Ознакомительная версия.
Вот сволочи! — вырвалось у меня. По мере поступления информации Машин лже-кузен вызывал всё большую неприязнь.
Ты еще не все знаешь! — перебил Георгий, — Потом они оказались медиками и пытались накормить меня грибами — моё самое ненавистное сочетание! Поэтому-то я и заговорил о личном оскорблении. Впрочем, об этом чуть позже.
“Господи, ну почему?!” — с громким стоном все мои надежды на то, что ситуация, может быть, еще образуется, пали смертью храбрых. В данном случае отговорить Георгия от мести было невозможно. И отказаться от собственного участия в предстоящем бедламе, я тоже не могла. Спокойно позволить Жорику понаделать массу опасных глупостей? Нет. Такое не в моих правилах. Не позволить — не смогу. Спокойно позволить — тоже. Остается только истерично совершать глупости вместе с ним. “Ну почему этот Георгий всю жизнь втягивает меня в какую-нибудь нервотрепку?!”
“Этот Георгий”, между тем, не замечая моих страдальческих гримас, продолжал рассказывать.
Возле станции, я, как обычно, решил заглянуть в киоск. Прям как в песне, “а я только встал на пять минут, купить сигарет”. Вернулся в Форд, и тут кто-то набросился на меня с заднего сидения.
Тебя били?! — я почувствовала, как сжимаются кулаки. Сейчас уже я и сама жаждала отыскать негодяев…
Увы, нет, — вздохнул Георгий, — Бил я. Точнее, пытался бить. Безуспешно. Они попросту набросили мне на голову тряпку, пропитанную эфиром, и я вырубился.… Прихожу в себя в гараже. Воняет бензином, посередке фольцваген пассат стоит с заляпанными грязью номерами, по полу куча какого-то железа и тряпья разбросанна. Руки-ноги связаны, голова зудит. “О! Очухался!” — радостно восклицает хлипкого вида мужичок, сидящий в углу этого гаража за письменным столом. Меня уже тогда зло взяло. Хоть бы мордоворота какого подослали! Это ж как унизительно! Понимать, что позволил похитить себя какому-то задохлику.… А тут еще смотрю — лицо знакомое. И тут понимаю, передо мной сидит не кто-нибудь, а напарник нашего двоюродного братца. Во дела!
Он жив? — встревожилась я.
Если нет, то я тут абсолютно ни при чем, — заверил Георгий не слишком-то уверено, — Если он не скончался от нервного потрясения, обнаружив, что я сбежал, разумеется…
Подожди. Объясни толком, что он от тебя хотел?
“Куда”, — говорит, — “Нашу Машу девали? Если скажете, где девчонка, отпустим. Нет, — будете тут у нас вечность жить”. Я, как в суть происходящего въехал, чуть от радости веревку не разорвал. Дрянная такая веревочка. Слегка дернулся, чувствую, она трещит. Связали, называется! “Нет”, — думаю, — “Рано пока высвобождаться. Первый раз в жизни повезло, можно сказать… ”
То есть как это “повезло”?! От какой это “радости”?! — возмущение моё не знало границ, — Тебе что, так плохо со мной живется? С чего это ты радуешься, когда тебя собираются оставить навечно в другом месте?!
Вот она! — театральным жестом указал на меня Георгий.
Кто “она”? — испугалась я, подозрительно осматривая свою одежду.
Твоя женская логика, — с издевательской серьезностью пояснил Георгий, — Выводы не имеют ничего общего с предпосылками. Если солнце желтое, значит, крокодилы южной Африки умеют говорить: “Гав!”.
Неправда! — занялась обороной я, — Мои крокодилы умеют говорить: “Гав!” только в том случае, если они — собаки!
Несколько секунд Георгий переваривал услышанное, потом недовольно постучал себя по лбу, но вернулся все-таки к изначальной теме разговора без лишних комментариев.
Я обрадовался тому, что преступники и не думали скрываться. Сами попали ко мне в руки… Добровольно…
К тебе в связанные руки, — напомнила я, — Это меняет дело. Ты как тот червяк, что просился с мужиками на рыбалку… Но, не будем отвлекаться. Итак, тебя спросили: “Где Мария?” А ты?
Ясное дело, говорю, что о местонахождении их Маши понятия не имею. “Передал”,— говорю, — “Знакомым на хранение, а сам поехал по делам. Хотите, могу этим знакомым позвонить. Узнаю, куда они её дальше девали”. Задохлик согласился. Опасливо так подошел ко мне, развязал веревку. Я, конечно, собрался тебе звонить, об опасности предупреждать. Нажимаю соединение, жду один гудок, вешаю трубку, снова жму соединение, как тут из противоположного угла гаража на меня какая-то гора мускул летит. И орёт своему задохлику что-то вроде: “Вы что, спятили!? Ты зачем ему звонить разрешаешь, он же ментов вызовет! Звонить запрещено!” Я так растерялся, что позволил у себя из рук телефон выбить. Потом снова ничего не помню. Похоже, опять тряпку на меня набросили.
Забыв о конфронтации предыдущих минут, я возмущенно и целиком перешла на сторону мужа.
