще мы можем записать в графу «Доказательства»?
– Его заграничная поездка вечером того дня, когда было совершено убийство.
Маллет внес и этот пункт.
– Вам не приходило в голову, – спросил он, закончив писать, – что все это отвечает нашей гипотезе, по которой Баллантайна убил Колин Джеймс?
– Конечно.
– Тогда на основании этого письма вы думаете, что Джеймсом был Илз?
– Не только на основании этого, – возразил Франт. – Илз продолжительное время не имеет постоянного местожительства. Это дает ему возможность в течение нескольких недель обитать на Дейлсфорд-Гарденс под видом Колина Джеймса, не вызывая подозрения. К тому же таинственная поездка за границу вечером тринадцатого. Я согласен, что он может ее объяснить. Но пока он этого не сделал – и у меня такое предчувствие, что не сделает, – я утверждаю: у нас есть веские доводы против него. Все факты указывают на Илза, и ни на кого другого.
Пока подчиненный Маллета говорил, сам он записывал ключевые моменты, а потом сказал:
– Вы знаете, есть один факт, не вяжущийся с тем, что это он.
– Какой именно?
– Борода. У Илза, как, по-моему, вы знаете, рыжеватые щетинистые усы. Я догадываюсь, что вы собираетесь сказать, Франт. Он мог спрятать их под искусственными вместе с бородой. Но у Джеймса – я имею в виду настоящего Джеймса – верхняя губа гладко выбрита. Зачем наживать себе неприятности, воруя паспорт, и гримироваться под его владельца, если ты даже не потрудился побриться?
– Убийцы не обязательно поступают логично, – возразил Франт. – Абсурдно готовиться к убийству и не удосужиться сбрить усы, но люди делают абсурдные вещи. Я не вижу ничего невозможного в этой идее.
– Ну, хорошо, если так. Оставляем Илза под подозрением. Кстати, как это согласуется с вашей вчерашней версией, что убийство совершили вдвоем Джеймс и Фэншоу?
Франт задумался.
– Никак, – признал он. – То есть у нас нет никаких ключей к какой-либо связи между Илзом и Фэншоу, кроме того, что они оба отправились за границу в один и тот же вечер.
– И это уже что-то, – согласился инспектор. – Было бы напрасно полагаться на совпадение и ожидать, что три человека, замешанные в этом деле, случайно решат в один вечер отправиться в путешествие. Хотя, кроме этого, между ними нет никакой связи. В то же время есть связь, и при этом тесная, между Илзом и Дюпеном, не согласующаяся с тем, что первый имел какие-то дела с Фэншоу, смертельным врагом Дюпена. По всей видимости, эти двое – совершенно независимые друг от друга люди, у которых оказалась причина ненавидеть одного и того же человека. В данный момент я склонен думать, что если Илз включается, то Фэншоу исключается.
Инспектор написал еще несколько слов на бумаге.
– Может быть, Джеймс, – пробормотал он и подчеркнул слово «может». Однако тут же посетовал: – Но я не нахожу в этом смысла. Мне не дают покоя усы. То, что вы говорите, правильно как общее предположение, но, мне кажется, оно не соотносится с этим делом. Джеймс, кем бы он ни был, разработал свой план с величайшей тщательностью и принял меры предосторожности. Почему он упустил эту очевидную и простую деталь? И почему Илз сказал жене, что отправляется во Францию? В этом не было никакой необходимости. Как Джеймс он, естественно, афишировал этот факт. Но не следует ли из этого, что как Илзу ему требовалось бы держать это в тайне, насколько возможно?
Франт застонал.
– Сдаюсь, – сказал он. – У вас на все есть ответ. Я как болван делал поспешные выводы. Мы ни на дюйм не продвинулись вперед.
– Не стоит так спешить и бросаться от одной крайности к другой, – предостерег его Маллет. – Все эти возражения объяснимы. Я только говорю, что в настоящее время у нас нет доказательств, дающих основание для ареста Илза за убийство. – Он достал еще один лист бумаги и продолжил: – В конце концов, Илз не единственное действующее лицо в этой драме. Мы собрали много фактов, указывающих на других людей. Я предлагаю взять каждого из них по очереди и посмотреть, как мы поступили с Илзом, к чему это приведет. Кто следующий?
