Ознакомительная версия.
– Вот и мне к ней.
– Когда?
Я глянула на часы:
– Сегодня, примерно в полшестого, устроит?
– Ждем с нетерпением, – с воодушевлением заявила девушка. – У вас имеется талон постоянного клиента?
– Нет.
– Тогда придется платить без скидки.
– Хорошо, – ответила я, – без проблем.
«Пежо» быстро порулил по улицам. У меня есть старинная приятельница Катя Козлова. Катюшка закончила парикмахерское училище и много лет работает дамским мастером. Мы все бегали к ней со студенческих лет. Катюшка вечно норовила не взять с подружек денег, и таинственным образом тюбик с краской стоил у нее намного меньше, чем в магазине. Впрочем, в те далекие времена я отчаянно нуждалась, но, как преподаватель, обязана была всегда хорошо выглядеть. Ну представьте, что к вам на лекцию является чучело в продранных колготках, мятой юбке, с всклокоченной головой и пальцем с обкусанным, черным ногтем тычет в тетради, указывая на ошибки. Подобная «дама» вряд ли придется по душе слушателям. Поэтому моя голова всегда была безукоризненно уложена, а ногти сияли маникюром.
Это сейчас, превратившись в лентяйку, я могу позволить себе особо не макияжиться, но в годы преподавательской карьеры старалась выглядеть и пахнуть лучше всех. Но с волосами у меня всегда была беда – тонкие, ломкие, к тому же совершенно непослушные. Ни одна завивка не держалась на них. Существовал только один способ выглядеть достойно – стричься «под мальчика». Но всякая стрижка хороша не слишком продолжительное время, через месяц приходилось бежать в цирюльню, «подправлять» голову. На длинных волосах лишний сантиметр не заметен, на коротких превращается в проблему. Как сейчас помню, стрижка стоила пять рублей, громадные деньги для меня, получавшей тогда сто целковых и воспитывающей в одиночку мальчика. Так вот, Катюха брала с меня пятьдесят копеек, отмахиваясь от розовенькой ассигнации.
– Ерунда, – нарочно грубо заявляла она, – за такие лохмы, как у тебя, стыдоба больше брать, не волосы – солома, да и мало их, как раз на пятьдесят копеек. Ступай себе домой. Лахудрой пришла, лахудрой и ушла, я только подровняла чуток.
К слову сказать, побывав у Катьки в руках, моя голова смотрелась великолепно. Аркашку подруга всегда стригла бесплатно, приговаривая:
– Ерунда, чик, шмык – и челочка.
Так вот, моя Катюха, приходя иногда в гости и ставя на кухонный стол нежно любимый Кешкой, но недоступный мне из-за цены торт «Подарочный», вздыхала:
– Устала я, ребятки, прямо мозги кипят, а уши служить отказываются.
– Ну при чем тут уши, – удивился один раз семилетний Кеша, – ты же не ими ножницы держишь? Руки должны болеть.
– С руками у меня порядок, – вздохнула Катюня, – а вот с ушами беда. Каждая клиентка норовит про себя все рассказать – сколько абортов сделала, где чего болит, какой муж говнюк. Ну про всех всю подноготную знаю. Прямо сливают в меня все, не поверите, ребята, голова кругом идет. Ну на фига мне знать, что у одной сын наркоман, а у другой начальник бабник? Придут, сядут в кресло, расслабятся и понесутся.
– Скажи им, чтобы заткнулись, – посоветовал Кеша, – пусть языки прикусят!
Катерина вздохнула:
– Не могу, клиенты-то нужны, вот и выслушиваю их вздор.
В «Синем цветке» и впрямь все было колера спелой сливы: сантехника, кресла, столики и халатики у мастеров. Майя Радько, женщина примерно моих лет, с приветливой улыбкой на лице спросила:
– Хотите еще короче сделать или просто вот здесь чуть уберем.
Я посмотрела в ее лицо, на котором сияла профессиональная доброжелательность, увидела на дне глаз усталость и пробормотала:
– Просто уложите.
Минут двадцать Майя колдовала над моей головой, потом подала небольшое зеркальце, чтобы я посмотрела на затылок.
– Спасибо, замечательно.
– Ваш счет, – Майя протянула мне бумажку.
Я вынула сто долларов:
– Пожалуйста, в кассу.
– Это вам, на чай.
– Простите, но нам строго запрещено брать чаевые.
– Майечка, – ласково спросила я, – а кофе выпить со мной можете? Я тут видела в начале улицы миленькое кафе.
Майя удивленно спросила:
– Вы хотите угостить меня?
– Тоже нельзя?
– Нет, почему, подождите, отпрошусь на полчасика.
В кафе Майя взяла только стакан сока и спросила:
– Вы хотели что-то узнать о Наталье Филимоновой, или я ошибаюсь?
– Совершенно верно, только как вы догадались?
