— Чудеса, да и только, — покачал головой Стэнуик. — За прошедшую неделю у меня не возникло ни малейшего подозрения в том, что кто-то интересуется подробностями моей жизни.
— Вы решили убить меня сегодня вечером?
— Да.
— После того, что я узнал за эти дни, должен признать, что не ожидал от вас ничего подобного. Вы же порядочный человек. Как же вы собирались оправдаться перед собой за это убийство?
— Вы имеете в виду моральное оправдание?
— Да.
— Я имею право убить любого человека, согласившегося убить меня. Вы не согласны?
— Я вас понял.
— А если без сантиментов, мистер Флетчер, я искал выхода.
— Не вы один.
— Так что нам делать теперь, мистер Флетчер?
— Делать?
Стэнуик стоял, заложив руки за спину, лицом к террасе.
— Похоже, я поставил себя в довольно сложное положение.
— Да?
— Кажется, вы намерены поступить, как я вас и просил: вы собираетесь меня убить.
Флетч промолчал.
— Я сам все подготовил, — продолжил Стэнуик. — Мы одни. Ни жены, ни слуг. Нас ничто не связывает. Полагаю, проводя расследование, вы были достаточно осторожны, чтобы не показать, что интересуетесь мною.
— Вы правы.
— Я обеспечил ваш отъезд из страны. Только теперь вы полетите не рейсом «TWA», а на взятом напрокат самолете.
— Правильно.
— Разница состоит лишь в том, что у ваших ног три миллиона, а не пятьдесят тысяч. Более чем достаточно, чтобы толкнуть на убийство любого человека.
Несмотря на прохладу, обеспеченную системой кондиционирования, лицо Стэнуика блестело от пота.
— Но вы не знали о том, что пистолет, лежащий в ящике стола, разряжен.
— Мне это известно. Я проверил его рано утром. Вы были правы: слуги постоянно забывают запирать двери на террасу.
— Из этого следует, что вы принесли с собой орудие смерти, собственный пистолет, и намерены убить меня. Так?
Флетч выдвинул правый верхний ящик стола.
— Я принес обойму к этому пистолету.
Пока Стэнуик рассматривал прозрачные занавеси на окнах, Флетч одной рукой достал из ящика пистолет, другой — из кармана обойму.
— Вы убедили меня, что лучше воспользоваться вашим же оружием.
— Вы без перчаток, — заметил Стэнуик.
— Я все протру носовым платком.
— О Боже!
Тем временем Флетч вынул пустую обойму и вставил полную.
— Вы не только подготовили свое убийство, вы даже позаботились о том, чтобы я мог оправдаться перед самим собой. Вы сказали, что человек имеет моральное право убить любого, кто собирался убить его самого. Так?
— Да.
— Так почему бы мне не убить вас, Стэнуик?
— Я не знаю.
— Получив при этом три миллиона долларов, а не пятьдесят тысяч. Благодаря вам в доме мы одни. У меня в руке заряженный пистолет. Связать меня с вашим убийством невозможно. Мне гарантирован беспрепятственный выезд из страны. И вы сами нашли нравственное оправдание этому убийству. Я переверну пару кресел, вывалю на пол содержимое ящиков, и все будет выглядеть, как обычный грабеж.
— Вы играете со мной, Флетчер?
— Да.
— Я повторяю мою первоначальную просьбу: если вы намерены меня убить, сделайте это быстро и безболезненно.
— В голову или сердце?
— Перестаньте издеваться.
— Я не собираюсь убивать вас.
Флетч убрал пистолет в карман.
— Я не собираюсь убивать вас, грабить, шантажировать или выставлять на всеобщее обозрение. Я не могу убедить себя, что это необходимо. Вам просто придется искать другой путь к совместной жизни с Салли Энн Кашинг-Кейвэнау. — Спокойной ночи, мистер Стэнуик.
— Флетчер!
Тот обернулся, не дойдя до двери, ведущей в холл.
— Если вы не собираетесь ни убивать, ни грабить меня, ради чего вы потратили столько сил и времени на ваше расследование?
— Я нахожу это занятие более интересным, чем игра в теннис.
Дважды грянул гром.
Легкие занавеси взмыли вверх, словно подхваченные порывом ветра. Зазвенели разбитые стекла.
Грудь Стэнуика разверзлась. Руки и подбородок дернулись, носки черных туфель не сдвинулись с места, но тело бросило вперед.
Он упал на ковер лицом вниз, перекатился через правое плечо и оказался на спине.
— О Боже…
Флетчер опустился рядом с ним на колени.
— Вас застрелили!
— Кто? Кто мог застрелить меня?
— Вы не поверите, но стрелял Каммингс, начальник полиции.
— Почему?
— Он принял вас за меня. У нас одинаковые фигуры, и вы перекрасили волосы в светлый цвет.
— Он хотел убить вас?
— Стэнуик, вы сами убили себя.
— Я умираю?
