— Бежим домой. Эта фифа сейчас прикатит.
— Можно, я с вами?
Подруги остановились и взглянули на Никитку.
— Зачем?
— Ну, как же? Мы же еще не закончили меня одевать.
— Деньги кончились.
— У меня еще есть.
И Никитка, хитро ухмыльнувшись, вытащил еще горсть бумажек.
— Ты же сказал, что у тебя больше нет!
— Я вас обманул. Это я отпускные взял, а вовсе не аванс. Отпускные больше.
— Зачем обманул?
— Осень скоро, — заявил Никитка подругам. — Не могу же я все время в летних штанах гулять. Холода начнутся, что мне носить? Да и куртка мне нужна.
— Что же ты раньше молчал?
— Будто бы я вас, женщин, не знаю, — вздохнул Никитка. — Истратили бы все денежки на ерунду. А на действительно нужные вещи средств и не хватило бы.
В словах Никитки была своя правда. Так что ругаться на него подруги за невинный обман не стали. И пообещали, что сразу же, как только разберутся с Леночкой, снова пойдут с Никиткой по магазинам.
Леночка прикатила только через полтора часа. Подруги уже накормили Никитку гороховым супчиком, самим им кусок, верней, ложка в горло от волнения не лезла.
— Нужно было самим к ней ехать, — страдала Леся. — Небось в пробке застряла, да и назад вернулась.
Но Леночка, вопреки всем мрачным прогнозам, все же приехала. Она оказалась высокой хорошенькой милашкой с копной густых светлых локонов.
— Сразу говорю, инструменты у меня с собой, — принялась она давать указания. — Только ими и пользуюсь. Все ваше барахло мне не нужно. А вот лак и прочие материалы ваши.
— Лак? Инструменты? Вы что, паркет лакировать собираетесь?
Некоторое время Леночка таращилась на подруг.
— Хи-хи-хи! — неуверенно захихикала она. — Очень смешно. С кого начнем?
— Что начнем?
— Маникюр делать! Что же еще!
— Ах, так вы маникюрша! — воскликнули подруги хором. — А мы-то думали!
Держалась Леночка так, словно была по меньшей мере министром. Или женой министра. Но все равно с этой зазнайкой подругам следовало подружиться. Иначе она могла заупрямиться и ничего про своего жениха Лешу не рассказать.
Никитку они предусмотрительно запихнули в дальний угол дальней комнаты. И велели ему оттуда не высовываться. Но он царапался и пытался выбраться наружу.
— Сиди смирно! И не высовывайся!
— А то спугнешь девушку.
— Разве я не изменился?! — удивился Никитка. — Вы же обещали! Познакомьте. Я деньги потратил!
— Не все сразу!
— К своему новому облику надо еще привыкнуть. Так что сиди тут и привыкай!
И плотно закрыв дверь за Никиткой, подруги вернулись к Леночке. Девушка уже разложила инструменты. Подруги оценивающе покосились на них. Ничего особенного. Дешевая китайская подделка под качественные немецкие инструменты. Может быть, на первый взгляд разница и не так заметна. Но ножницы будут резать с огрехами. А пилочка не столько сгладит, сколько взлохматит ваши ногти.
— И кто к ней сядет?
Кира спрятала свои руки за спиной. Увы, побывав в салоне, она успела только покрасить голову. Привести в порядок ногти времени уже не хватило. А вот Леське хватило, и ее маникюр был безупречен.
— Ты и сядешь! — заявила она подруге.
Вздохнув, Кира покорилась своей участи. К ее удивлению, руки у Леночки оказались чуткими и проворными. Она быстро почистила старый лак и удалила остатки кутикулы, даже ни разу не поранив кожи.
— Просто великолепно работаешь! — польстила ей Кира. — Чувствуется огромный опыт.
За это время они с Леночкой уже славно пощебетали. Перешли на «ты». Выпили по чашечке кофе. И почти подружились. Но в ответ на Кирин комплимент Леночка лишь скорбно поджала губки.
— Мужа нету, вот и приходится горбатиться!
— Наверное, жених имеется.
— Нет у меня никого!
Ответ прозвучал так категорично, что Кира раскрыла рот и невольно ляпнула:
— А как же Леша?
И тут же она вскрикнула. Леночка, которая уже красила ногти, заехала кисточкой аж до запястья, оставив на руке длинный алый след от лака.
— Ты откуда знаешь про Лешу?
— Знаю. А вот ты знаешь, что его убили?
Теперь Леночка смотрела на Киру со страхом. Ни горя, ни слез. Один только голый страх.
— Откуда ты зна… Ой! Так ты?..
Договорить она не успела. Отскочила к стене. Побледнела и задрожала.
Реакция была довольно любопытная. И подруги дружно напали на Леночку.
