Полина Раевская - Одинока и крайне жестока, или Как выйти замуж за один день

Ознакомительная версия.

© Раевская П., 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

– Дорогие Антон и Полина! Сегодня, в этот торжественный для вас день, мы собрались здесь, чтобы… – Красивая, ухоженная женщина говорила что-то еще, но ее слова не достигали моего сознания. В голове крутилась давно услышанная строчка из песни о пышной свадьбе и о невесте, смотревшей сквозь радугу слез на святое распятие. Надо бы потом поинтересоваться у интернет-поисковика, откуда это.

– Прошу ответить невесту!

Мысли с трудом вернулись к реальности. Оглядевшись по сторонам, сквозь застилающую глаза пелену я увидела ходящую желваками челюсть отца, насмешливый взгляд дяди, равнодушные и любопытные выражения на лицах незнакомых мне людей. Стало понятно, что дама, регистрирующая брак, обращается ко мне уже не в первый раз.

– Повторяю, – натянутая улыбка не слишком скрывала ее истинные чувства. – Прошу ответить невесту, является ли ее желание вступить в брак искренним, взаимным и добровольным?

– Да, – еле слышно произнесла я.

– Простите, – губы женщины по-прежнему растянуты, но глаза выдают недовольство, – я не расслышала. Не могли бы вы повторить?

– Да! – гаркнула я что было мочи. Из толпы послышался нервный смешок, но, не найдя поддержки, тут же оборвался. Я усмехнулась, представив, как папенька пригвоздил тяжелым взглядом не к месту развеселившегося гостя.

– Не нужно так кричать, я не глухая, – проворчала женщина, нарушая церемониал. Интересно, а так можно?

Все происходящее дальше моего сознания практически не коснулось. Кажется, мы поставили подписи на каких-то документах и обменялись кольцами (или в другом порядке?). Господи, как же долго и нудно! Нет, совсем не таким я представляла себе этот день когда-то. Ох, не таким.

– Поздравляю вас! Именем Российской Федерации ваш брак зарегистрирован! Теперь жених может поцеловать невесту! – качнув высокой прической, возвышавшейся над головой, словно мачта корабля, дама облегченно вздохнула. Такое ощущение, что она только что выдала замуж засидевшуюся в девках неказистенькую дочку. Хотя зря я цепляюсь к работнице загса – в конце концов, ее можно понять: невеста ей сегодня попалась ну очень уж «тяжелая», то встанет не там, то вопрос не услышит, то и вовсе начинает хихикать невпопад. А ведь за вознаграждение, назначенное моим щедрым папашей, тетушка вполне могла бы и потерпеть. Да и вообще, мне, как дочери олигарха, положено быть капризной и своевольной. Жаль только, что это не так. Иначе и брака этого никогда не было бы.

А церемония, между тем, шла своим чередом. Настала самая неприятная часть программы, избежать которой я из-за данного отцу обещания никак не могла. Растянув губы в счастливой улыбке, я подставила их муженьку, успев, правда, прошипеть сквозь зубы, дотянувшись до его уха:

– Только попробуй язык высунуть! Откушу!

Антон даже не подумал испугаться: усмехнувшись, он сграбастал меня в охапку и подарил такой долгий и страстный поцелуй, что кто-то из гостей даже восхищенно присвистнул.

Не имеющий опыта семейной жизни, новоиспеченный муженек, видимо, еще не знал, что супругу следует слушаться. Хотя, может, он рассчитывал, что у меня от страсти закружится голова и я забуду данное ему обещание. Вот уж напрасно! Если поцелуй и потревожил мое девичье сердце, то виду я не подала. Поэтому сначала пригвоздила мужа к полу высоченной шпилькой, не забыв прикрыть наши ноги платьем, а затем сомкнула зубы вокруг его языка, коварной змеей проникшего в мой рот. Антон охнул и отпрянул, но тут же взял себя в руки, вернув лицу безмятежное и счастливое выражение. Улыбаясь во весь рот, губы он, тем не менее, держал сомкнутыми. Подозреваю, не хотел, чтобы окружающие заметили его кровавый оскал – когда нужно, хватка у меня бульдожья. Ничуть не раскаиваясь, я послала парню торжествующий взгляд, мол, тебя ведь предупреждали!

Он вновь усмехнулся и, галантно подставив локоть, повел меня прочь из зала торжественных регистраций в холл, где нас давно ожидали докучливые папарацци. Гости дружной гурьбой потянулись следом.

