— А он — жертва?
— О нет, что вы, мадам, он — полиция.
— А кто убит?
— Мадам, — начал было инспектор, но Алиса кинулась ему наперерез, шепнула на ухо «Я сама, здесь нужна женская деликатность», — и повернувшись к мадам, воскликнула: — о, мадам, какой шикарный мех… вашего мужа зарезали!
— О боже мой, этого не может быть! — мадам Роше опустилась в кресло.
— Очень даже может быть.
— Но где же он?
— Да, где же он? Стоило мне на минутку отключиться, и — бац — трупа нет!
— Мадам, когда вы в последний раз видели своего мужа? И в каких отношениях вы были с вашим мужем? — инспектор снова открыл свой блокнот.
— В дружеских, скорее в прохладных. У моего мужа энергичный характер, не склонный к сантиментам. Мы давно не задаем друг другу вопросов, кто и как проводит время.
— Вы кого-то подозреваете?
— У него было много недругов. Он всегда был слишком прямым и требовательным.
— По свидетельству мадемуазель Алисы, преступление могло состояться между 18.35 и 18.40, где вы были в это время?
— Мадемуазель Алиса звонила мне, чтобы предупредить, что муж задерживается. Это было как раз в 18.25. Потом я сделала маску на лицо и отдыхала в своей спальне.
— Сколько вам понадобилось бы времени, чтобы дойти да конторы — минут 20, 15, а быстрым шагом? Минуты за 4?
— Если вы считаете, что я могла сюда прибежать…
— О нет, мадам! Вы знали о существовании маленькой двери, которая ведет в кабинет вашего мужа?
— Как все.
— Где хранился ключ?
— Там, на гвоздике за дверью.
Инспектор пошел вглубь комнаты, прошел за дверь и обнаружил ключ, но к нужной двери ключ не подходил. Тут в контору вбежала мадемуазель Брессар:
— Что здесь происходит?
— Мадемуазель Брессар, вы были со своим патроном в хороших отношениях?
— В замечательных! Он был такой, такой… внимательный и всегда дарил мне конфеты.
— Где вы были в 18.25?
— На улице. Я всегда иду домой пешком по совету доктора.
— Кто мог настолько ненавидеть мэтра Роше, чтобы убить его?
— А далеко ходить не надо, — она взглядом показала на мадам Роше. — Инспектор, я должна заявить, что у мадам Роше есть любовник. Это наш клерк. Да и мадемуазель Постик давно ненавидела мэтра Роше. В прошлом месяце он увеличил ей плату за квартиру, а жалование повысить отказался. Что они друг другу наговорили!
Алиса вскочила:
— Я просто сказала, что как бы я хотела, чтобы его подкараулили где-нибудь в темном углу и… но я его не убивала!
— Да? — округлила глаза Сюзанна. — А что вы делали в 18.25?
— Я? — Алиса растерялась. — Я была здесь, с убитым. Но, Релишек, неужели ты думаешь, что я зарезала своего патрона, потом сама же позвонила в полицию, потом хлопнулась в обморок, и все это для того, чтобы немножечко поразвлечься?
— Такое бывает, когда первым свидетелем проходит сам убийца.
Месье Де Шеранс, элегантный, в светлых брюках и велюровом жакете, вошел в контору, приветствуя всех:
— Добрый вечер, в чем дело?
— Месье Де Шеранс, я — инспектор криминальной полиции. Расскажите мне по минутам, что вы делали с тех пор, когда вышли из конторы, и до того времени, когда вас нашел мой сотрудник.
— Ну, я поменял колесо в машине, сходил в ларек за сигаретами, заскочил домой переодеться…
— Как вы относились к мэтру Роше?
— Я обязан говорить правду? — он взглянул на мадам Роше. — Я его ненавидел. Здесь все его ненавидели.
— Неправда! — крикнула Сюзанна Брессар и судорожно закурила.
— Я ненавидел его непроизвольно.
— И могли бы убить непроизвольно? — инспектор приблизился к месье Де Шерансу.
— Это плохие шутки, инспектор.
— Я и не шучу. Ваш патрон убит.
— Кажется, мэтр Роше ожидал клиента в 18.30.
— Да, да, как я могла забыть, я же записала его в книгу, — Алиса бросилась к своему столу. — Месье Ван Берг, голландец. Но у него по телефону был какой-то странный акцент. Я даже подумала, что меня кто-то разыгрывает.
— Месье Де Шеранс, кое-кто считает, что вы являетесь любовником мадам Роше.
— Да? Я даже знаю, кто так считает, — он резко повернулся к Сюзанне. — Я был бы счастлив, я ее люблю.
— Я никогда не говорю бездоказательно, и потому должна сделать заявление. Мэтр Роше нанял частного детектива, чтобы следить за своей женой, он мне сам об этом сказал. И данные, которые он получил, оказались более чем пикантные. Об этом знала не я одна.
