— Ладно, мама, будет тебе! Она намного старше тебя, пожалей ее!
— Хотелось бы только, чтобы у меня было и ее здоровье, — томно заметила миссис Мэтьюс. — К сожалению, я не так крепка, как она, и для моего возраста я просто развалина… Я давно заметила, что здоровые люди не обращают никакого внимания на больных, что ж…
— Ладно, в конце концов, тетя Гарриет не такая уж ведьма, чтобы сжить тебя со свету, — сказал Гай.
— Ты просто никогда не общался с ней целый день, с утра до вечера! — вдруг взвизгнула его мать. Потом она взяла себя в руки и уже спокойнее продолжала: — Не хочу сказать, что я действительно удивляюсь, отчего твоему дяде пришло в голову оставить ей половину во владении домом. Она была бы гораздо счастливее в своем собственном маленьком коттедже. Вечно она жаловалась, что этот дом для нее слишком велик, и все такое прочее. И потом, все мы понимаем, что она неспособна руководить хозяйством — это видно хотя бы по нашему меню!
— Мама, но ведь ты сознаешь, что твое здоровье не позволит тебе заняться ведением хозяйства, — тактично заметила Стелла.
— Нет, но не представляй себе, хоть минуту думала о своем несчастном здоровье, когда речь шла о нашем доме! Если бы у меня была возможность, я была бы прекрасной хозяйкой, но ведь до сих пор у меня просто не было такой возможности! И потом, теперь вы можете спокойно вести себя так, как желаете, а я смогу принимать у себя своих друзей без того, чтобы Гарриет не разворчалась по поводу каждого лишнего съеденного ими куска мяса! Фу! Господи! По крайней мере, у меня смогут засиживаться люди до одиннадцати часов вечера! Это уже немало!
— Если уж на то пошло, — осторожно заметила Стелла, — может быть, твоих денег хватит, чтобы снять небольшую квартирку в предместьях Лондона или что-нибудь в этом духе?
— Нет уж! — твердо и со значением сказала миссис Мэтьюс. — Даже не говори мне об этом!
Во всяком случае было ясно, что мисс Гарриет была тяжелым компаньоном для такого чувствительного, как миссис Мэтьюс, человека. И кстати, миссис Мэтьюс из-за своей изначально возвышенной позиции оказалась не в силах кому-нибудь пожаловаться, даже Гаю, который всеми силами пытался защитить мать от неприятных намеков.
Гарриет тоже не находила себе места, поскольку никто не хотел слышать ее жалоб на судьбу. И она была просто в восторге, когда в «Тополя» заехали мистер Рамболд с супругой, пробывшие неделю в Истбурне.
Гарриет Мэтьюс буквально потеряла себя от счастья. Она и раньше очень симпатизировала мистеру Рамболду из-за его тонких манер и глубокомысленных бесед, которые он был мастер поддерживать. Ее брат Грегори при жизни не однажды предупреждал ее, чтобы она не глупила и не смела влюбляться в женатого человека, но ничто не могло вытравить у Гарриет чувства, что она хотела бы быть Эдуарду Рамболду чем-то большим, чем просто знакомой…
Рэндалл уже однажды успел заметить, что Рамболд стал полноправным "другом семьи". Не только Гарриет, но и миссис Мэтьюс, а также Гай и Стелла, все принимали его очень, очень тепло. И мистер Рамболд умел слушать, во всяком случае, никто не догадывался, что именно он чувствовал, пока выслушивал жалобы людей на судьбу — сочувствие или презрение…
Безусловно, он видел сообщение о смерти мистера Грегори Мэтьюса в местных газетах и сразу же приехал вместе с супругой в «Тополя» по возвращении из Истбурна.
Гарриет Мэтьюс всегда возмущалась и недоумевала, что такого нашел в своей супруге мистер Рамболд, когда женился, и добавляла, что такого рода женщины всегда заставляют мужчину опускаться до своего уровня, а не наоборот.
Но на самом деле трудно было найти пару, так нежно привязанную друг к другу. Эдуард и Дороти Рамболд мало общались с окружающим миром и в основном посвящали свое время друг другу. Мистер Рамболд отлично сохранился в свои пятьдесят с лишком, да и миссис Рамболд, вероятно, была в свое время недурна. Во всяком случае, так однажды заметила Стелла, из-за чего вызвала на свою голову гнев тетушки Гарриет…
В свои сорок семь лет она обладала отличной фигурой и, весьма вероятно, богатым прошлым. Но Стелла и Гай все равно любили ее, несмотря ни на ее прошлое, ни на ее густо-седые волосы (правда, очень аккуратно уложенные), считая ее настоящей леди.
И вот Дороти Рамболд сидела напротив миссис Мэтьюс и говорила с печалью:
— Мне так жаль, так жаль! Это, безусловно, было для всех вас ужасным потрясением! Я была страшно расстроена, когда прочла об этом в газете. И даже тогда мне не верилось, правда, Эд?
