В ее воображении дело дошло как раз до самого интересного – мысленно Камерон переиграла недавний эпизод, когда федералы явились побеседовать с ней о защитном наблюдении. Только на этот раз в доме были лишь она и Джек (неважно, как агент попал внутрь – несущественные подробности), Камерон только-только вышла из душа (разумеется, с безупречным макияжем и прической), а Паллас уже ожидал ее в спальне (что вряд ли было желательно в действительности, зато необходимо для динамичного развития сюжета). Федерал лукаво осведомился насчет того, намерена ли свидетельница сотрудничать, она ответила такой же двусмысленностью (Камерон так и не придумала точной фразы, но с этого места слова становились лишними), а затем уронила свое полотенце на пол, подошла к Джеку, и они без дальнейших разговоров повалились на кровать и…
Притормозили перед ее домом.
* * * * *
Мотоцикл остановился, и Камерон сморгнула, возвращаясь в реальность. Она осталась сидеть, поскольку требовалось время, чтобы собраться и попытаться сосредоточиться на том факте, что мужчина рядом с ней – Джек Паллас, символизирующий исключительно проблемы в истории их недолгих и натянутых отношений.
Заметив, что пассажирка не двигается, ФБРовец обернулся и откинул забрало ее шлема:
– С тобой все нормально?
– Конечно, я в порядке, – выпалила Камерон, стащила шлем, отдала его Джеку и даже умудрилась безразлично взглянуть. Во всяком случае, ей думалось, что безразлично.
– Ты что, покраснела? – присмотрелся к спутнице Джек.
– Вряд ли, – повела она плечом. – Наверное, просто щеки обветрились.
– Ты же была в шлеме.
Точно. Пора уходить.
Камерон слезла с сиденья так поспешно, как только позволили платье и высокие каблуки. Джек остановил мотоцикл у бровки, и эти несколько лишних сантиметров помогли пассажирке быстрее спуститься на землю.
– Спасибо, что подвез. Спокойной ночи, – решительно кивнула она на прощание, повернулась и направилась к калитке.
– Постой – мне надо проверить дом.
Камерон, совершенно забывшая об этой процедуре защитного наблюдения, запнулась.
– Что ж, давай тогда побыстрее, – бросила она через плечо, дошла до калитки и только потянулась к ручке, как тут ее пальцы накрыла мужская ладонь.
– Что, не терпится от меня отделаться?
– Ага, – развернулась лицом к спутнику Камерон.
Джек замолчал, словно увидев такое, чего не ожидал, и сделал шаг в ее сторону:
– Почему ты на меня так смотришь?
Ох-хо… беда.
– Как «так»? – попыталась прикинуться шлангом Камерон, открыла калитку и попятилась к крыльцу.
Паллас продолжал наступать:
– Вот так.
Опираясь ладонью на каменные перила, Камерон начала не спеша подниматься по ступеням:
– Тебе кажется.
Джек медленно покачал головой:
– Нет, не кажется.
– Должно быть, я перевозбудилась от своей первой поездки на мотоцикле, – соврала Камерон. «А может, от мыслей о чем-то совершенно другом».
Бесстыдница.
– Господи, Камерон, – сжал челюсти Джек, тесня спутницу к входу, и его лицо выражало отчасти досаду, отчасти… вот это да – нечто совершенно иное. – Что, черт возьми, я должен делать, когда ты так на меня смотришь?
– Не обращай внимания. Сосредоточься на том факте, что ты меня ненавидишь.
– Я пытаюсь. Пытаюсь изо всех сил.
Камерон очутилась в ловушке между ФБРовцем и дверью. Интересно, слышит ли он бешеный стук ее сердца?
Джек положил ладонь ей на бедро. Обычное прикосновение, и тем не менее у Камерон перехватило дух. Прижатая спиной к двери, она не могла двигаться – только неглубоко и часто дышать от предвкушения.
Взгляд Палласа упал на ее полураскрытые губы. Он скользнул другой рукой к затылку Камерон и немного наклонил ей голову, пригвождая взглядом темных глаз, таким жарким, что у нее стало горячо в желудке.
Камерон понимала, что может оттолкнуть его, если захочет.
Но она не хотела.
Темный взгляд сделался мягче.
– Камерон, – хрипловато произнес Джек, и она почувствовала, будто тает прямо на месте. Зная, что именно он собирается сделать, она закрыла глаза и ощутила, как губы Джека легонько провели по ее губам, перед тем как он…
Остановился.
Видя, что Паллас отстранился, Камерон сконфуженно заморгала.
– У нас гости, – сдавленным голосом объяснил он.