— Мне трудно поверить, что вы еще дышите.
— Флетчер, отомстите этому мерзавцу. Используйте деньги. Но отомстите ему.
— Он не уйдет от ответа.
— Отомстите ему.
— Обязательно.
Носовым платком Флетчер стер отпечатки пальцев с пистолета и пустой обоймы. Вновь вставил ее на место и положил пистолет в верхний ящик стола. Протер ручку ящика, телефон, стол, наружную ручку двери на террасу.
Тело Стэнуика застыло на ковре.
Копия письма Джону Коллинзу лежала на кожаном кресле. Флетчер сложил ее и сунул в карман.
Затем, подхватив оба «дипломата», осторожно вышел из дома. «MG» ждал его на подъездной дорожке.
— А, мистер Флетчер.
— Мне нужно позвонить. На это уйдет минут двадцать.
— Тогда мы отнесем ваш багаж в самолет. Только чемодан и эти два «дипломата»?
— Да. Где у вас телефон?
— Пройдите в кабинет, сэр. Наберите девятку, а затем номер. Мы готовы к отлету.
Флетчер набрал девятку и номер дежурного в «Ньюс трибюн». Сел на деревянный стол. Дверь в вестибюль была плотно закрыта.
— Это Флетчер. Кто говорит?
— Это я, мистер Флетчер. Бобби Эванс.
— Как идут дела, Бобби?
— Не можем отойти от вашей дневной статьи, мистер Флетчер. Потрясающе!
— Я рад, что ты читаешь «Ньюс трибюн». Слушай, Бобби, материал, который я сейчас продиктую, никто не ждет. Ты договоришься с редактором? Я очень тороплюсь.
— На ту же тему?
— Примерно. Но мне надо срочно уехать. И еще, Бобби. Я не успел написать статью. Я буду сразу диктовать. Если встретятся неточности, пожалуйста, исправь их.
— Хорошо, мистер Флетчер.
— Когда мы покончим со статьей, я хочу, чтобы ты записал несколько слов для Клары Сноу.
— Вообще-то у нас так не принято.
— Я знаю, но утром меня не будет в редакции. Мы не сможем с ней встретиться в условленном месте.
— Хорошо.
— Приготовил блокнот?
— Диктуйте, мистер Флетчер.
— Пятница, утренний выпуск. Убийство Стэнуика, Флетчер.
Этой ночью Алана Стэнуика, тридцатитрехлетнего вице-президента «Коллинз Авиейшн» застрелили в библиотеке собственного дома на Бермэн-стрит.
— Ого!
— В убийстве подозревается начальник полиции, Грэхем Каммингс.
— Ничего себе.
— Абзац три. Полиция полагает, что Стэнуика убили в половине десятого.
Абзац. Тело обнаружила жена убитого, Джоан Коллинз Стэнуик, вернувшись с заседания правления Рэкетс-клаб в одиннадцать вечера.
— Мистер Флетчер?
— Что?
— Вы сказали, что тело обнаружили в одиннадцать вечера?
— Да.
— Но сейчас только четверть одиннадцатого, мистер Флетчер.
— Я знаю. Абзац. Согласно заявлению представителя полиции, Стэнуика убили двумя выстрелами в спину из крупнокалиберного ружья. Смерть была мгновенной.
Абзац. Баллистическая экспертиза, которую должны провести сегодня утром, покажет, является ли орудием убийства ружье марки «винчестер», которое Каммингс постоянно держал в личном автомобиле.
Абзац. Каммингс, пятидесяти девяти лет, во вчерашнем дневном выпуске «Ньюс трибюн» назван главарем сети распространителей наркотиков на побережье.
Абзац. Вчера полиция нашла тело пятнадцатилетней девушки, Роберты, то есть Бобби, Сандерс, похороненной в спальном мешке на пляже, неподалеку от лачуги Уитерспуна. Она умерла от чрезмерной дозы наркотиков.
Абзац. В момент убийства Стэнуика Каммингс находился на свободе.
Абзац. Репортер «Ньюс трибюн» видел Каммингса за рулем собственного автомобиля рядом с домом Стэнуика и сообщил об этом помощнику окружного прокурора Олстону Чамберсу.
Абзац. Нет доказательств того, что Стэнуик и Каммингс знали друг друга, хотя тесть Стэнуика Джон Коллинз, президент и председатель совета директоров «Коллинз Авиейшн», несколько раз предлагал Каммингсу помощь для выявления и искоренения сети распространителей наркотиков на побережье.
Абзац. Поместье Коллинза граничит с домом Стэнуика.
Абзац. Джоан Стэнуик очень удивилась, увидев, что убитый — блондин. Ее муж был брюнетом и ранее никогда не красил волосы.
Абзац. Сегодня утром вдова убитого находится под наблюдением семейного врача Джозефа Девлина из Медицинского центра. По настоянию доктора Девлина она приняла снотворное и транквилизаторы.
