Ознакомительная версия.
– Только не надо нам лишних подробностей! – нервно вскрикнула Аня.
– А некогда мне с вами трепаться, – заявил явно обиженный Гиппократ и ушел.
Милиция приехала на редкость быстро и лихо занялась делом. Нож подобрали, Гостеву куда-то увели, нас с Аней допросили, Мишу в истерическом припадке отправили в больницу. На дверь «Лам» повесили табличку: «Извините, закрыто по техническим причинам».
– Не повезло Мишке, – мрачно сказала Аня, когда мы с ней временно остались вдвоем, – у него сегодня свиданка намечалась. Любовь с первого взгляда. Он мне вчера все уши прожжужал, какого кавалера отхватил: богатого, красивого!
– Придет в себя и продолжит роман крутить, – протянула я. – А что нам-то делать? Может, домой пойти?
Аня поежилась.
– Плохо мне. Ты-то небось к такому привыкла.
– Нет, – возразила я. – Хотя трупы видела.
– Я тоже, – ответила Аня. – Бабушку хоронила. И маму.
– Это совсем другое.
– Верно, – согласилась Аня и замолчала.
Довольно долгое время мы сидели тихо, потом из коридора донесся командный голос:
– Все в VIP-зал! Живо, на цырлах!
– Шульгина прибыла, – вскочила Аня. – Ну, держись! Начинается народная русская забава – плясовая с мордобоем. Пошли.
Я кивнула, и мы споро побежали туда, где утром демонстрировали платье госпоже Калистратовой.
В просторном помещении вновь горели все люстры, в центре стояла Ирина в воинственной позе. Ноги управляющая поставила на ширину плеч, одну руку уперла в бок, вторую вытянула вдоль тела.
Испуганные сотрудники, в основном женщины, жались по стеночке.
– Всем молчать! – скомандовала Ирина. – Слушать меня! Случилась ерунда…
– Да уж, – подал реплику кто-то из толпы, – просто крохотный пустячок.
– Заткнуться! – повысила голос Шульгина. – Еще одно подобное высказывание, уволю всех! Разом! Не стану выяснять, кто язык распустил!
Несчастные девушки застыли, боясь пошевелиться.
– Думаете, вы тут эксклюзивные специалисты? – почти истерически засмеялась Шульгина. – Дуры! На ваше место по десять таких просится, вам цена пятачок пучок. Кто хочет и дальше работать в «Лам»? Чего притихли? Поднимите лапы!
Закачался лес тонких рук.
– Ну и хорошо, – потеряла злобное оживление Шульгина. – Теперь внимание. Повторяю, произошла ерунда: Галина случайно умерла. Случайно! Дома! Не в бутике! И если кто из вас раскроет пасть, уволят всех.
– А милиция? – вновь ожил тот же голос. – Они разве молчать станут?
– Не твое дело, – ответила Шульгина, – не лезь в чужие проблемы. Запомните простую вещь: Мадлен уволили вчера, по ее собственному желанию.
По толпе продавщиц пролетел шепоток.
– Заткнуться, я сказала! – рявкнула Ирина. – Было именно так. Гостева у нас не работает.
– Ее сегодня Калистратова видела, – подала голос Аня. – И охранник ее, кабан толстый, тоже видел.
– Захлопнуть пасть, – повернулась к швее Ирина.
– Я-то захлопну, а Калистратова может раскрыть, – не побоялась возразить управляющей Аня.
– Вон, вон, вон! – пришла в неистовство Шульгина.
– Тихо, тихо, – раздался нежный говорок, – тихо, Ирочка. Понимаю, что болеешь за дело, но нельзя же себя убивать. Здоровье дается лишь один раз.
По тому, как посерели присутствующие, я поняла: в зал вступило самое высокое начальство.
– Вау, – зашептала мне на ухо Аня, – Софка лично заявилась. Вон она, смотри. Похоже, опять подтяжку сделала. Ну сучара, максимум на тридцать в свой полтинник выглядит. Хотя кабы мне ее деньги…
– Дорогие мои, – чирикала тем временем стройная, черноволосая девушка, подходя к трясущейся в нервном ознобе Шульгиной, – давайте простим Ирину Олеговну. Она очень волнуется, отсюда и непозволительный тон. Впрочем, подумайте! Весть о том, что в «Лам» случилось убийство, мигом разлетится по Москве. Клиенты переметнутся в иные места, бизнес временно притормозит. И кто пострадает? Я? Ирина? Роберто? Отнюдь. Мы просто заявим о ремонте здания, переделаем дизайн и снова наберем клиентуру. А кто лишится работы? Да вы, мои любимые. У кого возникнут сложности при приеме на новую службу? У вас же. Спросят, вот допустим, Яночку… Это ведь ты сейчас вопросы задавала? Ай-ай-ай, думаешь Софья Николаевна под крышей сидит и вас никого не знает? Ошибаешься, заинька! «Мне сверху видно все, ты так и знай». Хотя, думаю, ты культовую киноленту не видела и песню эту не слышала. Ладно, Яночка, придешь, допустим, ну, в «Коломбину», а там спросят: «Янусечка, где трудилась? Ах, в „Лам“? Нет, котеночек, до свидания». Получится, как писали в одной книге, которую ты тоже явно не читала: «То ли он украл, то ли у него украли, но была там некрасивая история». Не захотят с вами, запачканными в истории с убийством, связываться. Именно эти соображения и пыталась слишком страстно довести до вас Ирочка. Поняли? Не слышу!
