– Зови в кабинет, – приказал хозяин.
Упав в большое кресло, Надежда в голос разрыдалась:
– Ой, горе, ой, беда, ой, несчастье!
– Немедленно прекратите, – поморщился Гри, – я с истеричками не работаю. Либо возьмете себя в руки и рассказываете все по порядку, либо удаляетесь.
– Да, конечно, – всхлипнула Надежда, – ужас у нас приключился, мужа арестовали, обвинили в убийстве, но он не виноват, совсем ни при чем, ничего дурного не делал!
– Спокойно, – велел Гри, – говорите нормально, без соплей. Дома повоете, меня интересуют не эмоции, а факты.
Слегка попритихнув, Надежда стала выкладывать историю про репетитора, Андрея Львовича.
– Почему вы полагаете, что ваш Игорь невиновен? – перебил Надежду Гри. – Сами же говорите: муж хотел отомстить педагогу, обещал с ним какую-то пакость сделать.
– А он уже договорился, – всхлипнула Надя, – только это должно в июле произойти.
– Что?
– Ну, то, что придумал Игорь.
– Рассказывайте, – сухо приказал Гри, – выкладывайте все, даже самые неприглядные вещи. Смогу помочь, только если буду знать правду до конца, ну, не тяните.
Надежда судорожно вздохнула и завела рассказ.
Игорь и впрямь жутко разозлился на коварного репетитора, пару дней он ломал голову над тем, как отомстить педагогу. Естественно, убивать он никого не собирался, просто вначале, когда узнал о том, как их с женой провели, дико рассердился и наболтал глупостей, но потом остыл и начал обдумывать план мести.
У Игоря с фантазией полный порядок, поэтому через день в его голове родился изумительный план, как можно разом поломать педагогу всю малину и лишить его заработков. Ради такого случая Игорь готов был пойти на нешуточные траты.
Сказано – сделано, дело завертелось. Было нанято три профессиональных актера, мужчина с женщиной, которым следовало изображать из себя богатую семейную пару, и девушка, ей отводилась роль будущей абитуриентки.
Мать и отец встретились с Андреем Львовичем в фешенебельном загородном клубе. Разговор был откровенным. Заниматься некогда, экзамены на носу, поэтому предки готовы заплатить любую сумму, чтобы дитятко оказалось на студенческой скамье. Момент переговоров тайно снимался на видеокамеру, звук тщательно записывался.
Андрей Львович ни на секунду не усомнился в платежеспособности людей, увешанных золотом и явившихся на встречу в шикарном джипе стоимостью более ста тысяч зеленых. Педагог, не дрогнув, назвал сумму – тридцать кусков. Родители так же спокойно согласились, но оговорили детали. Деньги они на глазах Андрея Львовича кладут в банковскую ячейку, но в договоре с банком указывают: к сейфу репетитора допустят только первого августа. Это если девочка поступит, в противном случае никаких денег учителю не увидеть.
Педагог счел условия нормальными, операция по закладке «гонорара» прошла без сучка и задоринки.
– Не волнуйтесь, – усмехался Андрей Львович, – у меня никогда не случается проколов.
– Береженого бог бережет, – вздохнул «папаша», – сделаешь дело, бери деньги и гуляй себе. Ну а коли не выйдет, мои бабки дома останутся.
Здесь следует упомянуть, что и манипуляции возле ячейки запечатлели на пленку.
Развязка должна была наступить в июле. Первым экзаменом шло сочинение, и «абитуриентке» предлагалось накалякать всякую ерунду, а вот на втором, на истории… Тут-то карающий меч должен был настичь репетитора. Сценарий Игорь составил со вкусом. Сев отвечать, девушке следовало через пару минут впасть в истерику, начать рыдать, кричать: «Родители заплатили бешеные деньги, а меня мучают вопросами», устроить скандал, потребовать председателя экзаменационной комиссии, выложить тому про тридцать тысяч и Андрея Львовича… Словом, погнать волну, требовать вызова милиции, топать ногами, швырять на пол бумаги… Именно в этот момент «совершенно случайно» в коридоре окажется корреспондент из газеты «Желтуха», который мигом возьмет интервью у девицы. Представляете последствия для Андрея Львовича?!
Игорь только потирал руки. Он филигранно спланировал действо, актеры и впрямь были семейной парой, а девчонка их дочерью. Придраться не к чему. Спектакль, правда, влетал в копеечку, все участники хоть и не звезды, а заломили хорошие деньги за свои услуги, да еще пришлось сунуть в ячейку тридцать тысяч. Но Самсонов был настолько зол, любые расходы его не пугали, впрочем, три десятка штук оставались после окончания спектакля при нем.