— Да, я тоже знала об этом, — Алиса включилась в беседу. — Неделю назад я видела постороннего человека, с которым встречался мэтр Роше. Мэтр прочитал листок машинописного текста, который тот ему вручил, весь покраснел как рак, скомкал его и бросил на пол. Я, конечно, не читала его, так, взглянула мельком. Это был отчет о проделанной работе, где говорилось, что мадам Роше делала то-то и то-то, ничего подозрительного, только каждый день в течение недели в обеденное время она ездила на улицу Гобелен,19.
— А из вас кто-нибудь живет на улице Гобелен,19?
— Он! — довольно вскрикнула Сюзанна Брессар, — я же говорила, это он, он!
— Я вынуждена объяснить, что выводы, которые вы делаете, неверные, — мадам Роше поправила меховое манто. — Я действительно ездила к месье Де Шерансу, но с ним самим не встречалась.
— Значит, вы встречались там с кем-то другим. — Инспектор взял ручку и открыл блокнот. — С кем?
— Это моя школьная подруга, которую муж терпеть не мог.
— А как вы объяснили мэтру Роше?
— Я объяснил ему. — Месье Де Шеранс присел на ступеньки. — Он устроил мне допрос. И я сказал, что мадам Роше попросила меня найти старинную лампу, чтобы сделать мужу подарок. У меня страсть к антикварным вещицам, я хожу по лавкам, ищу что-нибудь необычное.
— И он вам поверил?
— Не думаю. Он был груб, но не глуп.
— А вы когда-нибудь видели школьную подругу мадам Роше?
— Нет.
— Господин инспектор! — вернулся Максимен, за ним спешила Вирджиния. — Мадемуазель машинистка.
— Я инспектор Гранден. Ваш патрон убит.
— Значит, завтра не работаем?
— Я вижу, вы не очень убиваетесь.
— Я знала, что рано или поздно это должно было произойти. Он водился с такими девицами! Ах, мадам, я вас не видела, мне очень жаль.
— В каких отношениях вы были с вашим патроном?
— В отвратительных! У него руки всегда всюду лезли. Я понимаю, что все мужчины только об этом и думают.
— Неправда! — в отчаянии крикнула Сюзанна Брессар.
— Мадемуазель Брессар, если к вам не прижимаются в метро, это не значит, что метро в Париже нет.
— Господин инспектор! — внезапно крикнул Максимен. — Жертва!
Все взглянули на дверь. Там в пальто и шляпе, блестя очками, стоял мэтр Роше.
— Клара, почему тебя не было в опере?
— Алло, нотариальная контора мэтра Роше. Да, он у себя, — Алиса Постик соединила коммутатор и устало поправила волосы.
— Живой и невредимый! — добавил Робер, стоя на верхней лестнице конторы. — Так нас разыграть! А мы вам так поверили! Я вам этого никогда не прощу.
Дверь открылась, вошел мэтр Роше. Все замолчали.
— Я хочу подвести черту под этим странным недоразумением. Каждому из вас, кто вспомнит об этом инциденте, я укажу на дверь. Что встали? Работайте, работайте!
Потом он подошел к каждому и каждому сказал несколько слов. Когда он обратился к Алисе, та не смогла сдержать эмоции:
— Я могу дать голову на отсечение, что это были вы!
— Не надо, она вам еще пригодится.
— Наш полицейский был настолько любезен, что отдал сукно со стола на экспертизу — кровь или чернила?
— Прекрасно, теперь ваша совесть будет спокойна, это несомненно чернила. Возьмите себя в руки, мадемуазель Алиса, может вам пойти в отпуск?
— О нет, в отпуске я умираю от скуки, начинаю много есть, а потом не влезаю ни в одно платье.
— Вы что, до сих пор думаете, что я мертвец? Я живой, я теплый. Возьмите мою руку. Ну же!
— А-а-а-а! Холодная!
— Боже мой, это часы, — он сорвал часы с кисти, — ну? Теперь вы видите, что я не покойник?
— Да, вынуждена признать… А как же улика?
— Какая улика? — мэтр растерялся.
— Вот, ключ, я нашла его вчера здесь, на ступеньке. Видите, инициалы GN. Ни у кого из наших сотрудников нет таких инициалов.
— Дайте их мне, я всех опрошу, это, наверное, кого-то из посетителей.
— О, мэтр, что вы, вы так заняты, я отдам их своему лучшему другу инспектору Грандену.
Более того, у меня есть еще одна улика! Вот, пуговица. Смотрите, какая красивая пуговица с раковинкой внутри. Я нашла ее у вас в кабинете у стола.
— Давайте я сам отнесу ваши улики в комиссариат, со мной так не будут обращаться, как с вами.
— Спасибо, месье, но мой внутренний голос говорит: «Не трусь, Алиса, иди сама».
— Как бы вас не подвел ваш внутренний голос.
