– Чет, уймись, пожалуйста. Как только показывают эту сцену, тебе обязательно надо вставить свой аккомпанемент.
В самом деле?
Берни застучал по клавишам компьютера.
– Я пытаюсь сосредоточиться, а ты меня отвлекаешь. Как выяснилось, в старшем классе школы Хейвенли-Вэлли три Тима или Тимоти. – Щелк-щелк-щелк. – Причем один из них занимается стрельбой из лука. Его фамилия – Флетчер. – Напарник бросил на меня взгляд из-за крышки лэптопа. – Догадываешься, к чему я?
Не очень.
Берни снял телефонную трубку и набрал номер.
– Будьте добры, соедините с отделом по розыску пропавших. Мне нужен сержант Торрес. – Берни снова посмотрел на меня и шепотом спросил: – Как дела?
У меня? Лучше не бывает! Собака Баскервилей опять завыла, Шерлок Холмс сделал задумчивое лицо.
– Чет, сколько можно!.. А, Рик, привет! Нет-нет, просто разговаривал со своим… В общем, я хотел узнать по поводу той женщины, Синтии Шамбли. Она звонила тебе насчет дочери? – В трубке что-то ответили, Берни замолчал, внимательно слушая. – Алло, Рик? Мэдисон, а не Мередит. – Пауза. – Я тоже так думаю. Скорее всего девушка найдется сама. Меня беспокоит только одна деталь. Тебе известно о ее первом исчезновении, когда она вернулась домой под утро? – Берни опять сделал паузу, затем начал рассказывать, как обстояло дело с Мэдисон в прошлый раз.
На экране Шерлок Холмс раскурил трубку. Интересно, чем пахнет дым из трубки? Мне вдруг захотелось, чтобы Берни закурил сигарету. Конечно, нехорошо с моей стороны, но табачный дым так приятно пахнет…
– Понимаешь, Рик, в тот вечер Мэдисон действительно видели в торговом центре, однако в кино она не ходила, хотя и стояла в очереди за билетом. Как утверждает мой свидетель – кассир, который опознал девушку по фотографии, – к ней подошел молодой человек, и после короткого разговора они ушли вместе. Именно это не укладывается у меня в голове – почему она ушла из очереди? Мы должны установить личность этого парня.
На другом конце трубки, по-моему, не хотели помогать Берни.
– Хорошо, я сам, – вздохнул мой напарник. – А пока было бы нелишним дать ориентировку с приметами девушки. Да-да, это противоречит тому, что я…
Берни положил трубку. Встал, раздвинул створки двери, вышел во дворик. Нашел под стулом смятую сигаретную пачку, расправил, достал сигарету и виновато покосился на меня. Бедный Берни. Курение вредит его здоровью, правда, не знаю, каким образом; в то же время напарнику нравится это занятие. Так, что будет дальше? Берни похлопал себя по карманам. А, понял: ищет спички. Заметив коробок на диване, я вскочил с кресла и…
Ай, моя лапа! Совсем про нее забыл. Впрочем, ладно, терпимо. Я подошел к дивану, ухватил зубами коробок и вынес его во двор.
– Чет, тебе нельзя… Погоди, что это у тебя? – Берни взял спички. – Молодчина. – Он погладил меня по спине.
Мы сидели во внутреннем дворике, напарник курил, а я наблюдал, как прозрачные струйки дыма плывут в мою сторону. Приближалась ночь. Берни глубоко затянулся.
– Хочешь знать, что я думаю?
Конечно, хочу.
– Мы должны восстановить события той ночи, когда Мэдисон якобы пропала. Нужно выяснить, где она была, с кем, что делала, в общем, чтобы история получилась гладкой, как шарик из воска.
Уследить за мыслью напарника, признаюсь, было трудно, и я даже не стал особо напрягаться, но конец фразы привлек мое внимание. Само собой, я знаю, что такое шарик: всевозможные шарики и мячики – мои любимые игрушки. О воске я тоже имею представление, поскольку Леда любила зажигать свечи, но объединять эти две штуки? Я почти ощущал вкус воскового шарика на языке, у меня даже потекли слюнки, и только тут я сообразил, что Берни продолжает говорить.
– Итак, какими фактами мы располагаем?
Шарик из воска, наверное, мягче и податливее, чем мячик для игры в лакросс. Если хорошенько куснуть такой мячик, удовольствие для зубов непередаваемое. Других сравнений, увы, у меня не нашлось.
