Ознакомительная версия.
Кровь остановилась, и я решила, что на домашнем ужине для двоих одиноких женщин пойдет лук и не совсем ровными колечками. Остановившись на этом, я удовлетворено поглядела на шедевры моего кулинарного искусства и осталась довольна собой. Все-таки и я что-то умею…
Ожог уха я получила через пятнадцать минут, когда вместо того, чтобы мыть посуду, решила завить волосы щипцами. Лучше бы вымыла посуду…
А в остальном вечер прошел просто замечательно. Ленка пришла с бутылкой коньяку и двумя свечками. Посидели мы с ней цивильно, при свечах, съели мои салаты, пообщались, и тут Катьке в голову пришла гениальная мысль: «А не продолжить ли нам в кафешке? Заодно компанию себе найдем». И мы отправились искать себе компанию. Да и коньяк уже кончился с салатами, а чего просто так сидеть?
Дошли мы до ближайшего кафе и уселись за единственный свободный столик. Не успели акклиматизироваться, как подвалила компания молодых людей, причем сколько их было, сосчитать я так и не смогла. Ясно одно — больше одного человека.
— Привет, девчонки, вообще-то этот столик наш, но мы не против его с вами разделить, — начала говорить одна голова из всей компании, а все другие дружно заулыбались и закивали.
Я не то чтобы против посидеть в компании таких улыбчивых молодых людей, но уж больно их много, как мне показалось. Но Ленка была другого мнения.
— Да? Замечательно, мальчики. Тогда купите нам чего-нибудь выпить.
Один из компании сразу отделился и пошел по направлению к стойке.
Вернулся он с двумя коктейлями, напоминающими мне «Кровавую Мэри», и я сразу повеселела. Разговор начался как-то сам собой, и уже через час мы были друзьями на век.
Мы с Ленкой отошли в дамскую комнату, а когда вернулись, перед нами стоял уже третий фужер «Кровавой Мэри», и разговор продолжился с новой силой.
Я часами могу обсуждать проблему СПИДа и наркомании среди молодежи, но даже мне иногда хочется спать, в конце концов и мы засобирались домой. Вся честная компания изъявила желание нас проводить. Но всю малину испортила Полина, чуть не сбив нашу дружную компанию на дороге. Она вылетела из машины как фурия и принялась орать на всю округу: «…твою мать! Где ты шляешься? И что ты вообще здесь делаешь в компании этих молокососов-придурков? Ты за этим детей одних оставила, мать хренова…»
И все в таком духе. Полина орала и металась перед машиной так, что мои провожатые даже испугались и отошли назад, а потом и вовсе разбежались в разные стороны. Полина схватила меня за руку и потащила в машину.
— Господи, напилась-то как, а? — не унималась Полина.
— Поля, ты не п-переживай так. Мы ж от-тмечали день рож-ждения Катькин, — я пыталась объяснить сложившуюся ситуацию, но язык почему-то не хотел меня слушаться и все время мешался. Наверное, от «Кровавой Мэри»…
Полина меня не слушала, а вертела головой, пытаясь развернуться на узкой дороге. И тут меня осенило…
— А ч-что это ты, собственно, приехала? — все-таки чем я перед ней виновата? Ну, выпила в компании друзей пару рюмочек… Так что ж теперь, меня на всю округу надо грязью поливать?
— Ираиду Сергеевну ограбили, — резко проронила Полина.
Голова начинала проясняться, но как-то медленно.
— Маму? А когда?
— Сегодня.
Я аж подскочила на сиденье и больно ударилась головой о крышу.
— Как сегодня? Кто? Зачем? — я подумала и решила, что вопрос «зачем?» лишний, но слова, как известно, не воробей…
Полина усмехнулась и посмотрела на меня.
— Ну, ты уже почти в порядке. Не знаю кто. Они с ее новым кавалером ходили в театр, а когда пришли, Ираида Сергеевна и обнаружила пропажу. Стала звонить тебе, но не дозвонилась, — на последних словах Полина сделала ударение и многозначительно посмотрела на меня, а я покраснела и потупила глазки, рассматривая с интересом обивку сиденья. — Потом она позвонила мне и попросила приехать вместе с тобой.
— А почему она позвонила тебе? — что-то никак не хотела помещаться в моей голове. — А не в милицию?
Полина выругалась, но начала объяснить.
— Потому что Георгий Овсянников — старший следователь УВД города Тарасова. Надеюсь, Жору-то ты помнишь?
— Твой муж.
— Бывший. А теперь выпей-ка успокоительного, а то, не дай Бог, чего случится с твоей головкой от избытка информации.
