Первые полчаса женщины настороженно присматривались друг к другу. Жареный осьминог Ровенской не очень понравился, а вот голд текила и салат из пряных трав привели ее в восторг.
У вас есть вкус! — согласилась она, снова придирчиво осматривая Марту.
— Спасибо. Так чем обязана, Лидия Николаевна?
- Вы все прекрасно понимаете, Марта Сергеевна.
Мы опытные женщины и не будем ходить вокруг да около! Станислав — мой единственный сын. Господь с Ритой, я не собираюсь ему мешать, пусть женится на ком угодно...
— Вы знаете...
— Да, я все знаю, если вы имеете в виду, что он не может иметь детей. Сегодня это не проблема, но я хочу, чтобы рядом с ним была милая девочка, которая бы его беззаветно любила. Вот и все. Такая семейная клуша. Вы же — яркая личность, вам важны деньги, шумный успех, известность. Я бы могла вам помочь, у меня есть связи, и очень большие! Хотите работать в правительстве?
Марта усмехнулась.
— Не клерком, нет. Завотделом в Минфине, к примеру. А дальше все зависит от вас. Вы упорная, пробьетесь, я уверена! Или вам нужно что-то другое? Подыщем! Но Стасик... как это вам объяснить...
— Не надо, я знаю, — перебила ее Марта. — Он ранимый, масса комплексов, ему нужна семейная клуша.
— Я не об этом. Мы развелись с мужем, когда Стасику исполнилось семь лет. Муж служил в авиации. Полеты, вылеты, учения, быстро достиг генеральских высот, голова закружилась, появились любовницы, и в один прекрасный день, как говорят в романах, он исчез в небесных просторах нашей Родины, оставив нас в шикарной трехкомнатной квартире, но без гроша. Я, когда была его женой, сидела дома и ждала его возвращения. Мне под тридцать, ни профессии, ни заработка. Пришлось все начинать с начала. А как? Кроме смазливой внешности, ничего не имела. Извини, но приходилось пробивать себе дорогу передком... Я мало уделяла сыну внимания, травмировала его детскую психику. И чувствую свою вину перед ним. А потому хотела бы сейчас облегчить ему жизнь.
Вот и все. — Лидия Николаевна подняла стаканчик с золотой текилой, обсыпанный по ободку солью, взяла дольку лимона и лихо выпила. — Я всегда любила текилу!
Марта молчала. Она хорошо понимала свою собеседницу и могла повторить то же самое, ибо испытывала точно такую же вину перед своим сыном, которого отняла у родного отца, увезя в самом нежном возрасте к чужому дяде, который никак к нему не относился и не старался завоевать его любовь. В глубине души Валерьян Адамович Костю, Костика, Котика, как Марта ласково звала сына, даже недолюбливал, и мальчик это чувствовал. А едва Костя свыкся и с отчимом, и с его манерами, как Марта совершила новый поворот на сто восемьдесят градусов, познакомившись с Виталиком и погрузившись с головой в новый греховодный омут. Из-за сына она и отважилась на рискованную незаконную операцию, чтобы заработать побольше денег, купить ему квартиру и машину, что и сделала, как бы расплачиваясь за прошлые ошибки. Так что Марта очень хорошо понимала Ровенскую, бросившуюся, подобно тигрице, спасать свое чадо. Марта в такой ситуации, наверное, поступила бы точно так же.
— Я знаю, он безумно влюблен в вас, и это чудесно— продолжала Лидия Николаевна. — Но поймите, сейчас разница в возрасте не чувствуется, а лет через десять вам уже пятьдесят шесть, а ему только сорок шесть. Вы почти старуха, а он еще молодой, вот тогда — извините за грубые слова и определения, но сейчас не до реверансов — он начнет тяготиться вами, а вы, так уж выходит, цепляться за него...
Марта вскинула гневное лицо, желая возразить, что никогда не цеплялась за мужиков и никогда не будет, что это они, как репей, постоянно цеплялись за ее подол, но Лидия Николаевна энергично взмахнула ручкой, пресекая ее душевный порыв.
— Я все знаю, что не вы, а они всегда липли, я и сама говорю те же слова и точно так же презираю этих гнусных животных, покатывающих яйца в карманах. Но будем правдивы и откровенны друг с другом. Через десять — пятнадцать лет ваш разрыв неизбежен, а это неминуемо душевные травмы и масса других тяжелых последствий. Нигде, ни в одной стране мира не научились делать это легко и безболезненно. Но, зная все наперед, зачем же совершать ошибки? — Ровенская улыбнулась, достала пачечку тонких «Вог», закурила.
Марта извлекла «R-1» и последовала примеру собеседницы. Подозвав официанта, она заказала еще по рюмке золотой текилы.
