Ознакомительная версия.
– Короче, в восемь вечера мы приедем! – раздался очередной вопль Милены.
– Кто? Куда? – потрясла я головой.
– Опять сорок пять! – вскипела Милена. – Я сто раз повторила! Мне негде встречаться с Вадиком: в общественных местах противно, а дома Нахрената. Кстати, я сказала ей, что еду на съемки, ну да Нахренате на все плевать… Понимаешь, Вадик не должен знать про свекровь, это раз. Про то, что я была замужем, это два. Про отсутствие у меня собственного жилья – это три. Я голову сломала, как мне поступить, и тут сообразила: ваши все разъехались, вот он, шанс! Перебираюсь к тебе! Значит, так… оборудуй гостевую, перетащи из Катькиной комнаты гардероб, на кровать брось покрывало, которым Юлька застилает свою софу. Между нами говоря, у Сережкиной жены барские замашки! Приобрела плед из натуральной норки… Вот транжира!
– Покрывало искусственное, это шкурка Чебурашки, – возмутилась было я, и тут только до меня дошла суть сказанного Миленой. – Погоди! Ты собралась жить в нашей квартире?
– Да, недельки две-три, – застрекотала Бахнова. – Мне вполне хватит, чтобы довести Вадика до кондиции!
Мне не свойственно хамить людям, но сейчас у меня невольно вырвалось:
– Ты офигела? Это абсолютно невозможно!
– Почему? – фыркнула Милена. – Вадик почти созрел, осталась малость – оттащить его в загс. Понимаешь, он… Тут непростая история, сейчас рассказывать ее некогда, приеду пораньше и все объясню.
– Ты меня не поняла, – перебила я Милену, – к нам нельзя.
– Почему?
Действительно! Вот гениальный вопрос! Ответить на него честно: я не собираюсь даже три недели жить с тобой и с абсолютно незнакомым парнем под одной крышей? Но хорошее воспитание, данное мне родителями, не способствовало искренности.
– У меня дети, – попыталась я отбиться от Бахновой.
– Лиза с Кирюшей?
– Да.
– Они не дети, а лошади! – отрезала Милена. – Школу скоро закончат, не младенцы.
– А еще собаки! – в последней надежде воскликнула я. – У твоего Вадима нет часом аллергии? Знаешь, это очень опасно. Случается такая вещь, отек Квинке называется, до больницы довезти не успеют!
– Никакими Квинками Вадюша не страдает, – отрезала Милена. – Он очень богат, но хочет взять в жены обычную женщину. Не гламурную светскую львицу, за которой носится хвост прислуги. А такую, что сможет ловко управиться с хозяйством. Про коня слышала?
– Нет, – ошарашенно ответила я.
– А говорят, что у тебя высшее образование, – с легким презрением отметила Бахнова. – Небось врут люди, всякий человек с десятью классами слышал про лошадь на пожаре.
– У меня за плечами консерватория по классу арфы, а не ветеринарная академия, – буркнула я, ощущая себя паучком, на которого надвигается асфальтоукладчик.
– Еще Пушкин писал, что русская женщина коня на скаку остановит, в горящую хату войдет, – отбрила Милена. – Такую особу и ищет Вадим: самоотверженную, умную, бесстрашную, хозяйку, отличную мать, любящую верную супругу. И он ее нашел – это я! Осталось лишь продемонстрировать свои таланты на деле!
– По-моему, крылатая фраза принадлежит поэту Некрасову, – попыталась я остудить пыл Бахновой. – И ты не умеешь даже картошку чистить!
– От кожуры темнеют пальцы! – возмутилась Милена. – Все, хватит спорить, ровно в двадцать ноль-ноль я дома! То есть у тебя. Предупреди Лизку с Кирюшкой – они мои племянники, и я их обожаю. Вадим хочет, чтобы его вторая половина любила детей. И не забудь сделать ужин! Я его подам, как будто сама приготовила, ясненько?
– Не совсем, и…
– Вадим – олигарх, – со слезой в голосе заговорила вдруг Милена, – дом на Рублевке, бизнес, миллионы, а у меня по вашей с Катей вине умер Юра. Годы летят, судьба подкинула мне шанс… Неужели я могу его упустить? Вадим должен поверить: я лучшая! Лампуша, миленькая, помоги, умоляю! Это последний вариант в моей жизни! Время бежит, мне уже тридцатник стукнул, ну кому я буду нужна через пару лет? Лампочка, солнышко, вся надежда на тебя и детей! Ну подыграйте мне, иначе я проведу старость с Нахренатой!
Если бы Милена продолжала наглеть, я бы сумела дать ей отпор, нашла бы нужные аргументы, вроде: «Можешь потребовать от Нахренаты раздела квартиры, как вдова ты имеешь право на часть имущества». Но Милена перешла к просьбам о помощи, и я моментально попалась на крючок.
– Только не плачь! Конечно, я сделаю все, что смогу.
– Супер! – возликовала нахалка. – Значит, я приеду!