Надежда замолчала, потом робко добавила:
– Ну не мог он убить Андрея Львовича, Игорь хотел увидеть позор, унижение, слезы репетитора. И потом, он уже потратил безумные деньги на организацию его дискредитации, зачем все разрушать, когда дело на мази? Согласитесь, это глупо – нанимать киллера. Игорь не убивал, поверьте, случилась ужасная ошибка!
– Да уж, – вздохнул Гри, – нелогично получается. Твое мнение?
Я кивнула.
– Ладно, хватит болтать, – решительно ответил тот. – Займусь делом, пороюсь в нем повнимательней, но, если выяснится, что ваш муж все же виновен… Понимаете? Может, не стоит и затевать бучу? А то пролетите на хорошую сумму.
– Чтобы вызволить Игорька из беды, мне ничего не жаль, – снова зарыдала Надежда, – думаете, у нас средств нет? Есть деньги, коли не хватит, дачу продам, квартиру, машину.
– Вы так уверены в невиновности супруга? – прищурился Гри.
Самсонова вдруг прекратила рыдать.
– Да, – твердо ответила она, – мы очень хотели отомстить мерзавцу репетитору, мало того, что он нас на деньги кинул, так еще и дочке нашей комплекс неудачницы привил, ребенок боится на экзамены идти, думает: провалится. Но убивать его никто не хотел, уж поверьте, у нас с мужем друг от друга тайн нет.
Высказавшись, она снова заплакала, совершенно безнадежно, отчаянно.
– Успокойтесь, – гаркнул Гри. – Если беда случилась, надо собраться и бороться с ней, лупить кулаком каменную стену, даже если не порушишь, то дырку проделаешь, уже легче! Слезами горю не поможешь, вперед, по коням, на врага и с песней.
Я с легким удивлением глянула на Гри. Именно эти слова про беду, коня и песню говорила мне покойная бабушка, если я вдруг начинала хныкать.
В два часа дня я вошла в душный автобус и села у окошка, мне было велено навестить Веру, вдову Андрея Львовича, прикинуться одной из родительниц и попытаться выудить из нее кое-какую информацию. Ехать предстояло долго, радовало одно – от квартиры Гри до дома Калягина можно добраться на автобусе. Правда, путь займет час, а на метро я докачу за пятнадцать минут, но я плохо переношу подземку. У меня там сразу начинает болеть голова и лезут в мозг всякие глупости типа: вдруг обвалится эскалатор? Или что делать, если на поезд хлынет толща воды и грунта? Конечно, обитая в огромном мегаполисе, я вынуждена пользоваться метрополитеном, но, если есть возможность, предпочту наземный транспорт.
Решив провести время с толком, я прихватила с собой один из журналов, валявшихся в квартире, и сейчас, удобно устроившись на сиденье, раскрыла издание. Щеки мигом покраснели, на странице была изображена почти голая девица, внизу шла подпись: «Такую хочется съесть».
– Ишь развалилась, корова, – донесся недовольный голос, – подвинь жопу-то.
Я подняла глаза. Около меня стояла женщина с сумочкой на плече.
– Тут сиденье для двоих, разложила окорок, а другие из-за тебя стоять должны? – просипела она.
Я вжалась в стенку автобуса.
– Пожалуйста, присаживайтесь.
– Да здесь и мальчик с пальчик не уместится.
– По-моему, вполне вам хватит места.
– Это по-твоему, коровища, – неслась тетка на струе злобы, – разожралась как! Небось денег полно, все в живот пихаешь, смотреть противно!
Я беспомощно оглянулась, остальные пассажиры, повернув головы, молча наблюдали за сценой. Автобус, куда меня угораздило сесть, был без турникета и кондуктора, старый вариант, где, войдя, надо «пробить» талончик самой, надежды на то, что кондуктор очнется от сна и погасит скандал, не было.
– Расселась, растеклась, жирнозадая, – не останавливалась дама с сумочкой.
Кстати, она выглядела вполне интеллигентно, ни за что не придет в голову, что такая особа способна на подобные высказывания.
– Давай уноси задницу! – злилась мадам.
– Я вошла раньше вас! – решила я защищаться.
– И что?
– Заняла свободное место, вы тоже можете сесть, – применила я в жизнь философские мысли Л.Н.Толстого о «непротивлении злу насилием».
– Куда?
– Рядом.
– Слушай, кусок сала, здесь и воробью не уместиться.
– Тогда стойте.
– Ах ты, дрянь вонючая, бочка с жиром! Скамья на двоих! Вставай!
Я опустила глаза в журнал и сделала вид, что увлечена чтением. Перед взглядом вновь возникло фото голой девицы и строка: «Такую хочется съесть». Я надеялась, что скандалистка, увидав мою интеллигентность, устыдится и уймется, но та не успокаивалась.
