стакан воды. А когда налила и поднесла стакан к губам — разлила половину.
В дверь деликатно постучали, и вошла Лиля, чтобы забрать грязную посуду.
— Что с вами? — удивленно проговорила она, увидев потрясенное Лолино лицо.
— Там… — пробормотала Лола, тыча пальцем в сторону открытого балкона. — Там…
— Что — там? — переспросила Лиля и взяла Лолу за руку. — Да что с вами стряслось? На вас же лица нет!
— Там… он… живой! — с трудом выговорила Лола. — Живой!
— Кто?
— Арбузов! — прошептала Лола, округлив глаза.
— Ну да… — Лиля смотрела на нее с полным непониманием. — Конечно, живой… а какой он должен быть?
— Но ведь он… умер!
— Как — умер?
— Как? От сердечного приступа! Сегодня ночью!
— Кто вам это сказал?
— Да ты же мне сама говорила!
Лиля широко открыла глаза и вдруг тряхнула головой:
— Да нет, это вовсе не он умер! Это новый пациент, который поселился у нас только вчера вечером!
— Но ведь в восьмом номере жил Арбузов?! — Лола все еще ничего не понимала.
— Ну да, до вчерашнего дня он там жил, а потом попросил перевести его в другой номер… вроде ему там дует! Хотя как может дуть, если у нас везде стеклопакеты? Но желание пациента — закон, и его перевели в четвертый номер, благо там было свободно… а восьмой быстренько привели в порядок для нового пациента, который как раз вечером приехал… а с ним такое случилось!
Она собрала грязную посуду и ушла из номера, предварительно убедившись, что Лола пришла в себя. Хотя у Лолы все еще дрожали руки после перенесенного стресса. Объяснение Лили не вполне ее успокоило, и она снова вышла на балкон, чтобы еще раз убедиться в том, что Арсений Арбузов — не плод ее воображения, что он действительно жив.
Арбузов полулежал в шезлонге, закутавшись в клетчатый плед, и делал вид, что читает. Впрочем, возможно, так и было. Выглядел он вполне живым. На этот раз он никак не отреагировал на Лолино появление. Видимо, поздоровавшись с ней, он уже исчерпал весь лимит общения на сегодня. Впрочем, Лола тоже не жаждала с ним общаться: он все еще казался ей привидением.
Тем не менее она искоса посматривала на соседа — отчасти просто из понятного любопытства, отчасти чтобы убедиться, что это действительно он.
Словно почувствовав ее взгляд, Арбузов беспокойно заворочался и при этом уронил свой алюминиевый костыль.
Лола вспомнила про резиновую насадку, которую нашла у себя на балконе, и вытянула шею, чтобы разглядеть костылик Арбузова. Как назло, он лежал в углу балкона, так что Лоле не был виден его наконечник, и она не сумела проверить, надета ли на него резиновая галошка.
«Во всяком случае, такой костыль есть только у Арбузова…» — подумала она.
Но тут же вспомнила, что Валерий Матвеевич, тот серьезный мужчина, который в день ее приезда спас Пу И от вороны, тоже опирается на палку. Значит, в принципе, он тоже мог потерять резиновую насадку… значит, он тоже мог побывать ночью в восьмом номере…
Она бросила задумчивый взгляд на проходившую под окном аллею и увидела прогуливающегося Каргопольского. Режиссер величественно шествовал по дорожке, опираясь на черную трость с серебряным набалдашником. При его маленьком росте и гипсовом ошейнике получалось не величественно, а смешно. Но Лоле было не до веселья.
Черт! Еще один человек с тростью, автоматически попадающий в разряд подозреваемых!
Лола как могла напрягла зрение, пытаясь разглядеть тросточку Каргопольского, но как ни вглядывалась, не могла понять, есть ли на ней резиновая насадка.
Каргопольский, видимо, почувствовал ее взгляд, остановился и с трудом повернулся всем телом. Увидев Лолу, он приветливо помахал ей рукой и крикнул:
— Спускайтесь, Оленька! Погода прекрасная!
— Холодно! — ответила Лола и только теперь почувствовала, что действительно замерзла.
— Мне обязательно нужно с вами поговорить! — взволнованно крикнул Каргопольский. — Это очень важно и срочно!
В это время хлопнула балконная дверь второго номера, расположенного левее комнаты Арбузова, и на балкон выплыла Анжела в коротком лисьем полушубке, накинутом поверх кокетливой шелковой пижамки.
— Арсений Анатольевич! — радостно пропела она, увидев Арбузова. — Так мы с вами теперь соседи? Зашли бы как-нибудь по-соседски, чаю выпили… раз уж здесь шампанское не разрешают! У меня есть баночка замечательного китайского…
Лола раздраженно фыркнула и удалилась, оставив поле боя противнику.
Она вернулась в номер, плотно закрыла балконную дверь, но беспокойство не оставляло ее.
Подозреваемые размножались, как кролики.
Как будто мало ей было Арбузова и Валерия Матвеевича, так и у Каргопольского тоже имеется трость, на которой вполне могла быть резиновая насадка. Значит, он тоже мог побывать минувшей ночью в восьмом номере. Но зачем им это было нужно?
Несчастного вновь прибывшего убили по ошибке, это точно. Должны были прикончить Арбузова, а уж зачем — это пускай Ленька разбирается. Арбузов поменял номер для безопасности — вот и остался жив. И вполне возможно, что он и прибрал потом в номере убитого, чтобы смерть посчитали естественной и не стали вызывать милицию. В одном Лола совершенно уверена: убийца — человек со стороны, потому что никто из этой хромоногой команды не смог бы влезть на балкон второго этажа. Хотя… вот, к примеру, у самой Лолы гипс фальшивый. Так может, кто-то еще…
Но, с другой стороны, если убийца — кто-то из проживающих в ВИП-корпусе, то для чего ему лезть на балкон? Спокойно мог бы пройти по коридору…
Так-то оно так, тут же возразила себе Лола, однако двери номеров на ночь все запирают, она вон в первую ночь изнутри открыть и то не могла. А балкон открыт почти у всех, потому что из-за стеклопакетов душно, спать невозможно…
Лола не могла оставаться на одном месте. Она взволнованно металась по номеру, натыкаясь то на стол, то на кровать. Пу И от греха подальше взобрался на прикроватную тумбочку и оттуда наблюдал за хозяйкой.
В конце концов Лола решила взять себя в руки и сделать хоть что-нибудь полезное. Для начала спуститься в холл и посмотреть в книге регистрации имя своего злополучного соседа, погибшего этой ночью.
Подхватив Пу И, она прицепила ненавистный гипс, неохотно взяла свою палку и вышла из номера.
И тут же столкнулась с Каргопольским.
— Если гора не идет к Магомету… — начал он.
«То Магомет сам припирается к ней без приглашения», — закончила про себя Лола, глядя на режиссера не слишком любезно.
— Дорогая моя! — торжественно обратился к ней Каргопольский. — Я всю ночь не спал, думал о вас!
«И этот не спал, — вздохнула Лола, — похоже, в этом
