— Кому? — удивилась Мажена.
— Ему, любимому. Юлия от природы молчунья, а тут еще хочет, чтобы он покрасовался…
— О господи…
— И к тому же инициативу проявлять не осмеливается, — продолжала злопыхать Алиция. — Полный кретинизм. Надо отдать ей должное конечно, сидит она спокойно и в истерику не впадает, поэтому как-нибудь уж потерплю, но понять не понимаю, и даже не буду пытаться. А вот теперь вопрос если у нее с инициативностью облом, то, может, кто другой проявит активность? А то, по ее мнению, — подруга ткнула пальцем в меня, — от болтуна тоже толку не дождешься. Потому как скупердяй.
— Подписываюсь обеими руками, — горячо поддержала меня Мажена.
Мне не терпелось обсудить другую проблему, гораздо более острую.
— Подождите вы! Черт с этим скупердяем! Меня вот что волнует, дайте же сказать. Вы поняли, что он плел про Марию Рохач?
— Марию Рохач? — тут же заинтересовалась Мажена. — Я ее читала, отличные книжки, и сатира между строк. А чего ему от нее надо?
— Вот-вот, понес ахинею, и сразу какой-то дрянью завоняло, но тут Олаф вылез со своим вымеем, и я сбилась…
— Легки на помине, — произнесла сидевшая лицом к дому Алиция.
На терраске появились супруги Буцкие в компании Олафа Мажена впала в панику.
— Караул! Вы думаете, он будет со мной здороваться?
Пришлось предпринимать срочные контрмеры. Хорошо, что я не обрезала весь барбарис. В результате Мажена вооружилась изящным букетом, состоявшим в основном из колючих барбарисовых веток с небольшой добавкой безобидного орешника, и, грозно им размахивая, двинулась навстречу небезопасным приветствиям.
Алиция несла ее сумку, распихав по карманам сигареты и зажигалки и беззаботно оставив все прочее на столике в саду. Я замыкала шествие с кофейником в руках, так как Алиция не была уверена, что знает, где у нее другой.
И все же пан Вацлав сделал шаг навстречу нашей красавице в юбке, но быстренько притормозил. Олаф с ходу въехал в ситуацию, расхохотался и тоже пошел к нам. Освободив меня от кофейника, а Алицию от сумки, он сказал ей нечто заставившее ее развеселиться, но ни я, ни присутствовавшая здесь же Юлия ничего не поняли, так как сказано было по-шведски. Появившаяся в этот момент на терраске Эльжбета сразу взяла меня в оборот:
— У тебя ведь есть знакомства в магазине на Кайерёдвай или на Кайерёдгаде?.. Нет, точно на Кайерёдвай, мне нужна протекция. Съездим туда прямо сейчас если ты не против. Они тут и без нас обойдутся. Мажена пусть тоже едет.
Давненько я так не удивлялась.
Магазин вовсе не на Кайерёдвай, а как раз на Кайерёдгаде был просто удивительный. Это воистину сокровищница разного шлифовального, гранильного, полировального, медицинского, садово-огородного, рыбацкого, каменотесного и еще бог весть какого инструмента. И все это высшего класса, в основном изделия из металла, но попадались и деревянные изделия. Я была свято уверена, что нет на свете такого устройства, которое бы там не продавалось. Принимая во внимание мой технический кретинизм, а также телячий восторг, который я и не думала скрывать, по поводу ассортимента магазина, продавец запомнил меня, наверное, на всю жизнь. Он даже интересовался пару раз у Алиции, как поживает столь оригинальная клиентка. Если на таком знакомстве можно было основывать протекцию, то я — всегда, пожалуйста.
Меня не столько удивил интерес Эльжбеты к магазину, где имелся и хирургический инструмент, сколько желание прихватить с собой Мажену. Пока я ломала голову, с какого боку пришпандорить Мажену к хирургии, Эльжбета, оказавшись на улице, коротко скомандовала:
— В машину.
Мажена, не говоря ни слова, вышла вместе с нами и бережно спрятала до лучших времен свой колючий веник в изгороди рядом с калиткой. Эльжбета чуть ли не силой втолкнула ее на заднее сиденье, сама поместилась рядом со мной, а я в полном обалдении рванула в нужную сторону.
— Магазин мне на фиг не нужен, — сообщила Эльжбета, прежде чем я успела доехать до поворота на Кайерёдгаде. — Выезжай на автостраду и сверни к центру, зайдем в какое-нибудь кафе. Или пивную. Хочу с вами поговорить, зла не хватает, вот-вот лопну.