— Вы не против? — спросила главбухша.
— С большим удовольствием! Сейчас напьемся, снимем пару мальчиков и поедем ко мне! — рассмеялась Ровенская, и по выражению ее лица было непонятно, шутит она или говорит серьезно.
— Что вы хотите от меня, каких действий? — спросила Марта.
— Что я могу хотеть, — вздохнула Лидия Николаевна. — Я не против, чтобы вы встречались и были любовниками какое-то время. Раз ему и вам так хочется, ради бога, получайте наслаждение, жизнь коротка. Но втолкуйте ему деликатно, что для этого не обязательно идти в загс, ставить отметку в паспорте, закатывать свадьбу в дорогом ресторане, возлагать цветы к Вечному огню и совершать весь набор прочих , ритуальных глупостей. Поживите любовниками полгода, год, если хотите, а дальше сами увидите, что большего и не надо. Вот моя единственная просьба. Я думаю, она разумна, и вы с ней согласитесь, поскольку у вас у самой есть сын и вы в этом смысле поумнее моего Стасика.
— Я согласна вообще закрыть этот вопрос, — натянуто улыбнулась Марта. — Что же касается близости с вашим сыном, которая нечаянно произошла по моей глупости, то даю пионерское обещание: это больше не повторится, поскольку к тому уже нет никаких предпосылок. А потому вам даже не стоило волноваться из-за этого!
— Вот как... — удивилась Лидия Николаевна, выслушав столь яростный отпор ответчицы.
Марта тотчас почувствовала, что ее речь внесла полную сумятицу в душу Ровенской и весьма ее огорчила.Чтобы больше не возвращаться к этой теме, Земская неожиданно заторопилась по делам, отказавшись от кофе и мороженого. Лидия Николаевна попыталась отдать половину денег за обед, но главбухша решительно отказалась, заявив, что это она пригласила сюда мать Стаса и несет за это всю полноту ответственности. Как моральной, так и финансовой.
— О финансовой понятно, — улыбнулась Лидия Николаевна. — А что же включает в себя моральная?
— Безоговорочное подтверждение обещаний, мною данных, — подкрашивая губы перед тем, как подняться из-за стола, промолвила. Марта. — Вы можете теперь ни о чем не беспокоиться и то же самое передать Рите.
—Рита здесь ни при чем. Я никогда никого не заставляла выбирать тех, кто был мне по вкусу. Я все же модельер и знаю один заветный принцип: каждому — свое. И что хорошо полненькой блондиночке, то совершенно не годится темноволосой. Рита та еще стервочка, и если Стасик на ней женится, то хлебнет горя! Так что Рита здесь ни при чем, — повторила Лидия Николаевна.
— А мне показалось, что она его безумно любит.
— Она и ему это внушает, - кивнула Ровенская. — Но я не Стасик, меня на мякине не проведешь!
Они вышли, по дороге Лидия Николаевна немало поведала любопытного о детской подружке Стаса. Уже в метро Ровенская предложила Марте заехать к ней, выпить кофе — ее явно не удовлетворял настрой по отношению к Стасу Марты. Наоборот, ей хотелось, чтобы та стала любовницей ее сына, и тут Лидия Николаевна преследовала две вполне конкретные цели: во-первых, отвадить Риту от Стаса, разрушить любой ценой их брак, которого страстно добивалась Рита, а во-вторых, с помощью опытной главбухши сделать из хлипкого романтического сынка крепкого, мужчину, получившего хорошие уроки в сложной для него сфере общения с женщиной. Познакомившись с Мартой, Ровенская сразу же сказала себе: да, это то, что Стасику нужно, и теперь стремилась затащить ее домой, чтобы там уговорить не бросать Стаса.
Но Марта отказалась от приглашения, сославшись на срочные дела в фирме.
— Как-нибудь в другой раз! — пообещала она.
— Обязательно и в самое ближайшее время! — требовательно воскликнула Ровенская.
Через неделю Ровенская позвонила Марте.
—Я до сих пор вспоминаю вашего осьминога и золотую текилу! И меня гложет мысль о том, что я просто обязана вам чем-то похожим отомстить! — напористо сказала она.
— Вот это не обязательно!
— Если вы откажетесь прийти ко мне в гости, я лягу у вас на пороге!
— Тогда придется смириться, — рассмеялась главбухша.
— Прекрасно! Жду вас завтра у себя дома в пять часов! Я живу в Воротниковском переулке, неподалеку от Тверской.
Стас сам отвез Марту к дому матери. Перед этим они заехали в магазин, Марта не хотела ехать с пустыми руками — когда первый раз идешь в дом, надо что-то принести. Ровенский знал вкусы матери и по- советовал купить бутылку любимого ею яичного ликера, мандарины и ананас.
