- В Москву я не поеду, - решительно отверг я. – Ты что, думаешь, что те дни, когда я занимаюсь работой не по назначению, мне даром с рук сходят? Никитин за каждый час простоя с меня стружку сантиметровой толщины снимает. Я передам эту информацию Сафонову, а уж он пусть решает, что с ней делать.
- Надо все самим делать, - умоляюще сказал Разумовский. - Ведь ты же знаешь, как это бывает...
- Нет, - твердо сказал я. - Не столь это важный момент в расследовании, чтоб из-за него пару дней терять. Обнаружение аппаратуры ничего не дает, я уже предрекал тебе, что на это ответят директора.
-Как не дает? Очень даже дает. Косвенное доказательство невиновности Косарева.
- Не прикидывайся дурачком. Косареву это поможет, как покойнику - примочки. А вот если обнаружат мое отсутствие, взгреют “на ковре” у начальства. И не здесь, а в РУВД ... Нет, в РУВД я не хочу.
- Тогда хоть позвони на Сортировочную, узнай, может, не успели еще вагон прицепить?
- Прицепили и уже отправили, - уверенно заявил я. Неужели ты думаешь, что если они так на Московском вокзале суетились, то на Сортировочной не подсуетятся? Уверяю тебя: груз уже в пути. Но если ты так настаиваешь, изволь. Только ради того, чтобы открыть тебе глаза на твое, ослиное упрямство.
Я вновь завертел диск телефона и, дождавшись, когда мне ответят, напористо скомандовал:
-Значит так. Я - Куницын, из уголовного розыска. Меня интересует, когда и каким поездом была вчера отправлена партия товара, прибывшая с Московского вокзала. Груз: аудио и видеоаппаратура. Я понимаю, что “не положено” и что “начальство”, но меня это не интересует. Если через пять минут у меня не будет информации, я приеду сам...
Трубка в моих руках разорвалась ревом негодования. Выслушав долгую и отнюдь не лестную речь, я осторожно повесил ее на рычаг и, закусив губу, стряхнул с телефона несколько налипших пылинок
- Что такое? - настороженно спросил Разумовский. - Ты даже как-то позеленел... Что такого тебе могли ответить на Сортировочной?
- На какой Сортировочной?! - сквозь зубы, ответил я. На какой Сортировочной?! Ты так утомил меня за эти дни, что я, думая о нагоняе в РУВД, автоматически набрал номер начальника РУВД и приказал ему доставить мне информацию об отправке груза... И еще свою фамилию назвал, идиот!..
- Ну и что? - заинтересованно спросил иерей.
- Через двадцать минут я должен быть у него... С информацией об отравленном грузе, - мрачно пошутил я. - Ох и достанется же мне сейчас на орехи! Судя по голосу, он явно не в духе... И все из-за твоих авантюр!
Разумовский тихо стонал от смеха, держась за живот. Я с укоризной посмотрел на него и стал собираться.
- Тебя бы к нему, вместо меня, - ворчал я, надевая пальто. - С ним на пару бы и посмеялись... Надо же было так опростоволоситься! ... Ладно, чего уж теперь... Я вернусь через час, не раньше. Дозвонись до Сортировочной сам. Больше ничего не предпринимай. Когда я вернусь, свяжемся с Сафоновым и решим, как быть дальше. Ты угомонишься когда-нибудь?
Разумовский уже полулежал на диване и в изнеможении похрюкивал.
- Начальнику РУВД, - стонал он. “Я Куницын! Информацию!.. А то сам приеду!” Ой, не могу!.. Пристрелите меня кто-нибудь... Не выдержу!
- С удовольствием, - мечтательно пообещал я и, тяжело вздохнув, вышел из кабинета.
* * *
Отсутствовал я не час, а все два. Полковник действительно был не в настроении, и мне пришлось выслушать целую лекцию об этике телефонных переговоров и способах получения информации в те времена, когда телефона еще не было. Когда лекция была окончена, полковник вновь был бодр и свеж, а я зол и разбит, как он в начале разговора.
Когда в таком настроении я переступил порог кабинета, намереваясь передать состоявшуюся беседу дословно ее первопричинному виновнику, то не обнаружил его на месте. Кабинет был пуст, а Разумовский исчез, не позаботившись даже оставить записку.
- Ну и черт с тобой, - обиделся я и, набрав номер Сафонова, сообщил: - Юра, это Куницын беспокоит. Мы тут тебе подарок приготовили, как раз по твоему делу. Удалось нам отыскать пропавшую технику... Да, вот так. Мы здесь, в отличие от некоторых, сыщики... Ну и хвастаюсь, зато от души. Ладно, слушай. Директор ресторанчика, что напротив склада, видел погрузку техники в грузовые фургоны. Один из них - рефрижератор и, к нашему счастью, у него на борту имелся фирменный знак. По этому знаку мы и установили фирму, которая продала эту машину другой конторе... В общем, это долгая история, потом, для справки, расскажу подробнее. Вчера вечером товар был отправлен в Москву через станцию Сортировочная. Сегодня ночью или утром он должен был выехать. Конечный пункт Ташкент. Директоров теперь ты можешь прихватить крепко. Свяжись с оперативниками в Ташкенте, пусть примут груз. Ориентировку, ведь ты уже дал? Вот и отлично. Ну, остальное сам знаешь. Жаль только, времени на это уйдет немало. Пока, товарный, до Ташкента доберется... Да, я знаю, Косареву это мало чем поможет, но все же... Дальше? Дальше буду копать, надеясь на русский “авось”... И тебе того же.
