Случай в патрулировании - Борис Борисович Петров

– Ваши документы.

Полицейский страшно устал; шел последний час смены. Вечерело, город погружался в тоскливую чернильную ночь, с неба падала какая-то липкая ледяная морось.

Он впал в состояние транса, отупения, когда уже даже прекрасная мечта о кровати, сне, выходном дне слилась с мерзостью дежурства, воплями и вонью пьяных, вкусом поганого хот-дога, купленного на ходу в киоске у знакомого азера за символическую сумму в рубль («для вас скидка, уважаемый, всегда хорошая скидка).

Хот-дог черствый, пресный. Датский, блин. Не датский, а свинский.

Патруль стоял на углу Полянки и Житной, у подземного перехода, ведущего к метро. Рядом громоздилась громада выселенного, затянутого в зеленую строительную сетку дома, некогда знаменитого плакатом во всю стену: «Мы строим коммунизм». Дом постепенно разрушался, в нем что-то трещало, осыпалось, шелестело. Он был заброшен много лет назад.

Под стать ему был и переход. В нем исчезали тени восточного облика: за зданием универмага рядом с метро находился мотель под названием «Мотель». Он был официально зарегистрирован во всех положенных реестрах, хотя там жили гастарбайтеры, нигде официально не зарегистрированные. Законных поводов проверить заведение не было никаких, да и войти внутрь мог бы только спецназ, а уж никак не обычные менты с района: мощная вооруженная охрана (тот же спецназ), овчарки…

Поэтому тени никто не останавливал, а коли так, в переход никто, кроме гастарбайтеров, старался не заходить. В переходе всегда царила темнота и тишина, полная смутной угрозы, веяло оттуда сыростью и опасностью.

Все топали поверху, огибая площадь по периметру, и полицейские пользовались этим для выявления нарушителей порядка.

В середине смены вроде бы повезло: попались двое разыскиваемых за клевету в соцсетях парнишек. 34 года обоим, молодежь. Выпили, спиртное закончилось – и знали, что нельзя на улицу соваться, но жажда пересилила. «Начальник, давай договоримся, отпусти, а? Я же не сам писал, я ж еще пять лет назад, до закона, по глупости перепостил…» Ага, щас, разбежался.

Перепостил. Выясним, у кого перепостил. Может, у самого Навального! Это ж еще лучше выходит: группа.

Успех! Такое ценилось; можно было рассчитывать на поощрение. Настроение пошло вверх, но тут молодой и неопытный напарник сделал роковую ошибку: он не пробил ребят, а сразу вызвал автозак.

Между тем, оперативный анализ фейсбука одного из задержанных показал, что его посты вполне тянут на экстремизм. А экстремизмом занимались смежники, после принятия законов об интернете совсем потерявшиеся среди сплошных котиков и песиков. Теперь ведь в интернете ничего больше нет: быстро научились держать язык за зубами.

Дурак тот был, кто эти законы придумал: раньше заглянешь человеку в блог, и он как на ладони, а теперь поди его разъясни! Тоска зеленая, а не соцсети.

В ФСБ, говорят, разрабатывают методику определения оппозиционера по выражению морды запощенного котика, но с этим делом возникли сложности…

Коллеги, называется. Одно дело делаем! А как удача привалила, так сразу коршунами слетелись. Всем надо отчетность показывать, да… Опера аж из трех отделов нарисовались, даже борцы с коррупцией пожаловали. Эти-то с какого боку?

В общем, кто в такой сутолке будет думать о нуждах скромного районного патруля? Отобрали задержанных. Интересное кино, зачем тогда вообще работать? Черт-те… гм.

Собачья работа, хоть из полиции уходи. А куда? Податься, что ли, в блогеры, постить котиков…

Так что, честно говоря, этого мужчину они остановили от безнадежности. Нормальный такой мужик, средних лет, славянской внешности, среднего роста, не пьяный, не обкуренный, хорошо одет. Соответствующих ориентировок нет. Держится уверенно, глаза не бегают, разве что помялся немного у входа в переход и решительно повернул к зебре через Полянку.

В общем, солидный мужчина, но надо же что-то делать, не просто же так топтаться на этом унылом перекрестке, переваривая изжогу от хот-дога?

– Ваши документы.

Была легкая надежда, что мужик станет качать права, уже можно было бы что-нибудь вымутить, но и тут не случилось. Мужчина вскинул брови, но ничего не сказал, полез в нагрудный карман и извлек паспорт.

Напарник раскрыл, полез читать.

– Так… Имя-фамилия-отчество… Проживает… А, местный. А где работаете?

Мужчина опять-таки безмолвно подал удостоверение. Документы оказались в полном порядке, ни одной зацепки.

Они переглянулись. Наверное, придется отпуска…

Идея! Она сверкнула в мозгу подобно молнии. Как же он мог забыть! Господи, чуть не лоханулись. Еще секунда, и опозорились бы так, что действительно впору увольняться.

– Так-так-так, – протянул он значительно, не спеша отдавать паспорт и удостоверение, хотя мужчина уже протянул руку. Пусть постоит, голубчик, вот так: с протянутой рукой. Очень хорошая позиция.

– Так-так-так. Документы в порядке. А вот предъявите-ка еще один паспорт.

Полицейский ощутил, как напарник рядом дернулся и мелкими, почти незаметными движениями стал перемещаться вбок, зажимая мужика в «клещи»: понял, молодец.

– Какой паспорт? – удивленно спросил задержанный, еще не понимая своего положения. Эх, голубчик, надо знать законы; не предъявишь – выйдет похуже котиков…

– А «ковидный» паспорт, – радостно объяснил он. – «Ковидный». Согласно законодательству, гражданин обязан предъявлять паспорт вакцинированного по первому требованию. Во избежание. Невакцинированный гражданин представляет большую общественную опасность…

– Но… но у меня нет никакого «ковидного» паспорта! – растерялся мужчина. Уверенности в нем сейчас поубавилось. – Я не… Я думал, это необязательно…

– Незнание законов не освобождает от ответственности! – возвестил напарник, который очень любил разговаривать с гражданами штампами. Ему это казалось забавным.

– То есть вы, возможно, являйтесь переносчиком заразы, ходите по улицам, способствуйте распространению эпидемии… – задумчиво перечислял полицейский, с трудом подавляя ликование. – Согласно законодательству, таким образом вы совершаете уголовное преступление.

– Что вы такое говорите! – возмущался мужчина. – Я переболел, у меня антитела… Эпидемия ведь давно закончилась!

– А вы хотите, чтобы она опять началась?

– Что вы такое… Хорошо, я оформлю! – воскликнул мужчина. – Я готов заплатить штраф. Я прямо сейчас пойду и оформлю…

– Обязательно, и штраф тоже заплатите, года через два, – согласно кивнул полицейский. – Давай, вызывай машину. Скажи, чтобы прибыли в спецкостюмах, у нас тут коронавирусный нарисовался.

– До чего люди бывают наглые, – забурчал напарник. – Вот казалось бы – приличный человек, а ходит, ходит, распространяет заразу, как последняя гнида. Они же, беспаспортные, все больные, если не «короной», то на голову…

Машина пришла быстро. Мужчину, уже в наручниках и в казенной маске, за которой было не видно выражение его лица, запихали внутрь автозака деловитые коллеги в серебристых спецкостюмах защиты. Он что-то мычал, но задержанного уже никто не слушал.

– Вот фартануло, – сказал полицейский, закуривая. – Я уж думал – вхолостую