– Да, – выдохнули служащие.
– Ай, молодцы! – умилилась хозяйка. – Очень прошу вас, помните о моем предупреждении. Нет, врать не надо, следует лишь отвечать всем честно, мол, ничего не знаю. Кстати, вы в той комнате стояли? Убитую видели?
– Нет, – в едином порыве ответили присутствующие.
– То-то и оно, – закивала Софья. – Не надо сплетничать. Просто говорите журналистам: «Ничего не видела, находилась на рабочем месте. Обратитесь за комментариями к Шульгиной». Ну, согласны?
– Хорошо, – вымолвил хор.
– Какие замечательные сотрудники! – всплеснула руками Софья. – Я всегда говорила: мы одна семья. Кстати, вам объявили приказ?
По толпе пробежал возглас удивления.
Хозяйка повернулась к Шульгиной.
– Ира, люди в курсе?
На лице управляющей мелькнуло изумление, но Шульгина быстро справилась с эмоцией и подыграла начальству.
– Еще не успела зачитать, – чуть виновато сообщила она.
– Ай, ай, ай! В десять утра подписала!
– Простите.
– Ну ладно, тогда я сама, – кивнула Софья, потом велела: – Валентин, дай приказ.
Из толпы ужом выскользнул мужчина и протянул царице лист бумаги. Софья Николаевна демонстративно откашлялась.
– Так… С сегодняшнего числа увеличивается зарплата всех продавцов, соответственно их стажу и опыту, но не меньше, чем на три тысячи рублей. Вот Жанна Емельянова, к примеру, целых десять штук прибавки получит. Повышаются оклады на всех этажах, включая охрану и уборщиц. Еще! Сегодня все могут пройти в кассу. Каждому – подчеркиваю: каждому из наших работников! – дадут премию, очень и очень хорошую. Жаль, конечно, что Ира с утра не огласила приказ, поэтому вам сейчас придется задержаться, чтобы получить деньги. Но это ведь приятная процедура, не так ли… Кассы открыты, вперед!
Девушки обрадованно загомонили и бросились к выходу, в дверях возникла суматоха.
Аня глянула на меня.
– Лучше подождать, затопчут.
Я кивнула.
– Верно, боюсь толпы.
– Эй, вы обе! – крикнула, повернувшись в нашу сторону, Шульгина. – Идите сюда.
Взявшись за руки, мы подошли к управляющей. Ирина нервно сказала:
– Вот они, Софа.
Царица мило улыбнулась, и сразу стало понятно, что ей не тридцать и даже не сорок лет. Лоб у Софьи Николаевны был гладким, словно лист бумаги, вокруг глаз не собирались морщинки, скорей всего тут не обошлось без ботокса, но на щеках и бесстрашно обнаженной шее виднелась мелкая сеточка тоненьких морщинок.
– Девочки, – заговорщицки подмигнула Софья, – я на вас рассчитываю. Ты, Аня, давно в «Лам», лучший наш работник, соответственно получишь спецприбавку. Знаю твою непростую судьбу, поэтому выписала премию в тысячу убитых енотов, а оклад возрос вдвое.
Аня захлопала глазами. Она явно не ожидала стать основной участницей аттракциона «Неслыханная щедрость».
– Что же касается нашей новенькой, – нежно пропела, повернувшись ко мне, Софья, – то она и впрямь получает статус старшей манекенщицы. Ясное дело, такая должность предполагает хорошие деньги плюс премию. Да, кстати, Ирочка… Там прибыли ящики от Майоровой, отдай их девочкам, пусть пороются и возьмут, что захотят. Хоть все.
– Идите на склад, – приказала Шульгина. – Ты, Аня, потом домой, а Лампа ко мне в кабинет.
Швея ухватила меня за локоть.
– Спасибо, Софья Николаевна, – зачастила она. – Ну спасибо, вот спасибо, прямо самое настоящее большущее спасибо!
Я, получив от Ани пинок в зад, тоже принялась кланяться в пояс, выдавливая из себя слова благодарности.
– Ой, перестаньте! – замахала руками в браслетах хозяйка. – Ты, Анечка, заслужила, а ты… э… Лампочка… хорошая девочка, красавица и умница. Ну, бегите на склад, на этот раз Майорова просто опсихела – столько нахапала!
Продолжая отвешивать чуть ли не земные поклоны, мы с Аней допятились до двери, задом открыли створку и вывалились в коридор.
– Фу… – выдохнула швея. – Кому горе, а кому радость! Теперь мы с дочкой в Испанию рванем.
– А зачем нам на склад? – полюбопытствовала я.
Ознакомительная версия.