Парикмахерша улыбнулась:
– Ну тут не требуется быть Шерлоком Холмсом. Сначала администратор сообщает, что клиентка хочет воспользоваться услугами той, что занималась волосами Филимоновой, потом являетесь вы с головой, которой совсем не нужен мастер, предлагаете огромные чаевые, а потом зовете кофе пить.
– Неужели так не бывает, что клиентки рекомендуют вас знакомым?
– Довольно часто, – ответила спокойно Майя, – только после смерти Натальи Сергеевны столько времени прошло, вы очень долго собирались.
Я поводила ложечкой по столу.
– Ладно, скажу правду. Давайте знакомиться. Частный детектив Даша Васильева, меня наняли одни люди для расследования убийства своей родственницы, след привел к Филимоновой.
– Наталья Сергеевна была очень интеллигентным человеком, – оборвала меня Майя, – она не могла быть замешана ни в каком преступлении.
Я замерла, вспомнив дело Красавчика и ограбленных им при помощи Филимоновой дурочек, но не рассказывать же все Майе?
– Вы абсолютно правы, Наталья Сергеевна тут ни при чем, мне только надо знать, не упоминала ли она о визите привидения? Понимаю, что вопрос звучит глупо, но, мне кажется, Филимонова должна была употребить именно эти слова: призрак, привидение, фантом, гость с того света…
Майя кивнула:
– Да, я очень хорошо помню, она явилась не в свой день, страшно взволнованная…
…Майечка принялась привычно щелкать ножницами, но клиентка вдруг пробормотала:
– Откройте окно, душно.
Радько быстро включила вентилятор и направила на нее струю воздуха. Филимонова закатила глаза и прошептала:
– Скорее воды, плохо…
Перепуганная Майя бросилась к кулеру, приволокла стаканчик и попыталась напоить Наталью Сергеевну, но та стала задыхаться. Поднялся переполох, другие клиентки нервно переговаривались, педикюрша притащила ампулу с нашатырем, два секьюрити быстро подхватили Филимонову и почти внесли в комнату отдыха мастеров, где стояли диваны. Майечка в растерянности стала собирать инструменты. В ту же секунду в зал влетел администратор Семен и с хитрой улыбкой произнес:
– Господа, прошу не волноваться. Дело совершенно обычное. Наталья Сергеевна сегодня утром вернулась из Америки, перелет, смена часовых поясов, вот ей и стало дурно.
– Боже, – воскликнула одна из дам, которой делали маникюр, – как я ее понимаю! Двенадцать часов со скрюченными ногами, дым от курящих проходит даже в VIP-салон! Я всегда после гастролей больная.
– И не говорите, – подхватила другая клиентка, с вымазанными краской прядями, – польстилась я на экзотику, отправилась в Непал. Страна, конечно, невероятно интересная, храмы, архитектурные памятники, музеи, но как вспомню дорогу туда-назад, так вздрагиваю.
Посетительницы стали оживленно переговариваться, вспоминая случаи из личной жизни. Семен тихо удалился, он выполнил свою миссию, погасил неприятную ситуацию. Но Майечка знала, что Сеня соврал. Ни в какую Америку Филимонова не летала.
Собрав ножницы и расчески, Майя пошла в комнату отдыха. Наталья Сергеевна лежала на диване, бледная до синевы. Рядом стояли два человека в белых халатах и озабоченный Семен.
– Что с ней? – тихо спросила Майя у администратора.
– Давление резко упало, – пояснил врач, – сейчас будет полный порядок.
Наталья Сергеевна увидела Майечку и улыбнулась.
– Скажите, Семен, может Майя около меня посидеть? Оклемаюсь и уеду.
– Ваше желание, дорогая, закон, – мигом ответил Сеня.
– Хорошо бы дать больной чаю с сахаром и лимоном, – сообщил доктор, уходя.
– Через секундочку принесу, – пообещала Радько и пошла на кухню.
Но Наталья Сергеевна не захотела пить предписанный напиток.
– Посиди просто со мной, Майечка.
– Сделайте хоть глоточек, – попросила парикмахерша.
Она искренно симпатизировала Филимоновой. Наталья Сергеевна была милой женщиной. В «Синий цветок» приходили только обеспеченные дамы. Далеко не каждой по плечу выложить за стрижку сумму, на которую обычная семья может прожить месяц. Поэтому в салоне первейшим правилом было выполнять все прихоти клиентов.
Многие дамы, сев к Майечке в кресло, принимались капризничать. Одна требовала одноразовый пеньюар, другая велела положить в кресло подушку. «Душно, откройте окно». «Вы, милейшая, так сегодня надушились, что у меня заболела голова», «У вас руки рыбой пахнут», «Не дергайте волосы!» Чего только не слышала Майя от противных клиенток. Впрочем, имелись и другие. С дружелюбной улыбкой они устраивались в кресле и мило чирикали:
Ознакомительная версия.
