Ознакомительная версия.
Утром Василиса проснулась от странных звуков. Звуки напоминали вой раненого зверя и доносились со стороны кровати Людмилы Ефимовны.
– Люсенька, что случилось? Врача?
– Уйди, нелюдь, – огрызнулась Людмила. – Знала бы, что так буду мучиться… И как это тебе в голову стукнуло – спортом заняться?
Василиса покаянно вздохнула. Дело в том, что апрель был на исходе и календарь через месяц обещал приход лета. А это время легких платьев и оголенных конечностей. Критически оглядев себя, Василиса пришла к плачевным выводам: кожа и дряблые мышцы – весьма слабое украшение. Вот поэтому позавчера, тряхнув кошельком, Василиса Олеговна притащила в спортзал подругу и бдительно проследила, чтобы она не отлынивала от упражнений. И вот перегруженные мышцы опомнились только сегодня и на все движения откликались болью. Сама Василиса тоже с трудом передвигалась, но не жаловалась.
– Успокойся, все правильно, мышцы и должны ныть. Что же мы, зря потели? Красота требует жертв.
– На фиг такая красота! Ее все равно никто не увидит, я же из дома выйти не могу! – нервничала Люся, растирая ноги.
Василиса мудро молчала: в ее бумажнике таились два билета в бассейн на сегодняшний день, и она надеялась еще поплавать.
После обеда Люсенька двигалась уже вполне сносно и про свои огорчения совсем забыла, когда к ним на минутку забежала Машенька, или Мария Игоревна. Машенька совсем недавно обзавелась двумя приемными сыновьями и теперь прибегала к подругам за советом по каждому поводу. Василиса и Людмила как-никак уже благополучно выпестовали своих детей, а Маша, несмотря на возраст, матерью была неопытной.
– Девочки, вот подскажите, как мальчишек отучить ругаться, а? Чуть что не так, прямо хоть уши затыкай, ничего не могу поделать.
– А ничего и не поделаешь, – обнадежила Василиса. – Вон у нас Люсеньке скоро шестьдесят, а как попадет шлея под хвост – ну самый настоящий сливной бачок. Чего только не наслушаешься.
– А нечего мне про всяких убитых старух трещать! Я еще, между прочим…
– Ой, точно, девочки! Я тоже слышала, – распахнула глаза Маша. – И что это за изверг объявился? Прямо жуть берет, как дальше-то жить?
– Я, например, не считаю себя старухой, мне бояться нечего, – фыркнула Люся и поправила прическу.
– А ты себя видела со стороны? Кожа серая, морщинистая, вся висит… Сейчас лето наступит, вот красоту-то выставишь! – ехидно поддела подругу Василиса.
– Ну так я… вот, спортом увлеклась! Когда нам в спортзал?
– Не знаю. У меня билеты сегодня в бассейн. К пяти. Но ты себя так дурно после занятий чувствуешь…
– Что значит «не знаю»? Да у меня только-только мышцы к нагрузкам начали привыкать… Да я…
В пять часов подруги уже барахтались в голубоватой воде бассейна. Их время почти закончилось, когда Васенька вдруг ни с того ни с сего затрясла губами и рванула в раздевалку.
– Куда ты, Василиса? – окликнула ее Люся, ничего не понимая.
– Утюг! Я его забыла выключить! – бледная как полотно, крикнула Василиса.
Через минуту ее пальто уже мелькнуло за окном. Люся тоже поспешила в раздевалку – какое уж тут плавание, надо было спасать, что еще можно, а главное – любимого кота. Только спасателя из Люси не получилось. Кабинка с вещами встретила ее закрытым замком. Все правильно. Люся самолично отдала ключик Василисе, боясь, что потеряет. Естественно, Васенька напрочь забыла про все ключи, и теперь Люся нагишом топталась возле запертой одежды. Вскоре терпение ее лопнуло, и она обратилась к строгой седой женщине – работнице бассейна.
– У меня ключик от кабинки подруга унесла, у вас случайно запасного нет?
Женщина подняла брови и придирчиво окинула взглядом трясущуюся, хилую фигурку.
– Дубликат, конечно, имеется, но он у заведующей, а ее рабочее время закончилось. Подождите свою подругу, пусть ключ принесет, мы не можем выдавать ключи кому вздумается.
– Но у нас дома пожар, она не скоро вернется!
– Вы сейчас наговорите! Если пожар у вас, при чем тут подруга?
– Так мы вместе живем!
– Лесбиянки, что ли? – брезгливо оттопырила губу женщина.
– Да вы с ума сошли!
– Нет, это вы сошли! И меня сводите! Садитесь и ждите свою подругу, и нечего ко мне приставать в полуголом виде! Я на ваши прелести не польщусь!