Своим заявлением она капитально ошарашила как меня, так и Мажену. Тем более что произнесла это абсолютно ровным тоном, без каких бы то ни было эмоций. Ожидать от нее, конечно, я могла чего угодно, но только не подобного признания. Эльжбету я знала еще девчонкой-школьницей, и не припомню случая, чтобы ее хоть что-либо когда-нибудь взволновало. Вокруг все могло быть устлано трупами, а на голову сыпаться бомбы, она бы и глазом не моргнула. Вряд ли даже помогла бы эти трупы убирать, полагая, что им уже ничего не надо. Вот если бы они были не совсем трупами, другое дело, а так, зачем суетиться…
Кафе мы выбрали в центре, в конце главной улицы, неподалеку от Бругсена, самого дорогого магазина в Биркерёд, в надежде, что там нас никто не обнаружит.
— Неплохо бы Алиции тоже нас послушать, — начала Эльжбета, усаживаясь, — но я надеюсь, вы ей передадите. Редкая свинья в ее доме угнездилась.
Мажена чуть было не плюхнулась мимо стула.
— Погоди, дай хоть немного в себя прийти, а то я никак не оклемаюсь. На приключения, конечно, я рассчитывала, но все-таки не в таком темпе и количествах. Может, с начала начнешь?
— Начну. Так случилось, что Мария Рохач — тетя Магды, моей близкой подруги еще с начальной школы. Тогда-то я с ней и познакомилась. И она мне очень симпатична.
Эльжбета замолчала, что было совсем неудивительно. Я знала, она всегда говорит ровно столько, сколько нужно, и ни словечком больше. Официантка поставила перед нами два типа напитков: кофе и пиво. Итак, Мария Рохач. Наконец хоть что-то прояснится. Три года она не выпускала новых книжек, а этот горе-знаток литературы молол несусветную чушь.
— Теперь озвучь кусочек продолжения, — позволила я Эльжбете.
Раз уж она столь скупа на слова, придется вытягивать из нее по кусочкам. Мажена на всякий случай молчала только энергично кивала.
— Я недавно была в Польше и виделась с Магдой. Она просто в бешенстве. Распрекрасные рецензии этого гада Вацлава на самом деле гнусные пасквили, рассчитанные на умственный уровень этой… руководящей и направляющей… Власти, то есть. Смешал Рохач с грязью и представил ее как врага режима. После чего издательство воздержалось от публикации. Ты понимаешь, что это значит?
Еще бы мне не понимать!
— Она же вне политики! — удивилась Мажена.
— Вне.
— И что?
— Этот подлец так все перевернул, подтекст, видите ли, обнаружил. В Швеции первая книга прошла на ура.
— А вторая?
— Жаль, что вы не читаете по-шведски. Вторую переводчик похоронил.
— Почему?
— Это другой переводчик. Тайный сговор с целью дискредитации автора.
— А панголин этим с удовольствием воспользовался?
— А то!
Какое-то время мы молчали, переваривая информацию.
— Выучусь по-шведски читать, — решительно заявила Мажена.
— Эта твоя Магда мне нравится, — обратилась я к Эльжбете. — Я скоро возвращаюсь в Польшу, дай мне ее телефон. В чем вообще настоящая причина этого наезда на Марию Рохач заключается?
— Столько разговоров, — тяжело вздохнула Эльжбета — Магда говорит, это месть.
— За что?
— Вацлав набивался к ней в литературные агенты, а она отказала.
— Ага, поэтому он по ее агенту прошелся!
— Да из зависти.
Тут я слегка удивилась:
— Это-то при чем? Какая между ними конкуренция? Он же обычные романы не пишет, исключительно творит высокую поэзию! Сам на сей счет распространялся. И переводами не занимается, он же в шведском ни бум-бум.
— Так у нее же заработки больше. Плюс известность. А у него — пусто. Набивался ехать с ней вместе в Стокгольм в качестве импресарио, ну, как сопровождающий.
Я не верила своим ушам. Мария Рохач могла ехать в Швецию, когда ей заблагорассудится, на свои собственные, самые что ни на есть легальные деньги, ведь у нее там были гонорары, даже приглашение не требовалось. Так же, как я, к примеру, могла отправляться в Чехословакию, ГДР и даже СССР! Она знала английский и немецкий, на кой, простите, ляд ей импресарио?
— Эльжбета объясни, наконец, в чем дело? — жалобно взмолилась я. — Хоть по кусочкам, но в деталях.
— Если не знаешь, в чем дело, то дело в деньгах? — догадалась, злорадствуя, Мажена.
Эльжбета опять вздохнула, на этот раз с благодарностью.
— Понятное дело. Плел ей, что ее там ждут не дождутся, приглашают напропалую и за все платят. Она же совсем не хотела ехать, ей горный климат вреден, а Швеция — страна гор. К счастью, скоро выяснилось — кто-то оттуда приехал, знакомый Магды, — что все это вранье. Там были очень неприятно удивлены, когда узнали, что пани Рохач набивается в гости, причем требует приглашения с сопровождающим лицом и за их счет. Магда просто рвала и метала, вот мне все это и выпалила.
