Ознакомительная версия.
В общем, дорогуша, расслабляться тебе не следует, сказала я самой себе. А следует использовать любую возможность покинуть столь славное общество как можно быстрее. Линять надо, короче. Я имею в виду – не шерсть сбрасывать, а быстро-быстро перебирать ногами.
К месту посадки вертолета тем временем подъехали три тонированных джипа. Это понятно, а как же иначе! Не на «Фиатах Пунто» же передвигаться уважающим себя террористам, особенно если учесть, что означает слово «пунто» на испанском сленге.
Погрузились. Меня любезно пригласил в свою машину Бахрам.
Изнутри его джип напоминал однокомнатную «хрущевку». Не в смысле убогости планировки, а размерами и высотой потолков. Жить в такой клетухе мне бы не понравилось, а вот ездить – очень даже! Да еще и с кондиционером.
Впрочем, кондиционер был сейчас не особо-то и нужен, октябрь все же за окном, а мы в любом случае в Европе находимся, причем, судя по всему, в южной. Еще не холодно, но уже и не жарко.
Мы едем, едем, едем
В далекие края,
Веселые соседи,
Хорошие друзья!
Нам весело живется,
Мы песенку поем,
А в песенке поется
Про то, как мы живем!
Очень жаль, что мои спутники вряд ли знакомы с этой славной песенкой, поскольку она как нельзя лучше соответствует общему настроению людей Бахрама. А уж припев про «тра-та-та» они грянули бы особенно дружно, потому что это самое «тра-та-та» они делали все утро.
Показались дома под красными черепичными крышами. Вывески над магазинчиками; ага, сейчас определим, где мы.
Ни фига не определим. Разброс велик, одно могу сказать точно – мы в одной из южнославянских стран. Когда-то это была одна страна – Югославия. А теперь! Перечислять вспотеешь.
Въехали в город, впрочем, скорее в городишко. Но все у него как у больших, даже «Макдоналдс» есть. На противоположную сторону сего населенного пункта мы добрались за пятнадцать минут.
Где, как оказалось, и находилась конечная цель нашего путешествия.
Конечная цель выглядела довольно мило и больше напоминала придорожный мотель, по какому-то недоразумению обнесенный глухим кирпичным забором.
Впрочем, утверждать наверняка не буду, остроту своего слуха у забора я не проверяла.
– Анна, сейчас тебя проводят туда, где тебе придется посидеть под замком какое-то время, – повернулся ко мне Бахрам. – Ты и сама, думаю, понимаешь необходимость этой меры. Как только мы соберем о твоей личности необходимую информацию, решим, что с тобой дальше делать.
– Со мной ничего делать не надо, просто отпустите меня.
– Отпустить? – хмыкнул вождь. – Вот прямо здесь и сейчас, в незнакомом для тебя месте, без денег и документов?
– Да!
– А что, это было бы интересно понаблюдать. Но увы – нет. Пока не установим, кто ты – не отпустим.
– Но почему? Зачем я вам? Или вы боитесь, что я вас сдам? Больше мне делать нечего! Меня сейчас интересует только одно – побыстрее добраться до своей берлоги и затаиться там на год-два. Пусть американцы забудут о моем существовании, – интересно, у меня достаточно убедительно получилось изобразить гнусную террористическую ухмылку?
– Навсегда? – вроде я его убедила, ответная ухмылка была адекватно гнусной и о-о-очень террористической.
– Ну почему же? Спрячу ребенка понадежнее и потом напомню о себе.
К машине подошел Хаким и застрекотал на арабском, поглядывая в мою сторону без надлежащей теплоты. Бахрам коротко ответил, его слова моему «поклоннику» явно не понравились, он попытался возражать. За что и был награжден громким начальственным рыком.
– Все, иди, тебя Эльхан проводит, – меня на пару секунд вновь удостоили внимания.
Сидевший рядом со мной Эльхан получил соответствующие распоряжения и недовольно встал. Ему явно надоело со мной возиться. А нечего было под кровать заглядывать!
Отведенные мне апартаменты располагались в левом крыле дома, на втором этаже. К сожалению, вовсе не в углу, и даже не в закоулке. Комната была зажата с двух сторон соседками. Эксперименты с дверью незамеченными, увы, не останутся. Хорошо, хоть санузел в моем временном убежище был предусмотрен, не придется все время в дверь стучать и унижаться.
Замок за моей спиной щелкнул, очередная клетка захлопнулась. Ладно, осмотрим тебя, голубушка, что же ты можешь предложить своей пленнице? Надеюсь, не опилки на полу и не миску с кормом в углу?
