поднял руку, пытаясь остановить поток слов. – Значит, Татьяна Ивановна ушла около восьми. Но перед уходом у нее был посетитель… ведь так?
– Посетитель? Да, правда, был посетитель… – Секретарша всхлипнула. – Такой неприятный мужчина…
– Но вы не рассказывали о нем моим коллегам?
– А они не спрашивали. И при чем тут этот мужчина? Ее же убили на следующий день, а когда тот посетитель ушел, она была в порядке, а потом и она ушла…
– Все-таки расскажите мне о том человеке. Вы сказали, что это был неприятный мужчина. В чем это выражалось?
– Ну… – Девушка задумалась. – Какой-то мрачный… я его спросила, записывался ли он и кто он такой, так он на меня так взглянул – прямо мурашки по спине… и когда он с Татьяной Ивановной разговаривал, он ей угрожал… Татьяна Ивановна – такая женщина, ей никто никогда не угрожал, а этот мужчина…
– А вы слышали их разговор? – перебил девушку Леня.
– Ну да… – Секретарша смутилась и опустила глаза. – Я забыла выключить интерком… вот этот вот… – она показала на бежевую пластмассовую коробку с несколькими кнопками, которая стояла перед ней на столе.
– Понятненько! – протянул Леня.
– Нет, вы не подумайте, что я подслушивала! – вспыхнула девушка. – Я просто забыла его выключить, а потом побоялась, что они услышат щелчок и поймут, что я все слышу…
– Понятненько! – повторил Маркиз. – Вы просто забыли. И что же вы слышали?
– Этот человек просил у Татьяны Ивановны какой-то конверт. Даже не просил, а требовал.
– Знаете что, Саша, я вас попрошу – вспомните все, что вы тогда слышали, как можно точнее. Вы ведь умная девушка, вы понимаете, как это важно для следствия. И память у вас хорошая, правда?
– Я постараюсь… – Девушка прикрыла глаза, наморщила лобик и начала…
Мрачный мужчина вошел в кабинет Коноплевой. Татьяна Ивановна сидела за письменным столом, просматривая файлы на компьютере. Она удивленно взглянула на посетителя и спросила:
– Кто вы такой? Кто вас пустил?
Мужчина, ничего не отвечая и не спрашивая разрешения, подошел к столу и сел напротив Коноплевой.
Татьяна Ивановна, не теряя самообладания, осведомилась:
– Что вам нужно?
Мужчина разлепил узкие губы и произнес единственное слово:
– Конверт.
– Конверт? – переспросил Леня, внимательно слушавший секретаршу: – Какой конверт?
– Вот и она… Татьяна Ивановна… так же спросила, как вы, – какой конверт?
– И что тот мужчина?
– А он тогда ей сказал вообще что-то странное: «Отдай мне конверт с отморозком».
– Что? – переспросил Леня. – Саша, вы ничего не перепутали? С каким отморозком?
– Нет, кажется, не с отморозком, а с заморозком…
– Еще не легче… что еще за заморозок?
– Он вроде бы сказал, что это такая птица…
– Заморозок? Что это за птица? Может быть, зимородок?
– А да, точно! Правильно – конверт с зимородком! Татьяна Ивановна ему на это говорит: «О чем это вы? Что за конверт? Что за зимородок?»
Тогда тот мужчина заговорил спокойнее. То есть по голосу чувствовалось, что он злится, но сдерживает себя, хотя дается ему это с трудом.
– И что же он говорил?
– «Ваш муж, Коноплев, когда сидел на зоне, прислал вам письмо…» А я и не знала, что у Татьяны Ивановны был муж, тем более – что он сидел… и тут она, Татьяна Ивановна, тоже, видно, рассердилась и сказала тому человеку: «Я про Коноплева ничего слышать не хочу, я его из своей жизни вычеркнула! И вообще, он умер!»
– А что тот мужчина?
Мрачный мужчина приподнялся и проговорил, грозно нависая над столом:
– Отдай мне конверт и можешь забыть о Коноплеве. Можешь делать все, что хочешь. Но конверт отдай.
Татьяна Ивановна тоже была не робкого десятка. Она уставилась на незваного посетителя и проговорила медленно и весомо, как будто каждым словом забивая гвозди:
– Все сказал? А теперь – быстро встал и пошел прочь! И забыл дорогу в мой офис! Иначе сейчас моя охрана тебя выкинет! По лестнице спустит! Понятно?
Мужчина побагровел, запыхтел, как закипающий самовар, но взял себя в руки. Он встал во весь рост и проговорил так же медленно и веско, как Коноплева:
– Так, значит? Ну ладно, я уйду! Но я еще вернусь, наш разговор не закончен.
Секретаршу Сашу подслушанный разговор здорово напугал. Она даже сама не понимала, почему так перепугалась. У Татьяны Ивановны и у самой характер был не из легких, и в ее кабинете очень часто случались разговоры на повышенных тонах. Но в сегодняшнем посетителе было что-то особенное.
Что-то, от чего у Саши в животе разлился холод.
Когда-то давно, в детстве, Саша жила одно лето в деревне у бабушки. Деревня была в глухом месте, со всех сторон ее окружали леса. Однажды они с бабушкой пошли в лес за малиной. Собирая ягоды, Саша постепенно отошла от бабушки и вдруг услышала, что в малиннике что-то шуршит, как будто там ворочается кто-то огромный.
Девочка замерла, вгляделась в кусты… и увидела медведя.
Она словно окаменела, в животе у нее разлился холод, ноги ослабели, и она едва не упала. Она не могла ни убежать, ни закричать…
К счастью, медведь развернулся и ушел. Маленькие девочки его не интересовали.
Так вот сейчас мрачный посетитель вызвал у нее похожее чувство.
Сашин рабочий день к тому времени уже кончился, и она решила тихонько исчезнуть из приемной. Встала из-за стола, взяла свою сумку и шмыгнула за перегородку, где висела ее одежда.
В это самое время из кабинета вышел мрачный посетитель. Саша видела его через щелку в перегородке – видела его лицо, багровое от ярости, видела маленькие злые глаза, тяжело двигающиеся каменные желваки.
Нет, пожалуй, он не был похож на того медведя, которого Саша встретила в малиннике. Он был похож на страшного, грозного, незнакомого зверя. Древнего, доисторического зверя вроде какого-нибудь хищного ящера.
Саша затаилась за перегородкой, как мышка, она даже перестала дышать, чтобы не выдать своего присутствия. Сердце ее колотилось в груди, как пойманная птица в клетке.
Мужчина огляделся.
Никого не заметив, он тяжелыми шагами пересек приемную и исчез за дверью.
Только тогда Саша смогла перевести дыхание. Она вышла из-за перегородки и присела – ноги ее не держали.
В это время из кабинета вышла Татьяна Ивановна.
Она была тоже красной – от возмущения.
– Зачем ты его впустила? – спросила она секретаршу.
– Я… я не хотела, но он меня и не спросил… – пролепетала девушка. – Вы же видели, какой он…
– Да, ты ничего бы не смогла сделать. – Татьяна Ивановна взяла себя в руки. – Я уже ухожу. Иди тоже домой, рабочий день кончился давно!
– И она ушла, –