Люсе ничего не оставалось делать, как ждать Василису. А подруга все не появлялась. В душе бедной Людмилы творилось невообразимое. Фантазия рисовала ей одну картинку страшнее другой. К тому же стрелки часов неумолимо подползали к семи, и, если она опоздает, документов ей в ближайшее время не видать. Придется ждать, когда бабуся вернется. Люся металась по раздевалке и, наконец, не выдержав, кинулась обратно к седой женщине.
– У вас телефон-то есть?
– Вот. Только недолго, – буркнула, поджав губы, надзирательница бассейна.
Лихорадочно набрав знакомые цифры, Люся затаила дыхание. Вот сейчас поднимет трубку заплаканная Василиса и сообщит, что… Гудки прервал спокойный голос подруги:
– Алло?
– Вася! Васенька, как вы там?! – закричала в трубку Люся. – Финли жив? А телевизор?
– Люся, ты представляешь, у нас отключили свет, такая радость! Я пришла, а утюг совершенно холодный! А ты где? Документы взяла?
– Как же! Я что, по городу в неглиже должна бегать? Ты же ключ от моей кабинки забрала!
– Ой, господи, Люся! Я оставила его на кабинке сверху. Неужели трудно было догадаться? Ты же…
Но Люся уже ничего не слышала, она ринулась в раздевалку. Так и есть! Вот он, ключик, наверху. Она молниеносно натянула джинсы и свитерок, накинула плащ и понеслась за документами. Конечно, она опаздывала. Вот уже десять минут восьмого, а еще ехать две остановки. И все же, может быть, бабулька ее дождется…
Записанный адрес найти было нетрудно: дом находился почти у самой остановки… Людмила Ефимовна еще издалека заметила две пожарные машины и милицейский «бобик». Сердце испуганно запрыгало в предчувствии беды, и она, забыв про негнущиеся ноги, спешно засеменила к подъезду. Вокруг уже собрались стайки из ребятишек, старушек и прочих зевак.
– Скажите, что здесь произошло? – задыхаясь, спросила Люся какую-то женщину с синим тазиком под мышкой.
– Да вот, квартира у Дарьи Семеновны загорелась, – охотно пояснила женщина. – Такая аккуратная старушка была…
– А какая квартира? Номер какой?
– Так пятьдесят восьмая. Дарья Семеновна всю жизнь в ней прожила.
Люся развернула бумажку с адресом. Там четким подчерком было выведено: Красная, четырнадцать, квартира пятьдесят восемь.
– А где сама Дарья Семеновна? – упавшим голосом спросила она. – Увезли в больницу?
– Зачем? Прямиком в морг. Ну, может, еще по пути в милицию заскочут. Сгорела наша соседка.
– А вот и нет! – выкрикнул рыжий веснушчатый мальчишка. – Менты говорят, что ее раньше убили, а потом квартиру подожгли, чтобы скрыть следы преступления.
– Ой, да ты-то откуда знаешь? Сам, что ль, выдумал? – шлепнула паренька по затылку словоохотливая женщина.
– Не я это, а вон тот дядька говорил! А он у них майор, я сам слышал, как он другому базарил, дескать, старушонку сперва пришибли, а потом и подожгли. Рассчитывали, что бабка сразу сгорит, да просчитались. А еще он говорил, что странная вещь получается – о пожаре вроде позвонили соседи, а никто из соседей и не звонил вовсе!
– Иди, балаболка. Вон, девчонкам свои страсти расскажи, – отмахнулась от него женщина.
Пробраться к подъезду незамеченной было невозможно. Туда-сюда сновали люди в милицейской форме, сворачивали длиннющие шланги пожарные… Люся еще некоторое время потопталась в толпе и поехала домой – если документы целы, ее и без того отыщут, а если нет, тогда тем более нечего вертеться около чужой квартиры.
Дома обо всем она рассказала Василисе.
– Ох, не по душе мне это дело, – пробубнила подруга, откладывая вязанье. – Надо Пашке позвонить.
Сын ее Павел Дмитриевич Курицын верой и правдой служил в органах милиции, и лишний раз мать его не беспокоила. Но сегодняшний случай ее всполошил не на шутку, и она потянулась к телефону.
– Лидочка? Пашу позови, пожалуйста, – попросила она невестку. – Ах, его нет… А когда будет?.. Вон как… А у вас как дела?
Выслушав получасовой доклад о состоянии дел в семье, Василиса положила трубку.
– Паши дома нет, когда вернется, неизвестно. Вот ведь какая неприятность – перед самым Первым мая такое непраздничное происшествие, – бубнила она.
Первомай подруги отмечали по старинке – весело, бурно, с песней «Утро красит нежным цветом стены древнего Кремля…». А как петь такую легкую и радостную песню, если у тебя совершенно нет документов, а тот, кто их нашел, умудрился погибнуть прямо накануне гулянья – двадцать девятого апреля!
– Вася, ты не волнуйся, я все замечательно придумала, – успокаивала подругу Люся. – Давай немного подождем, если документы не объявятся, я сделаю новые. А про это недоразумение просто забудем.
Ознакомительная версия.