— Да. А это случилось действительно вот так вдруг? — спросил Эдуард.
Этот простой вопрос возбудил целый каскад словоизвержения у мисс Гарриет Мэтьюс, начиная от жирной утки и кончая тем, что ее никто не любит. Несколько обескураженный, мистер Рамболд решился ее прервать:
— Я прошу прощения, я думаю, для всех вас очень неприятно вести разговоры на эту тему…
— Да, конечно, но самое неприятное, что кое-кто считает, будто Грегори был отравлен! — заметила Гарриет. — Ах, как мне хотелось, мистер Рамболд, чтобы вы были здесь в тот момент и помогли мне советом! Мы могли бы положить конец этому идиотскому расследованию!
Рамболд рассмеялся:
— Боюсь, мисс Мэтьюс, что это было бы не в наших силах! А кроме того, если уж имелось у кого хоть малейшее подозрение, ведь легче всего дать ему волю, не правда ли?
— Да, конечно, так бы я и поступила, — сказала мисс Мэтьюс. — Но я думаю, если начать копаться везде, то можно найти дрянь там, где меньше всего ожидаешь — вот в чем мерзость этого положения!
— Нет, в то, что Грегори был отравлен, я просто не могу поверить! — воскликнула миссис Мэтьюс.
— Да, милая, но ведь вы знаете, что Гай вечно с ним ссорился, а о Стелле и говорить нечего! — в запале бросила Гарриет.
Это непродуманное замечание Гарриет превратило миссис Мэтьюс из добропорядочной христианки в языческую фурию. Она добела сжала кулачки и наклонилась в сторону Гарриет.
— Может быть, объясните, что вы имеете в виду, Гарриет?! — крикнула она. — Будьте так любезны! И помните притом, что вы говорите о моих детях!
Мисс Гарриет Мэтьюс тут же заткнулась и со слезами в голосе сказала, что она не имела в виду ничего такого.
— Ах вот как! — мстительно воскликнула миссис Мэтьюс. — Я за вас рада, дорогая Гарриет!
Гай наклонился к ней и одобрительно прошептал:
— Вот так, правильно, надо вложить ума бедной тетушке…
— Перестань, ты знаешь, как я ненавижу эти вульгарные выражения! — отвечала миссис Мэтьюс сыну.
Гарриет полезла в кармашек за носовым платком.
— Нет, дорогая, тебе не надо было так жестоко на меня нападать… Как будто ты не знаешь, как я люблю Гая… И Стеллу тоже… Просто… Я хотела представить дело для человека со стороны, понимаете… Только чисто предположительно…
Гарриет уже рыдала.
Миссис Мэтьюс овладела собой.
— Ладно, давайте не будем о подобных вещах. Мало кто может понять материнские чувства…
Она повернулась к миссис Рамболд и уже совсем другим, совершенно светским тоном осведомилась:
— Вам понравилось на побережье, миссис Рамболд?
— О да, это было прекрасно! — отвечала та. — Но мне и без того было неплохо! Просто Эд посчитал, что мне нужно подышать морским воздухом. Ах, он меня страшно балует, это просто невероятно!
Она бросила на мужа игривый и благодарный взгляд.
Миссис Мэтьюс вежливо улыбнулась и промолчала. Тогда мисс Гарриет Мэтьюс, заговорив о своих цветах, увлекла мистера Рамболда в теплицу и вцепилась в него мертвой хваткой. Тому едва удалось обманным путем ускользнуть от Гарриет, но на своем пути из зимнего сада он пал жертвой миссис Мэтьюс…
Попозже, уже совершенно обессиленного, его весело допрашивала Стелла:
— Значит, мама высказала вам все жалобы на тетю Гарриет, после того как тетя Гарриет прошлась насчет мамы?
Он засмеялся.
— Вы слишком резки, Стелла, и слишком категоричны, как все молодые… Никто не жаловался мне, ей-Богу!
— Ага, значит, вы обеих сумели погасить! А они так здорово научились играть друг у друга на нервах!
— Тут вообще-то нечему удивляться, — мягко сказал мистер Рамболд. — Смерть — это очень, очень большое испытание. Я не удивляюсь, что ваша мать и тетка ссорятся.
— Да, но ведь дядя не был отравлен! — уперлась Стелла. — И когда кто-то заявляет обратное… Это ужасно.
— На вашем месте я не стал бы об этом задумываться, — просто сказал Рамболд. — Во всяком случае, мнение доктора Филдинга значит много больше, чем мнение уважаемой Гарриет Мэтьюс…
— Но… Но только в том случае, если полиция не станет раскапывать, что Гай и… Гай и я были не в ладах с дядей.
— Я думаю, полиция не станет копать насчет вас, — добродушно проговорил Рамболд. — В конце концов, полиция ведь не арестовывает людей из-за того, что они ссорятся! По-моему, милая, вы начинаете переживать слишком уж заранее! Подождите, что скажет следствие!
