макияж. Воспитанный человек назвал бы её образ вызывающим, представитель богемы — эпатажным. Иванов с Макаровым, под страхом смерти, от комментариев бы отказались.
Вес дамы примерно в два раза превосходил её рост, который приближался к метру восьмидесяти. Голос по тембру и громкости мог соперничать с Иерихонскими трубами, причём всеми одновременно. Возраст приближался к семидесяти. А по профессии это была заслуженная учительница начальных классов города N на пенсии.
— Не имеете права! — Возмутился Вадик.
— Если бы не я, то вас бы тут не было! — Парировала Марья Филипповна.
— Почему вы кричали? — Поинтересовался Макаров.
— На меня мышь упала.
— И что вы с ней сделали? — Закинул удочку следователь.
— Дудки! Вам не удастся опять обвинить меня в превышении самообороны, — погрозила ему пальцем самопровозглашенная сыщица.
Иванов был непреклонен:
— Марья Филипповна, Вы моя первая учительница и я Вас очень уважаю. НО!!! Идет следствие! Немедленно покиньте помещение!
— И не подумаю! — Марья Филипповна небрежно отодвинула бедром Макарова:
— Я была уверена, что присяга не позволит вам идти окольными дорогами, и пошла огородами. В спальне открыто окно. Наверняка преступник входил и выходил через него.
Лица полицейских скривились от осознания своей промашки.
— Вадик, проверь, — полным досады голосом приказал Макаров.
Иванов обиженно посмотрел на свою бывшую учительницу и вышел на улицу. Марья Филипповна по-хозяйски огляделась и остановила свой взор на кислом лице следователя.
— Мы благодарны Вам за информацию, но следствие веду я.
— Ах, оставьте! Не Вам одному интересно.
— Это может быть опасно, — не оставлял надежды избавиться от добровольной помощницы Макаров.
— Нам с вами грозит только одна опасность — застрять в люке погреба, — с иронией ответила она и указала на узкий лаз в полу.
— Вадик, — на пределе громкости крикнул Макаров.
Марья Филипповна поморщилась и прикрыла рукой с массивными перстнями ухо. Иванов ворвался в комнату и огляделся в ожидании атаки врагов:
— Что случилось?
— Лезь в погреб! — Приказала женщина.
— Я Вам не подчиняюсь. У меня свое начальство! — Гордо отказался оперативник и посмотрел на следователя.
— Лезь в погреб, — печально подтвердил Макаров.
Подозрительно косясь на Марью Филипповну, Вадик взял со стола фонарик, открыл люк и, с высоко поднятой головой, спустился вниз. Загорелся свет.
— Вызывайте скорую! — Крикнул оперативник.
— Ты нашел потерпевших? — Обрадовался следователь.
— Частично.
Раздались шум возни и кряхтение. На свет божий из подпола выбрался избитый, помятый и дезориентированный мужчина около тридцати лет. Следом за ним поднялся Иванов.
— А где бабки? — В праведном гневе возопила Марья Филипповна.
— Я ничего не брал! — Отмежевался незнакомец.
— А сколько вам надо? — Прикинув свои финансовые возможности, осторожно поинтересовался Вадик.
Взглянув на мужчин с неудовольствием, она членораздельно переформулировала вопрос:
— Где пропавшие бабушки?
— Я не знаю.
— В погребе нет, — подтвердил Иванов.
— Предъявите документы, — потребовал Макаров у незнакомца.
— В сумке, — признался подозреваемый, наверное, уже всё-таки потерпевший.
Вадик, как представитель законной власти, поднял сумку, достал из неё паспорт и протянул своему начальнику. Следователь раскрыл документ, внимательно изучил и сверил фотографию с оригиналом. Потерпевший выпрямил спину и повернул лицо в три четверти.
— Сергей Андреич, как вы оказались в погребе и почему незаконно проживаете в опечатанном помещении? — Сурово спросил полицейский.
— Приехал к бабушке, в связи с тяжелым материальным положением. Дверь опечатана. А меня квартирная хозяйка наверняка в розыск объявила, я ей денег должен. Жить негде. Помощи попросить не у кого. Ну, я и забрался в окно, — заикаясь от страха, признался Владимиров.
