раскрытии этих двух преступлений.
Про себя Фима не сомневалась, что два этих убийства каким-то образом связаны между собой. И хотя способ устранения неугодной жертвы был различен, но жертвы-то приходились друг другу мужем и женой, то есть были ближайшими родственниками. Тут уж ничего не попишешь, связь была налицо.
Ей повезло, Арсений был на месте и рассказ Фимы выслушал с большим воодушевлением.
– Наконец-то! – воскликнул он и от избытка чувств забегал по кабинету. – Хотя бы одно стоящее дело! Убийство! И не одно, а целых два! Тебя мне сам Бог послал. А то все рутина, рутина… Нужно немедленно ехать и осматривать квартиру потерпевших!
– Туда уже вселились другие люди.
– Еще и мошенничество в сфере недвижимости! – возликовал Арсений. – Это же просто великолепно!
Он так бурно радовался, что Фима решила пока что не говорить ему про таинственную банкноту, а то еще вовсе сойдет с ума от радости человек.
– Ну, идем, идем! – поторапливал ее любимый. – Что-нибудь мы там все равно разведаем.
По дороге Арсений погрузился в изучение своего смартфона и неожиданно погрустнел.
– Ты знала, что яд бледной поганки оказывает свое смертельное действие не сразу?
– Нет? А как же?
– То есть если в обед ты ею закусил, то к ужину не помрешь.
– А что будет?
– Почувствуешь сильную боль в животе, откроется рвота и понос. Но затем симптомы утихнут. В этом и заключается главное коварство этого гриба. Человек думает, что вроде бы идет на поправку, а на самом деле попавшие в кровь токсины уже вовсю ведут свою разрушительную деятельность. Пострадавший испытывает недомогание, но думает, что это лишь последствия отравления, они вскоре пройдут и он снова будет здоров. Но через два-три дня человеку вдруг резко плохеет, его увозят в больницу, а там уже все! Извините, но поздно. Сердце, почки и печень отказываются работать!
– То есть… если Анатолий погиб от этого яда, то съесть он его должен был когда-то давно?
– Дня за два, а может, и за три.
– Ну, это, по сути, ничего не меняет. Татьяна говорила, что они с мужем этим летом чуть ли не каждый день ездили за грибами. Набрали и наелись столько, что она уже на них и смотреть не могла. А муж – заядлый грибник и едок – продолжал наворачивать этот лесной деликатес за обе щеки.
– Да, но мы не знаем, сколько еще человек присутствовало в их доме в тот день. В день убийства никого, кроме жены, не было, что и заставило заподозрить в отравлении именно ее. А в тот день, когда отравление состоялось? Кто был у них в гостях?
– Наверное, никого.
– А вдруг кто-то был?
– Теперь уже не спросишь, – вздохнула Фима. – И Татьяна, и Анатолий оба мертвы.
– Но там же есть соседка, ты мне говорила, весьма любознательная особа.
– Не только соседка, но еще и сосед, – пробормотала Фима. – Кстати, у тебя среди старых вещей видюшника не сохранилось?
– Ты имеешь в виду…
– Кассетника.
– Да где-то в вещдоках валялся сей раритет. А тебе зачем?
– Так… кассетку презентовали.
– Скачала бы в кинотеатре. Качество гораздо лучше.
– Кино-то для взрослых, – намекнула ему Фима.
И Арсений так на нее посмотрел, что она пожалела, что не предложила ему осуществить просмотр вместе.
Визит в бывшую квартиру погибших супругов внес некоторую ясность в ситуацию. Оказалось, что Анатолий регистрировал одновременно два договора, один о продаже загородного дома, другой о продаже своей городской квартиры. Первый он продал за семь миллионов, квартиру – за пять. Оба объекта недвижимости стоили куда дороже, Анатолий просил за них чуть ли не вполовину меньше их рыночной стоимости. Неудивительно, что очень быстро нашлись те, кто купил у него и дом, и квартиру.
Квартиру купила молодая чета, муж и жена. Они бурно радовались своей удачной покупке, и даже визит полиции их не смутил.
– И вы сразу отдали продавцу деньги? – допытывался у них Арсений. – Даже не дожидаясь результатов регистрации?
– Нотариус проверила документы и заверила, что проблем не возникнет. Никаких обременений ни на квартиру, ни на дом заявлено не было. А с регистрации хозяин обещал сняться в течение трех дней. К тому же сумма была настолько ниже рыночной цены на такую квартиру, что мы даже не стали колебаться.
– И вас эта низкая цена не насторожила?
– Хозяин объяснил, что деньги ему нужны срочно. Отсюда и цена. Мы о такой квартире могли только мечтать. Купили-то мы ее по цене убогой однушки где-нибудь на выселках.
– А деньги зачем сразу отдали?
– Таково было условие сделки.
Фима не знала, что ей и сказать. Да, не переведутся простаки на Руси-матушке!
– Покуда есть на свете дураки, обманом жить нам, стало быть, с руки! – пробормотал Арсений. – И вы согласились отдать деньги?
– Да, он при нас сложил их в сумку…
– Синюю? – вырвалось у Фимы. – Вот такую?
И она показала фотографию сумки, найденной в квартире погибшей Татьяны.
– Очень похожа, – подтвердил хозяин.
– Да что там, – вмешалась его супруга, – это та самая сумка и есть.
– А насчет нашей доверчивости, то мы тоже не лохи. И прежде чем взять у нас деньги, хозяин написал нам нотариально заверенную расписку в принятии этой суммы, плюс десять процентов за риск. Так что мы в любом случае не в проигрыше. Даже если с квартирой и не выгорит, деньги нам будут возвращены.
От всей этой истории настолько сильно попахивало аферой, что не заметить ее мог только слепой. Ну, или тот, кто сознательно хотел быть обманут.
На это у покупателей был один аргумент:
– Хозяин не был похож на мошенника.
Арсений вздохнул:
– Я вообще сомневаюсь, что продажей занимался сам хозяин.
– А кто же еще? У него был при себе паспорт.
– Видимо, фальшивый.
– Настоящий! Нотариус все документы при нас проверила!
– Значит, сам владелец был фальшивый. Загримироваться опытному мошеннику так, чтобы походить на чью-нибудь фотографию в паспорте, – это не так уж и трудно.
– Хотите сказать, что настоящий хозяин не в курсе, что его квартиру продали?
– Скорей всего, у него в планах было что-то другое. Впрочем, теперь это уже не столь важно. Хозяин погиб.
– Значит, квартира наша?
– Пока наследники не вступят в права наследства, вероятно, да.
– Тогда пусть жена… то есть вдова возвращает нам деньги.
Вот только саму вдову тоже кто-то порешил. И денежки у нее свистнул. Но рассказывать об этом горе-покупателям было бы слишком жестоко. Хотя, учитывая, что деньги они отдали чужому человеку, который, соответственно, написал им расписку от чужого имени, вряд ли свои деньги они получат, потому что