Одной рукой Полина вытащила полиэтиленовую бутылку из-под своего сиденья и положила ко мне на колени. Я полезла за аптечкой, чтобы выполнить распоряжение Полины (она всегда меня опекала, а я ее слушалась, так что уже привыкла к этому. И все это благодаря тем минутам, за которые она умудрилась появиться на свет раньше меня. Что ж, наверное, такова моя судьба…) С такими мыслями я проглотила валерьянку, запив ее газированной водой, и прикорнула на сиденье, надеясь немного подремать, пока мы едем. Глаза ужасно слипались…
Мне снился такой прекрасный сон, как вдруг в него вторглась Полина со словами:
— Просыпайтесь, горе-психолог, приехали!
Я хотела возразить что-то на счет того, что я неплохой психолог, но потом передумала. Открыв один глаз, я увидела Полину и дом Ираиды Сергеевны и решила проснуться. Полина вытряхнула меня из машины, чем окончательно привела в чувство, и заперла ее.
Вообще-то, мы не любители с сестрой ходить к маме в гости и делаем это в очень редких и исключительных случаях. Как, например, сегодня. Мы даже для удобства, и своего, и маминого, называем ее по имени-отчеству, т. к. гораздо большую любовь испытываем к нашей бабушке, которая нас вырастила и воспитала.
Второй раз за день я стояла перед этой дверью. На сей раз открыли ее с быстротой молнии. Маман стояла все еще в своем театральном наряде и заламывала руки, собираясь, очевидно, начать долгие причитания. Но Полина была настроена по-деловому.
— Ираида Сергеевна, давайте без лишних истерик, — маман кивнула и приняла вид светской львицы, которую, как стену, топором не прошибешь. — Хорошо. Когда вы последний раз видели свои драгоценности?
Ах, вот значит что украли!? Да, губа не дура у грабителя. Золота-бриллиантов у Ираиды Сергеевны достаточно: и сама приобретала, и в наследство досталось.
— Неделю назад. Я вытащила коробочку, взяла оттуда золотое колье и сережки, ну, и браслетик еще. Вот, они сейчас на мне. Мы как раз тогда с Олежеком в театр ходили. А потом я не стала убирать все назад, а сложила в шкатулку, что около кровати стоит, вот сегодня опять достала и надела. Когда мы вернулись из театра, около двадцати трех часов, я решила положить все в коробочку. Достала ее, а она пустая.
— Ираида Сергеевна рассказывала все, как на допросе. В конце своего повествования она подняла голову и посмотрела на Полину, ожидая, что та ей скажет. Что же теперь делать?
Полина не ответила, а продолжала ходить из угла в угол, сосредоточенно думая.
— Кто был у вас за эту неделю? — Полина остановилась прямо за креслом, в котором сидела я. А так как я немного задремала под убаюкивающий голос Ираиды Сергеевны, резкий вопрос Полины заставил меня подпрыгнуть и очнуться.
Ираида Сергеевна наморщила лоб и, словно читая написанное на потолке жирными буквами, начала говорить:
— В понедельник с утра пришла Маша, соседка, позвонить, у нее телефон не работал. Больше никто не приходил. Во вторник тоже никого. В среду — сантехник чинил кран в ванной. В четверг я уходила к своей подружке, а Олежек оставался дома. Никто не приходил пока меня не было? — вопрос был адресован Олежеку, сидевшему в кресле рядом со мной. Он отрицательно замотал головой, но было заметно, что он нервничает. — В пятницу…
Пока Ираида Сергеевна расписывала Полине свой распорядок на неделю, я решила заняться Олежеком. Все-таки психолог я или не психолог? Надо же помочь человеку…
— Олег, что вы так нервничаете? — ласково поинтересовалась я. — Все образуется, найдутся драгоценности.
— Да как же так можно, грабить людей средь бела дня?! — голос звучал на повышенных тонах, и Олежек уже начинал ломать себе пальцы. — Так ведь и жить скоро станет невозможно!
— Да вы успокойтесь, нельзя же так переживать из-за каких-то украшений.
— Нет, нельзя этого так оставлять. Ираидочка, да почему ж именно нас ограбили-то?
Так как Олежек уже почти кричал и переметнулся на диван к Ираиде Сергеевне, Полина оставила свои размышления и заметила его.
— Вы, молодой человек, держали бы себя в руках. А то еще и скорую придется вызывать. Вы-то что так волнуетесь? Драгоценности-то не ваши…
— Да он же за меня переживает, Полина. Правда, Олежек? Ты не расстраивайся, я без них проживу, если они не найдутся, но все-таки… такие деньги… — Ираида Сергеевна взяла Олежека за ручку и начала гладить по головке.
Олежек вроде бы чуть повеселел, даже улыбнулась, но рука его нервно вздрагивала.
Я сидела в кресле напротив Ираиды Сергеевны и пыталась сосредоточиться на Полине, которая вышагивала перед нами по ковру туда-сюда и думала, но у меня ничего не получалось, я все время сбивалась, а глаза предательски закрывались. Не заметила я, как уснула.
Ознакомительная версия.