Камерон глянула поверх его плеча и увидела припарковавшийся перед домом знакомый автомобиль без опознавательных знаков. Фелпс и Камин.
– Когда они подъехали?
– Только что. Я услышал, как остановилась машина. Ключи есть? – указал ФБРовец на дверь.
– В сумочке, – кивнула Камерон, стараясь прийти в себя, затем вытащила связку и отперла замок.
Джек прошел мимо нее внутрь дома.
– Оставайся на пороге, где полицейские смогут тебя видеть, – велел он и отправился осматривать особняк.
Камерон стояла и ждала, пытаясь осмыслить случившееся между ней и Джеком. Рассудок быстро согласился с тем, что она чуть было не совершила огромную ошибку, а вот тело, похоже, осталось при особом мнении.
«Образумься», – приказала себе Камерон, когда Паллас спустился по лестнице со второго этажа.
– Все чисто, – сообщил он, приближаясь.
Камерон ретировалась с порога, понимая, что сейчас держаться на расстоянии – лучшее средство защиты.
Агент заметил ее поспешное отступление.
– Не забудь запереть за мной дверь, – коротко бросил он и вышел.
* * * * *
Джек сбежал по ступеням, пытаясь определить, в какой конкретный момент превратился в законченного идиота.
Он чуть не поцеловал ее. И поцеловал бы, не явись полицейские именно тогда, когда явились.
Определенно, поцелуй был плохой идеей. Похоже, хотя бы в этом их мнения совпадают.
От взгляда, которым его одарила слезшая с мотоцикла Камерон, он на какой-то миг утратил бдительность, но сейчас снова собран и сосредоточен. Она же свидетельница в его расследовании. Что еще важнее, она – Камерон Линд, а это значит «Держись подальше!». В прошлый раз, слишком приблизившись к этой красотке, он обжегся. Болезненный опыт. Не хотелось бы пережить такое еще раз.
Палласу нравилось снова оказаться в Чикаго. Он любил уединение и не имел кучи друзей, но недалеко от города жили его младшая сестра и двухлетний племянник. На сей раз Джек собирался обосноваться здесь насовсем. Из-за чего нельзя допускать никаких косяков, особенно в делах, к которым причастна Камерон Линд.
Агент обошел особняк по периметру, убеждаясь, что все окна и двери закрыты. Завершив обход, он запер калитку и направился к стоявшей у тротуара машине. Кто его знает, сколько успели увидеть Камин и Фелпс, но по мере приближения Палласа полицейские не ухмылялись и не пялились во все глаза, и он воспринял это как хороший знак.
Стекло со стороны пассажира поползло вниз, и, едва глянув на выражение лица старшего из дежурных, Джек понял, что попал-таки в переделку.
– Так вот почему вы захотели сами отвезти ее из ресторана домой, – одобрительно осклабился Камин.
– Значит ли это, что Камерон не пойдет на свадьбу с банкиром Максом? – перегнулся через сиденье Фелпс.
Вот тебе и понадеялся, что никто ничего не заметил.
Между тем в западной части города Грант Ломбард, напустив на себя безразличный вид, приближался к бару с моргавшей красным неоновой вывеской «Клуб «Рио». Без наплечной кобуры и пистолета охранник чувствовал себя будто голышом, но попытаться пронести оружие в это заведение мог только недоумок, ищущий смерти.
Посетитель открыл дверь, из-за которой выплеснулись громкие ритмы сальсы. Не успел он ступить за порог, как был обыскан одетым в черное здоровяком с гарнитурой в ухе. Ломбард поинтересовался у охранника, где можно увидеть мистера Блэка. Это было все, что шепнул телохранителю нужный человечек – спросить мистера Блэка. Верзила мотнул головой в сторону нескольких пустых кабинок в глубине клуба.
Грант выбрал ту, что была в углу, и уселся за столик. Вряд ли за музыкой кто-нибудь расслышит их с «мистером Блэком» разговор, но с учетом цели визита и всего поставленного на карту иметь поблизости лишние уши сенаторский телохранитель опасался. Подошла официантка, и он попросил принести чистый виски. Ломбард не собирался пить спиртное, но в подобных ситуациях главное – держать марку, а ему не хотелось показаться излишне нервным или настороженным.
После того как официантка принесла заказ, Грант прислонился к стенке и сделал вид, будто рассматривает танцоров на площадке в центре клуба. На середине второй песни к столику приблизился высокий, худощавый мужчина лет сорока, одетый в белую хлопковую рубашку с открытым воротом, выпущенную поверх темных джинсов. Коротко стриженые волосы были высветлены, а на руках ниже закатанных рукавов виднелись татуировки. Телохранитель представлял себе немного другой типаж.