Из трубки понеслись гудки, я растерянно уставилась на телефон. Ну и ну! Почему я согласилась? Не иначе как Милена обладает умением гипнотизировать людей на расстоянии. И что, мне теперь предстоит переставлять мебель? Таскать из комнаты в комнату гардероб? Ну уж нет!
Не успела я со всей остротой оценить размер неприятностей, как телефон вновь зазвонил. Наверняка это снова Милена, теперь она начнет раздавать указания по обустройству спальни.
Ну все, наберусь решимости и твердо заявлю: «Извини, обстоятельства изменились! Только-только я узнала, что к нам направляются дальние родственники из провинции в количестве восемнадцати штук, с ними четыре младенца и три кошки». Или нет, лучше сообщу: «В школе у детей эпидемия лихорадки мча-мча, объявлен карантин, у дверей нашей квартиры стоит патруль из санэпидемстанции, хватает всех, кто пытается войти в дом».
– Алло! – раздался в трубке незнакомый и очень сердитый женский голос. – Романову немедленно позовите!
– Слушаю вас, – удивленно ответила я.
– Если не хотите крупных неприятностей, немедленно идите в школу!
– Куда? – растерялась я. – К кому?
– Кирилл Романов ваш? – завопила баба. – Отвратительный ребенок, позор учебного заведения!
У меня подкосились ноги.
– Что случилось?
– Узнаете на месте! В кабинете директора!
– Мальчик здоров? – я попыталась выяснить хоть что-то.
– Лучше б он переломал руки-ноги и голову вдобавок, – сообщила милая дама, – всем спокойнее, когда Романов в гипсе. Короче, коли через полчаса не явитесь, мы вызываем милицию!
– Стойте! – закричала я. – Уже бегу!
Бросив телефон на банкетку у двери, я схватила сумку, натянула на себя ветровку, закрыла дверь и дрожащими руками начала запирать замок. Ключ никак не хотел попадать в скважину. К сожалению, теперь просто захлопнуть створку нельзя. Раньше я пару раз выскакивала выбрасывать мусор, забыв связку ключей, и потом приходилось вызывать слесаря. За день до отъезда в командировку Вовка поставил новомодный замок, и вот сейчас я никак не могу справиться с ним.
Тот, кто имеет ребенка школьного возраста, да еще мальчика, очень хорошо поймет меня. Нет, девочки тоже способны на безобразия, но они у них не имеют таких последствий, а Кирюша с упорством совершал все мальчишеские глупости: подкладывал кнопки на стулья одноклассницам, связывал их косы, бросал в лужу карбид, поджигал пластмассовую расческу, устанавливал сверху на дверь плошку с водой. Всех его шалостей я сейчас и не вспомню. Сильно подозреваю, что остальные мальчики проделывали то же самое, но Кирюшке в отличие от других негодников патологически не везло – озорник хотел разыграть одноклассников, а попадались на крючок учителя.
Взять хотя бы историю с водой. Желая облить ненавистного Леню Нарусова, Кирюша все великолепно рассчитал. Одноклассники уже сидели на местах, не хватало лишь Лени.
– Идет! – завопила Наташа Русакова, помогавшая Кирюшке.
Тот живо водрузил миску на дверь и сел за парту. Класс затаил дыхание, ручка опустилась, дверь распахнулась, вода полилась прямо на голову… завуча, преподавателя биологии Олега Ивановича, а из-за его спины выглядывал абсолютно сухой Ленька.
– Кто это придумал? – завизжал Олег Иванович.
– Кирилл Романов, – мигом «слила» приятеля Русакова.
Кирюшка попытался объяснить, что западня была расставлена на Нарусова, но никто его слушать не стал. Чтобы школьника Романова не выставили из учебного заведения, мне пришлось покупать для кабинета биологии скелет человека, пособие, о котором мечтал Олег Иванович. После благополучного завершения скандала я взяла с Кирюшки честное слово, что отныне он разбирается с приятелями вне класса.
И он сдержал обещание. В октябре Кирик повздорил с Мишкой Сергеевым и решил его проучить. На сей раз Кирюша учел абсолютно все. На большой перемене он услышал разговор ненавистного Сергеева с Игорем Перовым:
– Следующий урок матиш, будет контрольная, но я ее писать не стану.
– Сбежишь? – покачал головой Перов. – Не советую, Верка заметит и родителям позвонит.
– Не, – захихикал Сергеев, – я лучше придумал. Начнется матиш, я руку подниму и в туалет попрошусь. Скажу, в столовке пирог с мясом купил, теперь живот болит. Ну и просижу в тубзике до звонка!
– Глупо, – пожал плечами Игорь.
– Сам дурак, – ответил Миша.
Кирюша моментально сообразил, как надо действовать. Он помчался в аптеку и купил мазь, которую используют для лечения радикулита. Она вязкая и очень жгучая, в упаковке даже лежит небольшая круглая лопаточка, чтобы человек, которому предстоит натирать поясницу, сам в ней не испачкался. И совсем беда, если мазь попадет на слизистую.
Ознакомительная версия.