Окончив разговор, я откинулся в кресле и, заложив руки за голову, замер, отдыхая. За окнами быстро темнело. Я включил настольную лампу, открыл сейф и, достав кипу требующих срочных ответов запросов, придвинул к себе стопку чистой бумаги. На то, чтобы осилить треть, ушло два часа. Отвлек меня звонок телефона.
- Слушаю, - сказал я в трубку.
- Что же ты делаешь? - с укоризной спросил меня Сафонов. – А если б упустили чего или во внимание не приняли? Авария могла бы произойти. А ведь это не шуточки...
- Ты о чем? опешил я. - Какая авария? - Куницын, не придуривайся! Кроме тебя некому. Признавайся: твоя работа?
- Да скажи ты толком, в чем дело?! - возмутился я. Я два с лишним часа в своем кабинете как исправный летописец криминальную хронику на своей территории увековечиваю, а ты меня какой-то аварией стращаешь... Что за авария?
- Вагон с краденой аппаратурой кто на перегоне от поезда отцепил?
- Не я, - честно признался я и замолчал, потому что понял, кто это сделал.
- А-а! Вот то-то и оно, - расценил мое молчание по-своему Сафонов. - Что технику нашел - молодец, что отследил ее - тоже похвально, но мог бы и дождаться, пока до Ташкента дойдет. Я уже с местными оперативниками связался... На худой конец, в Москве бы перехватили. Ох, неймется тебе! Хорошо хоть на станцию позвонил, предупредил. А то ведь, неровен час... Транспортная милиция, когда груз осмотрела и номера проверила, сразу нам запрос дала. Я им уже обрисовал картину.
- Когда же он успел? - задумчиво поинтересовался я.
- Кто?
- Да нет, это я о своем... Далеко это от города?
- Куницын, ты... Конспиратор! Сам знаешь сто десятый километр.
-Ого! - искренне поразился я. - Пришлось ему поторопиться... Впрочем, по всей видимости, и отправлен груз был недавно, да и поезд медленно шел. Но все же...
- Ну-ну, - многозначительно сказала трубка. - Тень на плетень наводить - это мы мастера... Сразу признавайся: чего еще нагородить собираешься? Лучше наперед говори, а то мне твои затеи, что обухом по голове.
- Да я и сам еще не знаю... Моя вторая и наиболее шкодливая “половина” отсутствует. Со сто десятого километра добирается. Впрочем... Юра, а может, попытаемся разыграть эту единственную нашу карту? Других альтернатив у нас нет, но мы все равно ничем не рискуем. Кто знает - может, и получится что.
- Ты о чем?
- Пригласи на завтра директоров “Геркулеса” к себе и поставь их в известность относительно обнаружения груза. В ведомостях их фирма как отправитель значится, отпереться они не смогут. Они надеялись, что в Ташкенте груз канет, да сам видишь, какая у них оплошность вышла. Нам это на руку сыграть может.
- Очень уж это ненадежно, - вздохнул Сафонов, - они не дети, чтоб их запугивать. Пользы нам это мало даст, а вот крику будет... Ведь это не план, а только попытка прозондировать направление поиска. Впрочем, наша специфика такова, что раз в год и палка стреляет... Ладно, уговорил. Прополощу я директорам мозги, а ты уж на подхвате будь. Приходи завтра к двум часам дня, я их на это время вызову. Твоё присутствие не обязательно, но раз уж ты так стремишься в деле быть, то приходи...
- К двум часам -пообещал я, и мы расстались.
Не успел я повесить трубку, как дверь распахнулась, и в кабинет вошел Разумовский, словно специально дожидавшийся конца разговора в коридоре. Благодушно кивнул мне и расположился на своем излюбленном месте, на диване в углу кабинета.
- Здравствуй, - сказал я ласково, - похититель вагонов. Здравствуй, нарушитель законов и норм. Здравствуй, приносящий мне одни неприятности! Какого рожна тебе потребовалось догонять поезд и отцеплять этот вагон, старый осёл?! Ты понимаешь, что есть нормы ведения следствия?! Конечно, понимаешь, просто не хочешь об этом помнить! Что есть закон и те, кто работает в этой области?! Что ты никаким боком к ним не относишься и, следовательно, не должен совать свой нос туда, где его могут прищемить?!
