Ознакомительная версия.
На этом и расстались. Катька быстро двинулась прочь. А Вован вообще растворился, словно его и не было. Когда Катька оглянулась, чтобы еще кое-что прибавить к сказанному, того уже и видно не было. Как сквозь землю провалился.
– Что за чудеса? – пробормотала Катюха. – Куда это он исчез?
Она еще поискала в толпе своего неслучившегося жениха, но так и не нашла и побрела дальше. Впрочем, неожиданности этого дня на этом не закончились.
У подъезда она увидела еще одну знакомую фигуру. Вовка – Катюхин брат.
Вообще-то братьев у нее было несколько. Двоюродный, троюродный, даже сводный имелся. Одним словом, все, кроме Вовки, были не родными, но от этого ничуть не менее любимыми.
Вовка же был единокровным Катиным братом – сыном Катюшиного отца. Но мама Катюши умерла, сам Вовка тоже давно осиротел, а их общий папочка завел себе третью семью, в которой теперь подрастало двое детей.
С теми братьями Катька почти не общалась: мачеха почему-то нервно реагировала, когда в ее доме появлялись дети мужа от прежних браков. А отец из-за своих взрослых и, как он считал, самостоятельных детей не хотел портить отношения с молодой женой.
При виде брата Катюша обрадовалась.
– Вовка, ты что здесь делаешь?
– Тебя жду.
Она забеспокоилась.
– Случилось что-то?
– С чего ты взяла? Просто решил тебя встретить. – На лице у нее, наверное, было написано недоумение, потому что Вовка тут же спросил: – А что, брат уже не может просто так приехать к сестре? Обязательно повод нужен?
Катька устыдилась. Вовка тем временем взял у нее сумки с продуктами. Затариться по дороге домой она, само собой, не забыла. Пусть Вован и исчез из ее жизни, но, как говорится, любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда.
Нет, но зачем Вовка-то приехал среди недели? Была бы еще пятница или выходные, тогда понятно: он бы выпил, Катька бы закусила, и открыли бы они друг перед другом свои исстрадавшиеся души, поработали бы немножко психотерапевтами друг для дружки. Так они обычно и поступали. А сегодня что?
– Может, в магазин зайдем?
– Зачем?
– Выпить купим.
– Ты же не пьешь, – буркнул Вовка.
– Для тебя.
– Я не буду.
Вот это было совсем странно.
– А ужинать? – робко спросила она у брата.
– Поесть поем.
Ужин Катька приготовила быстро. Возиться у плиты – это было не для нее. Крутить фарш, а потом начинять им перцы или кабачки, жарить котлеты или морочиться с отбивными – увольте. Катька предпочитала покупать полуфабрикаты. Вот и сегодня она запаслась коробками с готовыми мантами, лазаньей, зразами и прочим ассортиментом быстрого приготовления.
Вовка ее кулинарных пристрастий не разделял.
Но сегодня он почему-то на нее не ворчал. Молча поставил на плиту кастрюлю с водой и убрал продукты в морозилку – оставил на столе пачку пельменей. Не говоря ни слова, уселся за стол. Катька привела себя в порядок, умылась, переоделась, а Вовка все молчал. Пельмени сварились, Катюша накрыла на стол. В конце концов эта игра в молчанку стала тяготить Катьку. Попытки втянуть Вовку в беседу успехом не увенчались. Брат отмалчивался или отвечал односложно. Даже на беспроигрышную тему о ситуации на Ближнем Востоке не откликнулся.
Странно, раньше это всегда срабатывало. Как любой юноша призывного возраста, Вовка всегда живо интересовался положением дел в горячих точках.
– Ты чего молчишь-то все?
– Настроение такое.
Съел пельмени и ушел, так и не объяснив, зачем приходил. Неужели действительно чтобы на нее посмотреть? Так ведь виделись на прошлой неделе. У Вовки день рождения был, тогда и виделись. Зачем же было снова к ней приезжать?
Почему-то этот нежданный визит заронил в Катькино сердце тревогу. Было у нее такое ощущение, как будто надвигается что-то непоправимое. Ощущение оказалось настолько неприятным, что Катька постаралась его заесть оставшимися в кастрюльке пельменями. И то ли пельменей было слишком много, то ли еще что-то, но спала Катька этой ночью худо. Мучила сухость во рту, пришлось вставать и бродить по квартире, словно сомнамбула. Один раз ей даже показалось, что в темном углу возле двери притаилась мужская фигура. Катька чуть не завопила от ужаса. Включила свет и обнаружила, что нет никого, одни пальто и плащи на вешалке.
Но страх еще долго не отпускал. В постели, накрывшись одеялом с головой, она пообещала себе не высовывать нос до самого солнышка.
Только ничего из этих планов не вышло. Следующее утро началось для Катьки непривычно рано. Будильник показывал всего семь, когда в дверь позвонили. Никаких гостей она не ждала, поэтому с трудом продрала глаза. Кто, интересно, может ее тревожить в такой час? Может, ошибка? Сейчас сообразят, что не туда, и уйдут.