— А в погреб зачем залез? — По-отечески пожурила заслуженная учительница.
— Случайно получилось. Я сюда на электричках добирался. Познакомился с одним парнем. Вместе веселее. У него есть деньги, а у меня жилье. Вчера перебрали. Полез в погреб за закуской и с лестницы свалился. Подняться не смог. Толя тоже пьяный был. Люк узкий, вдвоем не пролезешь. Остался я в погребе отсыпаться. А Толя, скотина, люк закрыл, чтоб самому не свалиться и забыл про меня. Ушел куда-то утром и не вернулся.
— С кем дрался-то?
— Ни с кем. С лестницы падал.
— Дебил! — Прокомментировал ситуацию Иванов.
Раздался громкий хлопок с улицы и шелестящие шаркающие шаги по деревянному полу. Полицейские достали оружие и заняли позиции возле стены. Все замерли в ожидании. Неизвестный в тёмном коридоре нащупал ручку и отворил дверь.
Грязная, лохматая и жутко недовольная в комнату вошла бабушка Сидорова:
— Что тут происходит!?
— Тебя полиция разыскивает, — в полуобморочном состоянии признался внук.
— Ты где была? И где остальные? — Обрадовалась Марья Филипповна.
— По грибы с подружками ходила. Заблудились мы. Вышли на домик лесников. Там и жили две недели. А сегодня утром хозяева заявились и нас домой отвезли, — полным обиды тоном ответила умеренно пострадавшая старушка.
— Слава Богу! Дело закрыто. Можем возвращаться, — вздохнул с облегчением Иванов.
— Куда это ты собрался? У меня во дворе труп лежит, — возмутилась Сидорова.
— Были мы в вашем дворе. Никто там не лежит, — попытался её успокоить Макаров.
— А вот и лежит! Возвращаюсь я домой огородами, а там какой-то алкаш в мое окно лезет. Взяла я лопату… — мрачно ответила потерпевшая, возможно, уже обвиняемая в убийстве.
— Я все понял! Вадик, проверь!
Оперативник во второй раз вышел во двор. Бабушка Сидорова зашла в соседнюю комнату и заперла за собой дверь.
— Это она Толика приголубила, — в священном ужасе прошептал Владимиров.
— Человека убить не так просто. Не будем нагнетать. Если что, опознаете, — сказал следователь.
— Это была самооборона! — Твёрдо заявила Марья Филипповна.
Мужчины укоризненно посмотрели на неё. Заслуженная учительница немного смутилась. Наконец вернулся Вадик и привёл за руку незнакомого человека с окровавленной головой. Макаров указал Владимирову на раненного:
— Толик?
— Он!
— Предъявите документы, — потребовал следователь.
— В сумке. Сейчас достану.
Иванов отпустил Толика. Покачиваясь, он подошёл к столу, взял свою сумку и начал в ней копаться. Все расслабились. Марья Филипповна протянула Толику свой носовой платок. Пострадавший от бдительности бабушки Сидоровой, платок принял, вытер кровь с лица, бросил в сумку, достал оттуда пистолет и направил на Марью Филипповну, стоящую к нему ближе всех!!!
— Всем оставаться на месте и тетка не пострадает!
Марья Филипповна надулась от негодования, покраснела и сжала кулаки. Иванов и Макаров с любопытством посмотрели на Толика. Владимиров замер в ужасе от вероломства своего приятеля.
— Я бы на твоем месте так не рисковал, — дал преступнику добрый совет следователь.
— Ты кого это теткой назвал!? — Процедила сквозь зубы Марья Филипповна.
— Предсказуемый поворот. Поможем женщине или подождем, пока сама справится? — Тихонько поинтересовался у начальника Вадик.
— Я те подожду! — Предупредила заслуженная учительница своего недальновидного ученика и погрозила кулаком.
— Придется спасать! — Задумчиво протянул Макаров.
— Вы что тут все на голову больные!? —