На пороге мой новоиспеченный муж остановился, весело оглядел собравшихся фотографов и под их одобрительные возгласы, сопровождаемые вспышками камер, подхватил меня на руки. Вернее, попытался это сделать. Он же не знал, что и на этот случай у меня припасен для него сюрприз: тяжелым кулем повисла я на супруге, решив продемонстрировать миру закон земного тяготения в действии – будь жив Ньютон, очень порадовался бы.

Антон, который провел в спортзале не один день, испытание выдержал. Хотя и не скажу, что с честью: поднять меня, словно пушинку, ему не удалось. Скорее в тот момент он напоминал штангиста, пошедшего на мировой рекорд: лицо побагровело, глаза вылезли из орбит, ноги вот-вот согнутся под непосильной ношей. Зато молодая супруга оказалась хороша! Улыбаясь журналистам во все свои тридцать два ровных зуба, я, как и положено только что сочетавшейся узами Гименея невесте, излучала неземное блаженство. А уж что вызвало эти эмоции: любовь к мужу или доставленные ему неудобства, о том папарацци знать совсем не обязательно.

Уверена, фотографии получатся чудные! Представляю себе заголовки завтрашних «желтых» газет: «Сын известного чиновника – дутый пузырь!», «Антон Оленин чуть не надорвался, пытаясь поднять свою легкую супругу», «Жених с трудом смог взять вес в пятьдесят пять килограммов». На самом деле я вешу пятьдесят восемь кэгэ, но это наша с весами страшная тайна. Для таблоидов мой вес составляет красивую и ровную цифру, состоящую из двух пятерок.

– Весело тебе, да? – прошептал мне на ухо Антон. – Развлекаешься?

– Да, дорогой, – проворковала я, продолжая ослепительно улыбаться. – А тебе разве грустно?

– Что ты, милая, нет, конечно! Ты же понимаешь – ради тебя я готов на все! – в голосе новоиспеченного супруга слышалась насмешка.

– Ну, тогда готовься, любимый, у меня для тебя еще есть немало сюрпризов, – я послала супругу взгляд, полный обожания, – уверена, фотография именно этого момента станет у таблоидов второй по популярности.

Представляю, сколько девичьих слез прольется на этот снимок, сколько волос будет вырвано в отчаянии. Не певец, не музыкант, и вообще парень без определенного занятия и даже места жительства (то тут поживет, то там), мой супруг имеет столько поклонниц, что сам Джастин Бибер наверняка зеленеет от злости в своей Америке. Хотя, пожалуй, до смазливого кумира юных особ мой новоиспеченный супруг все же не дотягивает. Тут я, конечно, погорячилась, но в любом случае Антон Оленин – личность известная и весьма популярная. Чего не скажешь обо мне – в светских хрониках я не отмечена, да и вообще веду противоестественный для моей родословной образ жизни тихой, скромной монашки.

По крайней мере, так было до недавнего времени…

– Что?! – слова отца достигли моих ушей, но не желали доходить до сознания. – Пап, ты вообще о чем сейчас?! Какая свадьба?! Какое еще объединение кланов?! Ты серьезно, что ли?! Мы в каком веке живем, ау?! – от возмущения я даже задохнулась и теперь была вынуждена изображать выброшенную на берег рыбу: то закрывала рот, то открывала его, не в силах наполнить легкие воздухом. – Не забыл, что я независимая и вполне себе самостоятельная личность? Ты уж прости, я с уважением отношусь к тому, чем ты занимаешься, но вся эта история про родовые браки… Еще раз извини, конечно, – негодование негодованием, а про хорошие манеры забывать не стоит, тем более в разговоре с отцом, – но мы же не Габсбурги, в конце концов, какие-нибудь.

– А при чем тут Габсбурги? – не понял папенька.

– Ну как же, – пришел мой черед удивляться отцовской неосведомленности, – они славились своими династическими браками, предпочитая открытому противостоянию с соседями родственные с ними же связи. Кстати, это не сильно им помогало, ты бы учитывал. Да и вообще, в наше время брак детей чаще приводит к ссорам между их родителями, нежели к дружбе. Неужели не знаешь?

– Полина, – отец вздохнул, и мое сердце сжалось от жалости, которую я тут же в себе подавила, вспомнив рекомендации своего психоаналитика. В конце концов, не только отец потерял в свое время жену, но и я мать. Моей вины в том, что он одинок, нет никакой. Так что я вовсе не обязана класть свою жизнь на жертвенный алтарь божества по имени «Папенька».

Ознакомительная версия.