не пришло бы еще и на часы смотреть.
— Понятно. А после того как вы стали свидетелем того, что произошло в кабинете, что вы стали делать дальше? — спросила я.
Анастасия удивленно посмотрела на меня:
— Да… собственно, ничего. Я снова вошла в комнату и села в кресло. Я ничего такого тогда даже и не подозревала. Да я и подумать не могла, что эта… пырнула Константина ножом! Я думала о том, что какая-то грязная подстилка забралась в кабинет Константина и что они там… Я просто негодовала, была вне себя: как Константин мог опуститься до такого? И ведь Маргарита здесь, рядом… Сначала я хотела спуститься вниз и зайти в кабинет.
— Зачем?
— Ну как зачем? Хотела поговорить…
Анастасия заметно смутилась и замолчала, а я подумала: «Как мило! Сама изменяет Иннокентию с его братом практически в открытую, а другим, стало быть, нельзя».
— В общем, у меня мелькнула мысль пойти в кабинет просто потому, что очень уж неприятная ситуация складывалась. Во-первых, визги этой Екатерины. Эта девка строила из себя порядочную. А на самой ведь пробы ставить негде. Да еще и слова Константина о том, что он все равно своего добьется. Нет, теперь я вот думаю, что если бы я все-таки пошла бы к Константину, то, наверное, его еще можно было бы спасти. Вот как спасли Иннокентия. Но нет. В комнату вернулся мой супруг, уже в приличном подпитии, и все началось сначала, только с еще большей силой. Иннокентий начал цепляться ко мне, обвинял во всех смертных грехах. Я тоже вспылила и сказала, что вызову такси и уеду. Но ему все было нипочем. Он ведь, когда напивался, становился совсем невменяемым. Так было и в тот раз. И еще неизвестно, чем бы все кончилось — я имею в виду, наша новая ссора, — если бы не стало известно, что Константин убит. Сразу поднялся крик, шум.
— А кто сообщил об убийстве Константина Вячеславовича? — спросила я.
— Кажется… водитель Константина, Григорий… Да, точно он. Он нашел его в кабинете уже мертвым, и он потом нам сообщил, что уже вызвал полицейских. А мы с Иннокентием, как только услышали все эти крики, так сразу вышли из комнаты и спустились… Зрелище в кабинете было такое, что…
— Да, я вас понимаю, Анастасия Михайловна. Но тогда мне непонятно вот что. Если вы считаете, что Константина Вячеславовича убила Екатерина Белоголовцева…
— Да я не просто так считаю, я в этом совершенно уверена! — воскликнула Пантелеймонова.
— Хорошо, хорошо. Но вы только что сами сказали, что ваш супруг Иннокентий Вячеславович пришел в вашу комнату гораздо позже, ведь так?
— Да, все верно. Я же вам сказала, что еще какое-то время провела в раздумьях, спуститься ли мне в кабинет к Константину или не стоит.
— Я помню. Но тогда как же могло получиться, что ваш супруг не обратил внимания на то, что его брат убит? Он ведь шел через его кабинет, ведь так? — спросила я.
— Необязательно. Иннокентий мог зайти с входа для прислуги. Так будет гораздо ближе, чем обойти почти весь коттедж и войти через основную дверь. Существует еще один вариант: оранжерея, так тоже можно попасть в коттедж, и тогда кабинет Константина можно миновать. Я не знаю, как именно Иннокентий добрался до нашей комнаты. Скорее всего, он и сам не помнит этого, ведь он уже основательно набрался. Но я не понимаю вас: почему вас так интересует, как именно шел Иннокентий? Разве это самое главное? Ведь я вам подробно все рассказала, что я видела и слышала, что происходило в кабинете Константина. Его слова, ее ответы, то, как она выбежала из кабинета, и то, что после ее побега оттуда Константина больше не было слышно. А потом его нашли со смертельной раной… По-моему, тут все ясно. Но вот что мне непонятно, так это то, кому понадобилось избавляться от Иннокентия? А главное, за что?
— Точно такой же вопрос можно задать и в отношении Константина Вячеславовича, — заметила я, — однако вас это, по-видимому, не интересует.
— Кому понадобилось избавиться от Константина? Вы это имели в виду? — спросила Анастасия.
— Да, именно это. Потому что, согласно вашим рассуждениям, получается, что от вашего супруга избавляться нет нужды, а вот от его старшего брата — есть, — объяснила я.
— Хм… Иннокентий был тряпка тряпкой, — сказала Пантелеймонова.
— А его брат?
— А Константин — мерзавец и подонок, каких поискать! — воскликнула Анастасия.
— Странно… Я было решила, что вы испытываете к брату вашего супруга очень даже теплые чувства.
Пантелеймонова презрительно усмехнулась.
— Я что, не права?
— Конечно, нет. О каких теплых чувствах может идти речь по отношению к этому ублюдку? Константин — самое настоящее животное. Ненасытное, подлое и грязное. Он вызывал только самые низменные чувства, по сути — инстинкты, и больше ничего. Скот — он и есть скот! Поэтому-то я и удивилась, когда выяснилось, что Иннокентия кто-то пытался отравить. Он-то как раз был вполне себе инертным и безобидным существом, вроде амебы. Уж кто-кто, а Иннокентий помешать никому не мог.
— Ну почему же? Иннокентий Вячеславович мог помешать, к примеру, вам, Анастасия Михайловна, — возразила я.
— Да о чем вы вообще говорите?! — тут же вскричала Пантелеймонова. — Чем же, интересно, Иннокентий мог мне помешать?
— Ну, смотрите сами, какой получается расклад. Вы только не обижайтесь, Анастасия Михайловна, но ведь Иннокентий Вячеславович вас содержал. И вы не можете этого отрицать.
Анастасия Пантелеймонова промолчала.
— Сейчас трудно говорить о том, что собирался предпринять в отношении вас Константин Вячеславович: дать вам отставку и тем самым перестать вас поддерживать материально, или нет. Но сейчас старшего брата вашего супруга нет, стало быть у вас больше нет его денег. Иннокентий Вячеславович в любом случае получит определенную часть наследства. Он мог принять решение разойтись с вами, и тогда вы бы остались ни с чем. А находясь в статусе вдовы, вы определенно можете рассчитывать на…
Я не договорила, потому что Пантелеймонова возмущенно меня перебила:
— Да что вы такое говорите?! Что вы вообще себе позволяете?! Почему вы во всем обвиняете меня? Да вы просто берете меня на понт! У вас ведь против меня нет никаких доказательств!
— Успокойтесь, Анастасия Михайловна. Я вас ни в чем не обвиняю. Я просто высказываю предположения на тему, как могла развиваться ситуация. Скажите, кто обнаружил Иннокентия Вячеславовича? Вы?
— Да, я, — ответила Пантелеймонова.
— А при каких обстоятельствах это произошло? — спросила я.
— Да ни при каких. Я просто вошла в нашу комнату и увидела, что
