она сначала опять ничего не поняла.
Только когда прошло несколько дней и Петра похоронили, она вдруг стала догадываться, что на нее запросто может пасть подозрение.
И, опять же, не то, чтобы она занервничала. Просто по нутру начал время от времени прокатывать какой-то непривычный холодок.
И при всем при этом включить заднюю она опять же не торопилась. Все как шло, так и шло. «РегионФинанс» продолжал воплощать свое грязное дело, а она делала вид, что ничего не происходит.
В общем, о чем она думала и чем, остается только догадываться.
Кстати, возможно она бы не откидывала подобные фортили, если бы не держала в голове, что ее всегда прикроет крепкий надежный тыл семьи. А семья у нее была знатная.
Отец – крупный предприниматель, давно и прочно поставивший свой бизнес и положение в обществе на недосягаемую высоту, мать – светило медицины, профессор, врач, научный деятель.
И такая вот дочь авантюристка.
Да, она, разумеется, могла рассчитывать на поддержку семьи. Но не могла.
Отец у Ларисы был мужчина серьезный, да к тому же перфекционист.
Попробуй-ка положи какую-нибудь вещь не на свое место, или получи четверку по литературе, тебе мало, точно, не покажется.
А уж о семейных ценностях и говорить нечего.
Мать с отцом прожили в браке почти тридцать пять лет и за все это время практически ни разу даже не поругались.
И когда Лариса видела жизнь за пределами их владений, она искренне удивлялась.
Почему-то особенно ей запомнился школьный период. Может, потому что за границей у них все немного иначе.
У нас же все запросто. Вот Лариса помнит свою школьную подругу Ольгу. Так у нее отец ушел из семьи сразу, как только Ольге исполнилось десять лет. То есть даже не стал дожидаться кризиса среднего возраста.
А у Ильи Смирнова мать погуливала так, что об этом знали все в их классе.
И когда Лора делала круглые глаза и поражалась, то на нее смотрели как на ненормальную.
Со временем она стала понимать, что норма – вещь весьма относительная, смотря как на нее посмотреть.
И тогда в голове у нее начал образовываться некий порядок. Относительный, само собой. По полочкам до конца все не разложилось, но и жить уже не мешало.
Сложность была в другом.
Отцовы полочки по-новому не раскладывались, для него все оставалось по-прежнему. И представления о чести и порядочности в том числе. И когда Лариса высказывала свою точку зрения на какой-нибудь инцидент, особенно, когда он касался отношений с мальчиками в старших классах, в доме тут же поднималась пыль до потолка.
Происходило это обычно, когда она говорила, не подумав. Потому что с возрастом она становилась в этом смысле хитрей и отца старалась не провоцировать.
Но в целом, взаимопонимания между ними не было, и это было настоящей проблемой.
Поэтому в сложившейся ситуации она и не думала пойти пожаловаться отцу. Наоборот, она опасалась, как бы он сам не узнал о ее подвигах, что было весьма вероятно с его-то возможностями, и не наставил ей тумаков. А что так может быть, она не сомневалась, настолько детская память была сильна.
Что же до матери, то она всегда была на работе, увлечена больными, пациентами, научными статьями и прочими важностями. До Ларисы, как правило, ее драгоценные руки не доходили.
Даже с отцом (учитывая, что они не очень-то ладили) у Ларисы было больше общения, чем с матерью. С ней же – чисто формальные «привет-привет». Поэтому и тут выходило так, что говорить-то и не о чем.
Пока Лариса без опаски хороводилась с «РегионФинансом» следствие напротив, как ему и положено, не дремало.
И когда она была у себя в кабинете, в дверь постучали…
Санек действительно работал у Плетнева. И да – начальником отдела. Как он в таком молодом возрасте этого добился? Да очень просто. С детства интересовался всяческими компьютерными технологиями и со временем заделался настоящим хакером.
Однажды на спор с сокурсником (тогда он уже учился на компьютерщика) он решил взломать сайт какой-нибудь крупной компьютерной компании, и это у него получилось играючи.
Защита компании, так выходит, оказалась не на высоте, зато на высоте оказалась ее служба безопасности. И бедного несчастного Санька в этот же день приволокли к Павлу Плетневу.
Павел, увидев какого птенца к нему привели, был тронут до глубины души.
Мало того, что он имел бледный вид от испуга, по всей видимости, да еще и запнулся, когда входил в его кабинет. И притом это был немалых размеров детина. Скорее всего, никогда ни с чем подобным не сталкивающийся…
Павел подчеркнуто вежливо поприветствовал парня и задал ему один-единственный простой вопрос – зачем он это сделал, рассчитывая понять его мотивы, но тот только стоял и молчал, видимо, не зная, что ответить. Не мог же он, в самом деле, сказать, что совершил это из любви к искусству. Кто бы в это поверил?
Тогда Павел сделал ход конем. Он пригласил в свой кабинет ведущего специалиста Евгения Малова и распорядился показать Саньку наработки компании по безопасности теперь уже воочию.
Санек же никуда не пошел и даже смотреть ничего не стал – сразу выдал все их недостатки, какие только обнаружил при своей хакерской атаке. Чем немало удивил присутствующих.
После такого спонтанного эксперимента Павел красноречиво помрачнел и начал задавать простые вопросы уже Малову.
Получается, что Малов с Саньком поменялись местами. Теперь не Санек, а ведущий специалист компании вынужден был оправдываться о плачевном положении дел. За которые, между прочим, тот отвечал и получал немалые деньги.
Глядя на невнятное мычание Малова, Павел позадавал Саньку еще какое-то количество наводящих вопросов и полностью убедился в его профессионализме.
Так, будучи еще студентом, Санек сделался начальником отдела ведущей компьютерной компании. И, разумеется, начальником над самим Маловым. От чего последний был явно не в восторге и впоследствии понавставлял Саньку немало палок в колеса.
Это был тот редкий случай, когда Санька стали называть по имени-отчеству. Александром Гавриловичем. На что он каждый раз, невольно вздрагивая, полагал, что обращаются не к нему.
Сегодня Санек решил проверить все документы компании, касающиеся Петра Клеонова. А где это возможно, и личные бумаги Плетнева. Ну а что, мало ли что?
Но как только он немного над этим поработал, Малов уже был тут как тут.
Это на доброе его было не дозваться, а как чего-нибудь Саньку насолить, он словно нюхом чуял происходящее за его спиной и
