Более крупная модель была сделана из кусочков, которые можно было отделять. Сначала была снята крыша, и стало видно свободное квадратное пространство посередине под световым люком, а вокруг располагались спальни и ванные комнаты. Затем был снят верхний этаж и стал виден хозяйский кабинет с книжными шкафами, а также спальня хозяина, располагающиеся вокруг все того же квадратного атриума. Эти мелкие детали удивили даже Дортмундера.
— Это наверное стоит, как сам дом, — восхитился он.
— Почти, — улыбнулся элегантный мужчина, снимая следующий этаж с модели.
И вот в нижней части атриума — причудливое слово для простого светового люка, решил Дортмундер — расположился зимний сад, такой же, как и на улице, за французскими окнами столовой, с фонтаном и каменными дорожками. Гостиная и столовая в модели находились ровно в пределах атриума.
— Роденовская копия, — произнес мужчина, указывая на сад, — вот здесь.
— Сложновато будет, — прокомментировал Дортмундер.
— От атриума до дорожки 12 ступенек. А сад находится дальше и еще ниже.
— Совсем сложно.
— О, вот и наши напитки! — сказал элегантный мужчина и взял свой бокал. — Очень вовремя.
Элегантно сделав глоток, он продолжил:
— Господин Дортмундер, трудящийся достоин награды за труды свои. Сейчас я вам расскажу о наших планах. Я прошу вас внимательно послушать, указать на недостатки, если таковые найдутся, и вообще помочь нам советом профессионала. В свою очередь, я заплачу вам — наличными, конечно, — тысячу долларов.
— И отвезете меня в город, — добавил Дортмундер. — Я действительно опаздываю на встречу.
— Согласен.
— Тогда, начнем, — кивнул Дортмундер, и огляделся в поисках стула.
— Давайте присядем, — пригласил элегантный мужчина, — так нам будет удобней.
Высокие, узкие окна выходили на засаженную деревьями улицу. Длинные светло-бежевые бархатные диваны стояли на персидском ковре друг против друга на фоне стеклянных столиков, современных ламп и антикварных безделушек. Над камином, на полотне Милле вечный французский фермер из прошлого века бесконечно толкал свою переполненную сеном тележку через узкую дверь сарая. Может быть, элегантный мужчина и потерял свой дом с зимним садом из-за Мойры, но он по-прежнему еще в седле — мероприятия по улучшению бытовых условий ему явно не нужны.
С бокалом в руке, Дортмундер удобно устроился на диване и приготовился слушать.
— Мы подготовили три плана, — тем временем рассказывал элегантный мужчина.
Дортмундер заинтересовался — кто же эти «мы». Наверняка не эти тупоголовые мордовороты, сидящие сейчас на ручках кресел, как какие-нибудь телохранители у звезды.
— Наш первый план, возможно, вполне вероятный, предполагает использование светового люка и вертолета. Я могу достать верто…
— Громко, — прервал его Дортмундер.
Элегантный мужчина сделал паузу, как будто удивился, потом улыбнулся.
— Правильно, — согласился он.
Дортмундер взглянул на него.
— Это было испытание? Вы хотите посмотреть, вдруг я просто скажу: «Да, да, это прекрасно, давайте мою штуку и везите меня в город», так что ли?
— В некоторой степени, — ответил элегантный мужчина спокойно. — Конечно, кроме шума — предательский знак для всей округи и, естественно, полиции, которая окружит дом, едва мы спустим крюк. Кроме проблемы шума, вертолет — довольно привлекательное решение. Ночью, сверху…
— Это незаконно, — прервал его Дортмундер.
— А?
— Вы не можете летать на вертолете над Манхэттеном после наступления темноты. Есть такой закон. Никогда не нарушайте закон, если что-то замышляете. Иногда людей арестовывают за нарушение правил дорожного движения после того, как они ограбили банк. Такое происходит сплошь и рядом.
— Понятно, — произнес элегантный мужчина и задумался. Наконец, пригладив свои великолепные седые волосы, он продолжил:
— Иногда сделка является более сложной, чем кажется на первый взгляд, не так ли?
— Да уж. Каков план номер два?
— Ах, да. — Мужчина снова повеселел. — Этот план включает в себя входную дверь.
— Как много людей в том доме?
— Никого. — Тут мужчина взмахнул пренебрежительно рукой. — Ну, персонал, конечно. Но они все внизу. Там хорошая звукоизоляция, к тому же они все равно спят как убитые.
— Как скажете. А где Мойра?