Тряпку набросили — ты уснул, тряпку сняли — проснулся.… Нашли себе попугая! Надо на них в суд подать!
Мою реплику Георгий начисто проигнорировал и продолжил свой рассказ.
На этот раз я показывать, что очнулся, не торопился. Лежу себе, делаю вид, что ничего не слышу.
А на самом деле?
Ну не оглушили же они меня! Слышу, конечно. Причем слышу следующее:
“Не признается он. Только время зря потратим. Давай, может, отпустим, да проследим, куда побежит?” — это Задохлик говорит.
“Не такой он дурак, чтобы хвост не обрубить. Еще чего — отпустить!? Признается. Куда денется-то? Есть у меня для этого свои методы. Я ж, как никак, медик. Нас в медицинском еще на первых курсах научили, как из людей правду вытягивать”, — спорит с Задохликом Гора Мышцев.
“Только не при мне!” — голос Задохлика так дрожит, что в гараже аж стены трясутся, — “Не выношу вида крови, каленых щипцов и стонов пытаемых…”
“Да я его просто водкой напоить хотел” — хмыкает Гора, — “Мозг отключится, язык развяжется…”
“Жалко”, — вздыхает Задохлик, — “Водки жалко на такого.… Слушай.… Есть ведь другой вариант. Раз она его наняла, значит, у него какой-нибудь Договор должен быть, ну или еще какая-нибудь бумажка.… Понимаешь? Перерыть бы бумаги в этом его агентстве… Во-первых, можем найти свидетельство их Договора. И тогда он уже не отвертится, мол, “не знаю я кто она такая…”. Во-вторых…” — Это Задохлик говорил с благоговейным придыханием, — “Может ведь нам повезти? Может ведь там у него настоящее Завещание храниться?”
“А ведь и правда”, — Гора вдруг оживился до крайности, — “Молодая девчонка в городе никого не знает. Где ей еще важные бумаги хранить, как не у нанятого детектива? Если она его нанимала, конечно… Срочно нужно в детективных бумагах порыться. Ключи все — у нас в руках. Ты — гений, хоть и идиот!” — потом Гора заговорил по существу, — “Значит так, пойди к Леониду, доложи ему о нашей идее. В конце концов, он — наследник, пусть он и выполняет. А я своему боссу по факту уже доложу. Боюсь, он нам на такой риск не позволит пойти. Если Леонид одобрит — сегодня же ближе к вечеру езжайте в этот офис. Даже прямо в пять. В такое время народ менее бдительный. Все думают, что злоумышленникам в такое время возле домов делать нечего…Впрочем, не может Леонид не одобрить. Дельная ведь мысль.… Только без хулиганства. К чему лишние трупы? У Лёнчика с момента приезда этой его Кузины с нервами, ты сам знаешь, не слишком хорошо.… Попытайся его сдержать, если что. Проверьте, что никого там нет в офисе, и лишь потом суйтесь. Нам шумихи не нужно.… А то босс мне потом устроит! Такое дело вести очень осторожно надо… Он еще, когда за работу брался, предупреждал: “Возьмусь, только, если ваш друг Леонид обещает вести себя разумно. Тогда пусть не беспокоится. Отыщу я ему настоящее завещание”.
“Нам шумихи не нужно!” — будто заклинание, повторил Задохлик, нагло подскочил ко мне, вытянул из кармана куртки ключи.… И тут же отлетел в дальний угол гаража.
Ты же говорил, что никого не трогал? — забеспокоилась я.
Он сам отскочил! Я просто глаза открыл, а он испугался. “Ой”, — говорит, — “Этот твой уже в себя пришел. Ну, я пойду…” И, задом пятясь, не спуская с меня глаз, доходит до двери. Вот задохлик! Я лежу по рукам и ногам связанный, а он все равно боится…
А второй что?
Второй — не боится. А меня пугать пытается. Говорит:
“Эх, брат, признался б честно, мол, работаю на вашу Машу. В настоящий момент можете найти девчонку там-то и там-то… Себе б жизнь спас, нам — нервы”.
“А зачем вам эта девушка?” — начинаю допрос я и тут вдруг понимаю, где я видел лицо этого типа раньше. Он меня, кажется, не узнал, и это нам очень даже на руку. Но об этом позже.
“Ну, уж понужнее, чем тебе!” — огрызается Гора, — “И вообще, много будешь знать, состариться не успеешь! И хватит на номера моего Запорожца так пялиться. Все равно не прочтешь ничего, я их полчаса грязью замазывал!” — Фольц от такого обращения стал выглядеть еще более несчастным, чем казался мне раньше.
И вот тут я почувствовал себя обиженным. Я с ним, значит, как с человеком, а он мне хамит?! Безусловно, от одного подобного хамства можно было уже зачислить Гору в свои кровные враги и открыто объявить ему войну, но я все еще пытался остаться объективным. В конце концов, моё дело собрать об этой шайке как можно больше информации, чему ужасно способствует моё пребывание в гараже. Но то, что произошло дальше, кардинально изменило мои планы. У Горы вдруг зазвонила мобилка.
Ознакомительная версия.