Берни вновь сделал затяжку и выпустил дым через ноздри. Ах, как приятно расслабиться на свежем воздухе. Кстати, что это там лежит под решеткой для барбекю? Вон, вон, виднеется самый кончик. Не подводит ли меня зрение? Неужели к этому восхитительному вечеру добавится еще один бонус? Точно! Забытый хот-дог, зажаренный почти до черноты, как раз такой, как я люблю, хотя названия этого блюда я никогда не понимал. При чем тут горячая собака? Так, а когда это мы с Берни в последний раз жарили сосиски во дворе? Не помню. Кажется, над угощением уже кружит парочка мух. Впрочем, слишком долго еда у нас не залеживается. Я одним махом проглотил хот-дог. Мм… вкуснятина. У нас с Берни не жизнь, а сказка!
– Фактов в наличии два. Во-первых, к Мэдисон, которая стоит у кассы кинозала в очереди за билетом, подходит парень, и они вместе уходят. Во-вторых, она сообщает матери, что до дома ее подбросил Тим, старшеклассник той же школы. Заметь, Чет, я не утверждаю, что Мэдисон действительно вернулась домой таким образом.
Я заметил, но к чему клонит партнер, все равно не разобрался. Кроме того, меня вдруг слегка затошнило.
Берни в очередной раз затянулся, стряхнул пепел. Крошечные частички пепла завихрились на ветру. А ветер-то какой – со стороны каньона, полный разнообразных запахов! Различить их все я бы не смог, хотя одно определил наверняка: поблизости бродит толстый жирный пекари. Мои мысли вновь вернулись к свинине, и в следующий миг я обнаружил себя в углу дворика срыгивающим злополучный хот-дог.
Берни подбежал ко мне.
– Чет, ты в порядке? – с тревогой спросил он и аккуратно провел рукой по швам на моей лапе. – Тебе не больно? Может, съездим к ветеринару?
Еще чего! Погляди вниз, Берни, это остатки хот-дога. Когда же я сам опустил голову, оказалось, что увиденное совсем не напоминает хот-дог, поэтому за неимением других идей я энергично завилял хвостом.
Берни, кажется, понял, что к чему.
– Хорошо, старик.
Он открыл кран садового шланга и основательно полил угол. Садовый шланг всегда вызывает у меня бурное оживление; Берни освежил и мою шкуру. Как бодрит прохладный душ! Я встряхнулся, Берни насухо вытер меня полотенцем.
– Для начала, – произнес он, – нам надо проверить предположение о том, что в той очереди к Мэдисон подошел Тим-стрелок.
Я ничего не имел против. Мы зашли в дом. Берни приготовил чай, мне досталась косточка из сушеных жил. Напарник набрал домашний номер Тима. Никто не ответил. Я услышал, как мимо медленно проехал автомобиль.
Берни сказал, что в школу мы не поедем – суббота. О’кей. По мне, так все дни одинаковы. С раннего утра мы быстренько сели в машину, миновали «Норт-Каньон-молл», за ним свернули и оказались в местности, очень похожей на нашу, только позади улицы был не каньон, а сплошные дома. У одного из них мы остановились. Рядом с подъездной аллеей на столбе висело баскетбольное кольцо, а перед домом зеленел газон. Берни нахмурился: у моего партнера есть свое мнение по поводу травяных лужаек посреди пустыни. На нашем собственном газоне не росло и клочка зелени. Круглый год, за исключением весны, он был совершенно коричневым, из земли торчали только редкие сухие былинки.
Берни открыл дверцу машины, чтобы выпустить меня. Я спрыгнул вниз, ощутив лишь слабое саднение в плече, почти незаметное. Можно считать, здоров! Мы подошли к парадной двери – то есть напарник шел, а я двигался мелкой рысью. Берни постучал.
Из-за двери выглянула маленькая девчушка в пижаме.
– Я уже встала, – сообщила она. Под мышкой девочка держала набитое чучело какого-то животного, возможно, даже… Гм, так и есть. Вот этого я никогда не мог взять в толк. Лично у меня, например, никогда не возникало желания гулять в обнимку с чучелом человека.
– Тим дома? – спросил Берни.
– Тимми все спит да спит, – ответила девочка. – Ой, какая собачища. – Она засунула в рот большой палец. Будь у меня большие пальцы, я бы делал то же самое при каждом удобном случае.
– Пса зовут Чет, – сказал Берни. – Он любит детей.
