Ознакомительная версия.
Бумажка, которую я оставила на ее столе чуть больше часа назад, так и лежала слева от клавиатуры, придавленная пышным локтем Луизы. Она еще не успела зарегистрировать и подшить документ. Она и сейчас была занята другим, значительно более важным делом — самозабвенно пила чай с конфетами.
Если бы на нужной мне бумажке не покоился массивный, как пресс-папье, Луизин локоть, я мимоходом стянула бы расписку со стола — и вся недолга. Теперь же, чтобы забрать документ незаметно, нужно было придумать какую-нибудь хитрость.
— Плевое дело! — отмахнулся внутренний голос. — Ты же помнишь, что Луиза боится пауков?
Я поймала намек на лету.
Одну секундочку подумала и сунула руку в сумку.
Вот и пригодились канцелярские скрепки!
Я прицелилась и одну за другой запулила мелкие металлические штучки в горшечное растение по правому борту бухгалтерши.
— Что это?
Луиза повернула голову на длинный шорох и удивленно уставилась на вздрагивающие листья растения.
— Ой, да там паук! Здоровенный какой! — испуганно ахнула я.
Чтобы так растрясти могучий фикус, воображаемый паук должен был быть размером с камчатского краба, но Луиза с ее арахнофобией как раз такими и видела ненавистных ей насекомых. Она отшатнулась в сторону, чай из чашки выплеснулся на стол, и я подоспела как раз вовремя, чтобы спасти от намокания бумаги на столе.
И никто не заметил, что верхний в стопке документ я присвоила, ловко спрятав его в рукаве.
На мой уход тоже никто не обратил внимания: добросердечные коллеги успокаивали взволнованную Луизу, а кровожадные затеяли охоту на воображаемого гигантского паука.
К столику, за которым как раз заканчивал трапезу Артем, я вернулась тем же конспиративным путем, и как раз вовремя: блондин промокнул губы бумажной салфеткой и деловито объявил следующий пункт программы:
— А теперь поговорим о твоем долге.
Я тяжело плюхнулась на стул.
Настроение тоже упало.
В глубине души я надеялась, что новый знакомый доведет спонтанную программу гуманитарной рыцарской помощи прекрасной деве-мне до логического конца, то есть не только оплатит счет за наш обед, но и великодушно простит мне долг в двести евроенотов.
— У меня сейчас нет денег, — призналась я, не тая вековой печали по этому поводу. — Но дай мне время и номер своей банковской карты, и постепенно я все тебе верну.
— Будешь выплачивать, как долгосрочный беспроцентный кредит? — хмыкнул блондин.
— А ты хочешь с процентами? — Я напряглась.
— Я не хочу долго ждать.
— Тогда извини, — я развела руками. — Я у тебя эти деньги не выпрашивала, ты сам мне их подбросил, и условия кредитования мы предварительно не оговаривали.
— К черту кредитование! — Артем широким жестом отправил в мусорку смятую в шарик бумажную салфетку. — Будем считать эти двести евро предоплатой за услуги личного характера.
— Ты за кого меня принимаешь? — запоздало уточнила я, даже не зная, сердиться мне или чувствовать себя польщенной.
Мои интимные услуги даже на бесплатной основе особым спросом не пользуются, и вдруг мне деньги за них дают, да еще и в валюте!
— Интересно, какие нынче расценки у ночных бабочек в «Интуристе»? — заинтересованно пробормотал мой внутренний голос.
— Я тебе не девушка легкого поведения! — заглушая его, гордо сказала я.
— В смысле?
Блондин посмотрел на меня как баран и заржал как конь:
— Ты подумала, что я… С тобой… За деньги?!
И мне стало очень стыдно, но, если честно, вовсе не потому, что я посмела предположить, будто у благородного рыцаря в отношении меня гнусные намерения.
Стыдно стало от понимания, какая же я жалкая личность женского пола, если мысль о постельных утехах со мной повергает симпатичного парня в дикий ржач!
— Ничего такого я не подумала! — отчеканила я, подавив порыв треснуть симпатягу по голове деревянным блюдом, хранящим жирный отпечаток съеденных хачапури.
— А-а, ну тогда ладно, — блондин стер слезы с глаз и улыбку с губ. — Хорошо, что мы оба с тобой ничего такого не подумали, это единодушие обнадеживает.
— Неужели? — Мой голос был зловещ и холоден, как испарения жидкого азота.
— Конечно, ведь взаимопонимание — гарантия успешного сотрудничества!
— Хотелось бы наконец узнать, в чем это загадочное сотрудничество будет заключаться.