— Ты что-то знаешь о том, что случилось? Говори!
— Честное слово! — неожиданно взмолилась девушка. — Я тут совершенно ни при чем! Не убивайте!
Кира открыла рот, чтобы успокоить дурочку, но внезапно передумала. И промолчала.
— Он меня не посвящал в свои дела! Я ничего не знаю! — верещала Леночка. — Не убивайте! Я ничего не знаю!
— Чего не знаешь?
— Не знаю, где деньги! Не знаю, где товар! Ничего не знаю!
Это было уже вдвойне любопытно.
— Отпустите меня!
Подруги переглянулись. Леночку не следовало отпускать ни в коем случае.
— Нет. Рассказывай!
— Но я ничего толком не знаю!
— Рассказывай все, что знаешь!
— Леша никогда мне не рассказывал, где держит весь кокс! Только те тайники, где держал товар для розничной продажи!
Это не девушка, а просто клад какой-то! Что ни слово, то перл! Оказывается, милый мальчик Леша был вовсе не таким уж белым и пушистым, как представлялось его маме и бабушке. И на жизнь он себе зарабатывал весьма неблаговидным образом. Торговлей наркотиками. Неблаговидным и опасным к тому же. Так не по этой ли причине его и убили?
— Рассказывай все!
— Я ничего не знаю!
— Дура! Неужели ты не понимаешь, что в это никто не поверит? Ты уже поняла, кто мы такие?
Леночка отрицательно потрясла головой.
— Мы расследуем дело об убийстве твоего жениха.
— Он мне не жених! Мы с ним поссорились!
— Потом расскажешь о вашей ссоре. Пока о главном. Твоего Лешу убили. Ты это поняла?
— Да.
— Скажи нам, он торговал наркотиками?
— Да.
— Могли его убить за это?
— Да.
— Он что-то натворил? Обманул кого-то?
Леночка снова начала бледнеть и трястись.
— Честное слово, я ничего не знаю!
Врет! Подруги это сразу поняли. И попытались вразумить упрямицу.
— Если ты нам не расскажешь, то все равно все расскажешь дружкам твоего Леши. И поверь, после того разговора ты можешь в живых и не остаться.
— А вы меня спрячете?
— Это зависит от того, что ты уже успела натворить.
— Ничего.
— Тогда зачем тебя прятать?
— Ой, все так сложно! — задрожала Леночка. — Но если я вам расскажу, вы меня спрячете?
— Спрячем.
И Леночка принялась каяться. С Лешей они познакомились не так давно. Точнее говоря, совсем недавно. Но молодой человек сразу же произвел на Леночку благоприятное впечатление. Симпатичный. С машиной. С квартирой. Неважно, что в квартире проживают мама и бабушка. Главное, что молодой человек не бомжевал где-нибудь на вокзале. А жить они могли и у Леночки. Она не возражала. Квартирка у нее была уютная. Подарок папы на двадцать один год. И, честно говоря, последнее время Леночке там было очень и очень одиноко. Хотелось иметь рядом с собой надежного верного друга.
Но очень скоро выяснилось, что Леша не совсем тянет на верного друга. Вернее, совсем не тянет. Начать с того, что у него имелись какие-то тайны от Леночки. Он мог исчезнуть среди ночи, сорвавшись по звонку. Но, правда, чаще всего возвращался очень быстро, дольше чем на полчаса не задерживался. И женскими духами после этих отлучек от него не пахло.
Тем не менее Леночка ревновала. Ее нервировали эти ночные отлучки ее суженого. Конечно, можно было порвать с Лешей. Но… Но Леночка уже влюбилась в парня. И ей не хотелось, не проверив все до конца, прогонять его. Но Леша свои привычки не бросал. По-прежнему исчезал из дома, ничего не объясняя невесте.
И наконец Леночка решилась за ним проследить. Дождавшись очередной отлучки милого, она потихоньку прокралась за ним. Далеко от дома Леша не пошел. Сел в свою машину, а через несколько минут к нему подсел еще один молодой человек.
Сама поражаясь собственной прыти, Леночка, крадучись, незаметная в темноте, приблизилась поближе к машине милого. Окно было приоткрыто. И до нее доносились отдельные фразы.
— Как в этот раз?
— Отличный товар. Из той же партии, что и в прошлый раз.
— Не возражаешь, я проверю?
— Валяй!
Леночка замерла, не в силах поверить тому, что услышала. А еще больше тому, что увидела. Потому что незнакомый ей молодой человек насыпал себе на панель управления немного белого порошка. И, свернув сотенную бумажку трубочкой, жадно втянул белую пыль.
— Кайф! — выдохнул он через минуту, блаженно прикрыв глаза и облизывая стекающую из носа струйку крови. — Сколько дашь?
— Десять граммов.