— Она должна быть в Англии. Тратить деньги. — Мужчина при этих словах выглядел крайне раздраженным. — Но задержать ее там мне не удалось. В результате она сейчас, вероятно, уже летит в Нью-Йорк. И будет здесь завтра утром.
Тут он отбросил раздражение в сторону и сказал уже нормальным тоном:
— В любом случае у нас есть только сегодняшний вечер. План номер два, как я уже сказал, предполагает, что мы войдем в передние двери. Трое сильных мужчин, — он элегантным жестом указал на двух амбалов и себя, — приложив некоторые усилия, смогут поставить статую на тележку. У входа будет стоять грузовик с лебедкой. Ее хватит до атриума. Оттуда лебедка может протащить статую на тележке через дом и вниз, до грузовика.
— Звучит неплохо, — одобрил Дортмундер. — В чем же проблема?
— Охрана, — пояснил элегантный мужчина, — у ворот посольства по соседству.
— О, да. И если вы избавитесь от охраны…
— Будет международный скандал. Это еще хуже, чем нарушить закон о ночных полетах над Манхеттеном.
Дортмундер покачал головой.
— Расскажите теперь о плане номер три.
— Мы проникаем через заднюю дверь. Расставляем запалы и сжигаем здание до фундамента.
Дортмундер нахмурился и возразил:
— Металл не горит.
— Этот недостаток мы и сами углядели.
Дортмундер глотнул бурбона и с презрением констатировал:
— У вас нет никакого плана.
— У нас нет хорошего плана, — поправил его элегантный мужчина. — Ничего предложить не хотите?
— За тысячу долларов? — удивился Дортмундер и еще хлебнул бурбона. Он выжидательно посмотрел на элегантного мужчину.
Тот понимающе улыбнулся.
— Я понимаю, что вы имеете в виду, — сказал он. — Скажем, две тысячи.
— Скажем, десять тысяч, — предложил Дортмундер.
— Я не могу сказать десять, я могу сказать две с половиной.
Потребовалось три минуты и много маленьких деликатных молчаливых раздумий, прежде чем Дортмундер и элегантный мужчина достигли консенсуса в виде гонорара в пять тысяч долларов.
Лестница, ведущая от светового люка, настолько вписывалась в интерьер, что казалась декоративной — крошечные ступени, неправильно расположенные, слишком узкие и кривые, пугающими виражами спускались из-под куполообразного потолка. Дортмундер, охваченный вполне объяснимой боязнью высоты, спускался мелкими шажками, подталкиваемый сзади одним амбалом и понукаемый спереди вторым. Он старался не смотреть вниз на кажущиеся с высоты третьего этажа крошечными кусты, статуи и декоративный фонтан. Сколько же места в этом атриуме!
Очутившись в некоторой безопасности на твердом полу верхнего этажа, Дортмундер обернулся к элегантному мужчине, который первым сошел с лестницы совершенно безбоязненно и удивительно проворно, и произнес:
— Это просто несправедливо. Я здесь против своей воли.
— Естественно. Это потому, что моим помощникам пришлось показать вам свои револьверы. Но, конечно же, за пять тысяч долларов мы можем ожидать, что вы захотите присутствовать при исполнении вашей же гениальной идеи.
В это время с крыши еще один мордоворот нервными рывками спускал на первый этаж черный, перевязанный отличной толстой желтой веревкой, рюкзак.
— Я никогда в жизни еще так не опаздывал на встречу, — продолжал возмущенно Дортмундер. — Я должен был быть в городе несколько часов назад!
— Ничего, пойдемте. Мы найдем для вас телефон и вы позвоните и все объясните. Но, пожалуйста, придумайте себе оправдание. Правду ведь не расскажешь.
Дортмундер, который никогда не говорил по телефону правду и вообще вряд ли представлял себе, что такое правда, промолчал, но за элегантным мужчиной и амбалом последовал дальше вниз по винтовой лестнице. На первом этаже еще один амбал, тихо матерясь, уже вытаскивал из фонтана мокрый рюкзак.
— Эти инструменты не должны намокнуть! — указал на рюкзак Дортмундер.
— Всякое бывает, — небрежно отмахнулся мужчина, наблюдая, как амбал тихо матерится. — Давайте лучше поищем телефон.
Телефон нашелся в прелестной гостиной, на великолепном старинном столе, обтянутом зеленой кожей возле огромных окон, выходящих на улицу. Сидя здесь, Дортмундер в окно мог прекрасно видеть охранников, прогуливающихся у ворот посольства по соседству. Вот мимо припаркованных машин по обе стороны улицы проехало пустое такси. Элегантный мужчина вернулся в атриум, а Дортмундер набрал номер.
