комнату и встал на пороге как вкопанный. Она даже пройти не могла, он загородил собой дверной проем.
— Ну что там, Арсений Павлович? — Ткнула она несколько раз пальчиком ему в левую лопатку.
— Тут труп, Татьяна Викторовна. — Он повернул к ней бледное лицо и попятился, крепче прижимая к себе пакет с остывающим хлебом. — Вызывайте полицию…
Из машины они вышли одновременно. Все втроем. Как по команде, распахнулись три двери, и три пары ног встали на землю. И тут же, словно снова следуя чьей-то неслышной команде, они бросились к широко распахнутым воротам, у которых застыли сразу три машины спецтехники: полиции, скорой помощи, газовой службы.
— Что здесь случилось? — обратился Игнатов к первому встретившему их полицейскому, спешно демонстрируя ему свое удостоверение.
— Труп, — меланхолично отозвался мужчина средних лет и протяжно зевнул, поясняя: — Со следами насильственной смерти.
— Кто работает на выезде? — неодобрительно покосился на него Игнатов.
— Я работаю на выезде, а в чем проблема? — Из ворот вышел молодой парень в штатском, осмотрел их троицу цепким взглядом. — Капитан Устинов. Кто такие?
— Имя есть у капитана? — Игнатов снова достал удостоверение.
— Так точно, товарищ майор. — Парень тут же отступил в сторону, впуская их во двор. — Иван я. Просто Иван. Без отчества.
— Ну веди, просто Иван без отчества. Расскажи, кто тут преставился не сам?
— Жертва — Светлана Ильинична Горелова, тридцати пяти лет. Проживала одна. Дом купила три года назад. С тех пор все время проживала одна.
— Откуда информация? — покосился на него Игнат.
— От них. — Устинов кивнул в сторону пожилой пары, стоявшей в стороне тесно друг к другу. — Соседи.
— Не отпускать. Будем с них снимать показания, — распорядился Игнат. И глянул в лицо растерянной девушке, приехавшей с ними. — Вот видите, как неосмотрительно и опасно отпускать фигурантов дела из-под стражи.
Она молча кивнула и уперлась подбородком в грудь, прошелестев едва слышно:
— Так точно.
— Как убили Горелову? — встряла Кира, вставая рядом с Игнатовым и тесня третью приехавшую себе за спину.
— Ей сломали шею. Предварительное заключение таково, — пояснил капитан. — Эксперт еще на месте. Можете с ним переговорить.
— Переговорим, — скрипнул зубами Игнатов и глянул на Киру. — Просто серия какая-то, мать ее ети! Все жертвы со сломанными шеями. Что за костолом такой! Сколько их у нас уже насчитывается? Пять? Горелова шестая?
— Седьмая, — едва слышно проговорила из-за их спин худенькая девушка. — Кириллов Вадим… Предполагаемая жертва ДТП была убита так же. Об этом свидетельствовала Горелова.
— Которую вы неосмотрительно выпустили из-под стражи и которая теперь ни о чем свидетельствовать не может! — взорвался Игнатов, с силой шлепая себя ладонями по бедрам. — Все! У нас больше никого не осталось! Никого, кто мог бы подтвердить, опознать, свидетельствовать! Старуха Говорова мертва. Заживо сгорела на пожаре. Гореловой сломали шею. Кто еще остался, а? Кого он еще не убил? Этот неуловимый костолом?
— Осталась Новикова. Но следов ее я пока не нашла, — тихо подсказала Кира и дернула его за короткий рукав рубашки: — Товарищ майор, вы бы потише. Местные станут потом говорить, что приезжала тут команда под предводительством истеричного майора.
— Да что ты себе!.. — попытался он возмутиться, но тут же, с шумом выдохнув, согласно кивнул. — Ты права, госпожа Кира. Следует держать себя в руках. Но как тут… Ладно, идем, осмотримся.
Но осматривать особо было нечего. За исключением сбитой гардины и повисшей сдувшимся парусом шторы, не было ничего интересного. Все вещи на своих местах. В комнатах, а их, включая кухню, три, абсолютный порядок.
— Драки не было, — сделал вывод Игнатов, пройдясь по комнатам. — Дверь не взломана. Ворота открыты естественным способом, то есть просто отодвинута щеколда. Вывод? Она сама впустила гостя. Это был кто-то ей знакомый. Иван, что скажешь? Иван!
Повторный окрик отвлек симпатичного капитана от беседы с Кирой. А беседа велась в дверях спальни и была очень оживленной. И судя по зарозовевшим щекам Киры, совершенно не имела никакого отношения к убийству.
Игнатов понял, что как будто злится. Или ревнует? Или ревнует, а следом злится? Этого еще не хватало! Ему о деле надо думать, которое стремительно обрастает жертвами, а подозреваемые исчезают один за другим. Ему совершенно нет никакого дела, кому и по какой причине улыбается Кира.
В голову тут же полезли отвратительные примитивные мысли в адрес женщин, что все они одинаковые, что им только дай волю, что они готовы за каждым…
Такими вот разговорами пытались подбодрить его коллеги, когда от него жена сбежала с любовником. И он с ними даже соглашался, кивал, не возражал. А ведь неправильные разговоры те. Неприятные. И ко всему женскому роду уж точно неприменимые.
— Наш эксперт обнаружил в доме три пары отпечатков пальцев. Одни принадлежат хозяйке. Вторые — женские. Третьи — мужские. По базе еще не прогнали. Сами понимаете…
Игнатов понимал. Чтобы прогнать по базе отпечатки пальцев, нужно время, а его слишком мало прошло с момента обнаружения тела Гореловой. Он все понимал, но все равно злился.
— Товарищ майор, разрешите задать вопрос? — скованно улыбнулся Иван.
— Задавай.
— А вы какими судьбами на адресе? Ваша помощница — майор Ростова Кира — ничего не поясняет, только улыбается. Сами понимаете, мне необходимо знать.
Игнатов понимал. И ему неожиданно сделалось легче: с Кирой никто не заигрывал и она не отвечала смущением на мужское внимание. Она просто дипломатично уходила от точных формулировок. Молодец.
— Товарищ майор, тогда это убийство может быть вами объединено в одно… — начал с надеждой Иван.
— И не надейся, — перебил его Игнат с улыбкой. — Пока не разберемся, что и как, я к начальству даже соваться не стану. Может, у вас тут в поселке какой-нибудь герой-любовник проживает. Заходит под предлогом свидания в дома одиноких красивых девушек, а потом…
Что могло быть потом, оставалось только догадываться. Игнатов уточнять не стал, поведя вокруг себя руками. Иван не дурак, сам поймет, что могло быть все что угодно: от попытки изнасилования до неудавшейся кражи.
— Мы поговорим с соседями, пока вы заняты. Потом передаем их вам. И мы не под протокол, капитан, будем беседовать. Вся бумага на тебе.
Кисло улыбнувшись, Устинов исчез в кухне, а Игнатов, призывно махнув Кире рукой, пошел на улицу.
Пожилая пара все так же стояла тесно друг к другу, тревожно рассматривая ворота и людей, входящих и выходящих из них. Они не говорили между собой, понял Игнатов. Женщине на вид было немного за шестьдесят. Выглядела ухоженной, интересной. Мужчина почему-то показался ему отставным военным. Строгое лицо, острые стрелки на брюках, идеально