— Ничего загадочного, все просто и логично: я приезжий, а ты местная и хорошо ориентируешься в этом городе. К тому же ты профессиональный курьер!
— И? — Я приподняла бровь.
— И пока я здесь, ты будешь у меня на посылках! — закончил блондин.
— Как золотая рыбка! — Мой внутренний голос закономерно проассоциировал ситуацию со сказкой Пушкина. — Нормальное предложение, соглашайся, только скажи, что ты высокооплачиваемый специалист, и двести баксов — это предоплата за два дня работы максимум.
— Максимум два дня, — проговорила я вслух. — Если больше — будешь снова раскошеливаться.
— Идет, — легко согласился мой новый работодатель и встал из-за стола. — Ну? Чего сидим, кого ждем?
— Задание ждем! Чего желаете, куда идти? — передразнила его я.
— За мной идти!
— Куда?
— В отель! А там я объясню тебе, что делать.
— Полагаю, смешно будет выразить опасения, что от тебя потребуется что-то непристойное, — вздохнул мой внутренний голос.
И я не поняла, чего в нем было больше — облегчения или сожаления.
Отель мой новый босс взял приличный, класса «четыре звезды», но скучный.
Принадлежность к международной сети с ее едиными стандартами во всем сказалась на архитектуре здания и дизайне жилых помещений неблагоприятно. Ни в холле, ни даже в номере, куда привел меня блондин, глазу было совершенно не за что зацепиться, и это здорово дезориентировало. Не знай я точно, что мы находимся в Сочи, затруднилась бы определить местонахождение этого безликого помещения с типичным интерьером.
Привязку к местности давала разве что пальма, на ветке которой странным плодом пузырился надутый ветром полиэтиленовый пакет с логотипом торгового центра «АРТ» и добросовестной расшифровкой этой трехбуквенной аббревиатуры: «Арам Рафикович Татулян».
Сочинские коммерсанты с армянскими корнями очень любят увековечивать в названиях своих предприятий собственные имена и фамилии. Только в моем жилом квартале есть парикмахерская «Сусанна», кондитерская «Аревик» и ночной клуб «Гамлет». И в том, что последнее из вышеназванных заведений поименовано не в честь принца датского, я абсолютно уверена, потому что специально наведалась в Уголок потребителя и узнала, что владелец бизнеса — некто Гамлет Вазгенович Папазян.
Полупрозрачный пакет имени господина Татуляна в порывах ветра трепетал и нервно вздрагивал, порываясь улететь, но десятиметровая пальма оказалась надежным якорем.
Экзотическое дерево высилось так близко к окну, что я бы на месте блондина забеспокоилась о сохранности малогабаритного личного имущества. Местный обезьянопитомник находится не настолько далеко и не так хорошо охраняется, чтобы шустрые мартышки с врожденной клептоманией не имели возможности ухудшить криминогенную обстановку в респектабельном квартале с зелеными насаждениями, идеальными для скрытой переброски партизанского отряда натуральных гориллос.
— Закрыл бы ты окошко, — посоветовала я Артему.
— Да кто тут нас подслушает? Третий этаж! — Блондин раскинул руки и крестом упал на кровать.
— Хм… У нас что-то секретное? — прищурилась я.
Чужие секреты и тайны я люблю, грешна, не скрою.
— Какой же серьезный бизнес без секретов? — вопросом на вопрос ответил «серьезный бизнесмен», призывно похлопав ладонью по кровати обочь себя.
Таким жестом галантный тюлень сопроводил бы приглашение присоединиться к лежбищу. Я поняла это, но предпочла сделать вид, будто совсем не знаю тюленьего языка жестов.
— Ладно, сядем за стол переговоров, — сообразительный бизнесмен уяснил, что в кровати переговоров меня не дождется, и встал. — Что будешь пить?
Он опустился на корточки у мини-бара и с интересом заглянул в крохотную, со скворечник, холодильную камеру:
— Есть виски, водка и белое вино в сувенирных бутылочках, пиво в банках и вода в пластике.
— Мне воду, — без раздумий определилась я.
— Решила бросить пить?
— Почему это — бросить? Я и не начинала! — обиделась я.
— Ага, рассказывай, а то я забыл, как ты у очереди в аэропорту опохмелку клянчила! — фыркнул гадкий тюлень и, расслабленно шлепая по полу задними ластами, притащился к столу с двумя банками пива. — На, можешь не стесняться, я не из тех начальников, кто не имеет снисхождения к маленьким человеческим слабостям.
Я демонстративно убрала руки со стола, сложив их на коленях.
Ознакомительная версия.