А ничего, тут вполне сносно. Похоже на одноместный номер в захудалой гостинице: вытертый ковролин на полу, кровать, слегка перекошенный шкаф, стол и колченогий стул. И даже телевизор присутствовал, между прочим. Правда, в душевой кабине обнаружился старожил этого помещения. Он был рыжим, усатым и очень невоспитанным. Вместо того чтобы стремительно убежать, путаясь в лапках и спотыкаясь, таракан пополз к стоку вразвалочку, не спеша, словно боцман по палубе.
Дожила, меня уже насекомые игнорируют! Значит, придется поступить жестко, возможно, даже с уклоном в садизм.
Я осторожно сняла шланг душа со стойки, направила его в раковину и включила горячую воду. Шум и плеск по соседству совершенно не смутили таракана, его ленивая прогулка продолжалась. Наконец, вода стекла, и теперь в раковину бил почти кипяток.
Получи, зараза!
Вероятно, это были не самые приятные минуты в жизни прусака. И, надеюсь, последние. О, какая же я жестокая и бездушная террористка!
Выпендривался бы меньше, не утонул бы.
На всякий случай я решила продезинфицировать кипятком весь душевой поддон. Скоро помещение санузла превратилось в ядреную парилку, а я неожиданно вспомнила, что все еще одета в теплый спортивный костюм.
Правда, не совсем неожиданно. Я получила серию возмущенных ударов в живот – тогда только и сообразила. Но к этому моменту одежонка моя отсырела полностью. Пришлось покопаться в мешке, потом принять душ, надеть сухую одежду и развесить сушиться мокрую. Такая хлопотуха, просто прелесть!
Когда я закончила обустраиваться, за окном уже стемнело. Задернула шторы, включила свет и ощутила сильнейший дискомфорт. Эпицентр неприятных ощущений находился в желудке. А что ж вы хотели, я с утра не жрамши!
Ну и что теперь? Все-таки придется стучать дверь по спине? А если ногами, то и пониже спины.
Обошлось. И для двери, и для меня. Предмет возможных надругательств распахнулся, появился совершенно незнакомый мне персонаж. Может, араб, а может, кто-то из местных. Черноволосый смуглый парень. Очень серьезный и необщительный.
Он молча брякнул на стол поднос, заставленный разнообразными яствами, развернулся и вышел. Разумеется, рассчитывать на его забывчивость было бы глупо, дверь он запер.
Так, чем же решили поделиться с несчастной женщиной воины славного Бахрама? А что, неплохо: мягкие свежие лепешки, сыр, зелень, фрукты, чай в термосе.
Мы с дочкой жадно набросились на еду, еда испуганно жалась по углам подноса, однако скрыться ей не удалось. Но она отомстила, мгновенно сговорившись с веками моих глаз. Эти предательские шторки начали слипаться с упорством маньяка.
Я почти на ощупь добрела до входной двери, волоча за собой стул. Подперла ручку колченогим приятелем и еле-еле смогла донести себя до кровати.
И все. Дикое нервное напряжение этого дня плюс коварные происки сытного ужина сделали свое черное дело. Черное-пречерное, без всяких снов.
Утром обнаружилось, что стул валяется на полу. Либо я его плохо закрепила, засыпая на ходу, либо ночью кто-то приходил ко мне в гости. Грохот упавшего стула спугнул посетителя, зато не смог разбудить меня. Хорошо, что посетитель оказался трепетной ланью.
Все, проехали. И поехали дальше. Будем считать, что никто ко мне не приходил, стул упал сам.
Считать можно сколько угодно, хоть до тысячи, хоть до двух, а вот попытаться пошевелить мозговыми извилинами не мешало бы.
Так, напряжемся, сосредоточимся… Фу, да при чем тут это? Я же не в туалете, а в комнате сижу, у окна. Шевелю вот извилинами, потею, стараюсь.
Перестаралась. Извилины стали еще извилистее и перепутались окончательно. Сейчас у меня в голове будто сопел и матерился клубок спагетти, мыслительный процесс застрял где-то в середине этого клубка.
Очень кстати принесли завтрак. Положительные эмоции помогли мне навести порядок в голове, теперь там снова было чистенько и все готово к эксплуатации.
Бахрам появился вовремя, когда я могла уже разговаривать вполне связно и даже целыми фразами.
– Ну что, Анна, – вождь переоделся, вместо камуфляжа нацепил джинсы и черный пуловер, – мои ребята просматривают архивы МакКормика. Там ничего о тебе нет, зато есть информация об Алекс Голубовски, единственной женщине, причем русской, с которой этот шакал работал полгода назад. И оказалось, что эта Алекс попала в лабораторию совершенно случайно, к нашей борьбе она не имеет никакого отношения. Так что скажешь, Алекс? Ты сбежала от МакКормика полгода назад, он разыскивал тебя и в итоге нашел. Зачем, для чего?
Ознакомительная версия.