Но в дверь позвонили снова. Звонок был таким назойливым, словно звонивший точно знал, что Катька дома и должна ему открыть.
– Кто там?
Сначала за дверью молчали. Она уже хотела вернуться в кровать, но тут раздалось:
– Открывай, соня-засоня!
Катька вздрогнула. Да, этот голос ей определенно знаком. И это ласковое прозвище соня-засоня! Так ее называл один человек во всем мире.
– Дядя! – завопила Катька и распахнула дверь, даже не поглядев в глазок. – Ты приехал! В гости!
В дверях и правда стоял дядя Паша – брат ее мамы. Жил он в Таллине, получал небольшую пенсию и в последние годы откровенно скучал. А чтобы разогнать скуку, время от времени наезжал в гости к племяннице.
Катя помнила дядю с раннего детства. Всегда он был человеком с огоньком, с выдумкой. Конечно, она была рада его видеть. Вот только…
– Дядя, почему ты мне не сказал, что собираешься приехать?
– А я сам не знал. Просто вдруг потянуло – сел в машину и поехал. Не волнуйся, гостинцы успел купить. Рада?
Катька кивнула. Дядя, как всегда, привез разные вкусности. Знаменитые эстонские сыр и масло, соленую рыбу и шоколад, который Катька обожала. Не дожидаясь завтрака, она немедленно впилась зубами в плитку шоколада и даже, кажется, замычала от удовольствия. Шоколад был именно такой, как она любила: хрустящий, в меру горький – объедение.
– На работу ты сегодня не пойдешь, – заявил дядя.
Катюша после вчерашнего совсем туда и не рвалась. Но нельзя же было не спросить:
– Как это?
– Скажешь, что заболела.
– А больничный где я возьму?
– Я тебе его организую.
– Как?
– Забыла, кто у меня в закадычных друзьях ходит? Правильно, Зоечка, для тебя Зоя Ивановна. А она, чтоб ты знала, не так давно стала заведующей вашей районной поликлиникой. Не знала? Так знай! Она тебе не только больничный, даже инвалидность сделает, если я попрошу. Хочешь?
Катька остановилась на больничном. Мысль отдохнуть несколько дней от работы на самом деле казалась заманчивой. Видеть Лидию Петровну после вчерашней выволочки совсем не хотелось. Все решилось легко, как всегда у дяди Паши, Катьке даже не пришлось никуда идти. Зоя Ивановна сама забежала к ним, взяла посылочку из Эстонии и оставила на столе голубую простынку – больничный лист.
Когда с формальностями было покончено, дядя Паша заявил:
– А теперь нам пора повеселиться. Собирайся, племяшка, одевайся потеплее. И термос с горячим кофе захвати. Мы с тобой отправляемся в дальнее путешествие.
– Куда?
– Увидишь.
Вид у дяди Паши был таинственный. Как ни расспрашивала его Катюша, дядя держался стойко:
– Приедем, тогда сама все поймешь.
Из города они двинулись на северо-восток и довольно быстро миновали поворот на красивейший древнерусский Тихвин. Катя, конечно, попыталась уговорить дядю свернуть в этот чудесный город, в буквальном смысле возродившийся, когда в середине 1990-х сюда торжественно вернулась икона Богоматери. С ее прибытием с загибавшимся провинциальным Тихвином случилось настоящее чудо. Из мрачного захолустья он довольно быстро превратился в современный, комфортный для жизни город, хоть и не потерял, понятно, своего провинциального обаяния.
Кто-то скажет, что сюда всего-навсего потянулись простаки-паломники, а вместе с ними потекли денежки, так что никакого чуда в этом нет, а есть расчет и доверчивость некоторых слоев населения. Но к пустому колодцу за водой не ходят. Если люди едут в такие места, значит, знают, за чем едут. Если едут поклониться святыне, значит, получают от нее большее, чем сумма, которую потратили на поездку.
– Заедем! – азартно воскликнула Катька.
Но дядя был человеком советской закалки, а следовательно, атеистом.
– Вот еще, – отмахнулся он, – на глупости время тратить!
Катька пригорюнилась. Ей как раз казалось очень своевременным перед дальней дорогой попросить о заступничестве Богородицу. Но с дядей не поспоришь, особенно когда он за рулем.
В окне мелькали деревья, столбы, проносились деревеньки, и постепенно Катька перестала думать о дядином отказе заехать в Тихвин. Не то чтобы она была такой уж верующей, но… Иногда накатывала потребность во что бы то ни стало пойти в храм и помолиться. Да, молитва ее была проста и безыскусна, но выходила Катька из храма успокоенная, с уверенностью, что теперь-то все святые в курсе ее проблем, а стало быть, если что, обязательно подстрахуют и самого худшего точно не допустят.
Ознакомительная версия.
