Дэйв Барри - Большие неприятности

Пока она раздумывала, рентгеновская женщина снова объявила:

— Досмотр компьютера, — и по ленте транспортера пополз очередной потенциально смертоносный переносной аппарат.

— Досмотр компьютера! — эхом отозвался человек с брюшком. А пассажиры продолжали идти сквозь ворота. Пост досмотра отставал от очереди.

Суровая женщина посмотрела на вереницу пассажиров, на контейнер, на Снейка и кивнула:

— Надо включить.

Снейк пригляделся к внутренности чемодана. На черном ящике рядом с металлическим цилиндром находились три выключателя. Он догадался, что это какая-то охранная система, которая защищала наркотики, или изумруды, или что там лежало еще. Снейк наклонился и щелкнул первым. Ничего не произошло. Он щелкнул вторым. Опять ничего. Щелкнул третьим. В левом нижнем углу ящика под темной пластмассой замигало цифровое табло:

Суровая женщина при виде мигающих цифр нахмурилась.

— Она с таймером, — объяснил Снейк. — Как этот самый, как его, видеомагнитофон.

— Досмотр компьютера! — донеслось из-за просмотрового экрана.

— Досмотр компьютера! — отозвался человек с брюшком. Переносные аппараты громоздились один на другой.

— Ладно, — суровая женщина махнула компании Снейка, чтобы они очистили место. Закрывая контейнер, Снейк не заметил, что цифры перестали мигать и начали отсчет.

И сразу затем.

Он защелкнул застежки и пихнул Пагги.

— Поднимай!

Маленькая компания направилась вдоль вестибюля к самолетам. А за их спиной суровая женщина повернулась к чиновнику пенсионной службы, который, не дожидаясь приказа, включал компьютер. Он понимал, что это цена, которую приходится платить свободному обществу, чтобы победить терроризм.

Моника вбежала через автоматические двери в главный зал: ее взгляд метался то туда, то сюда. Она надеялась увидеть полицейского. Но как назло, вся полиция аэропорта собралась в другом конце полукруглого вестибюля, где у стойки «Дельты» вспыхнул скандал. Он начался с того, что агент «Дельты» предупредил клиента, что ему не позволят взять на борт обвившуюся вокруг его тела тринадцатифутовую питоншу Дафну. Намереваясь доказать, какая Дафна смирная змеюга, пассажир положил ее на стойку. Агент и стоявшие рядом люди шарахнулись в стороны. А Дафна тем временем заметила неподалеку на полу маленькую пластмассовую транспортную клетку с двумя йоркширскими терьерами — Пинки и Энид. С быстротой молнии она соскользнула со стойки и поползла к собачкам, распугивая визжащих пассажиров, которые, толкая друг друга коробками с беспошлинным спиртным, бросились подальше с ее пути.

Через секунду змеюга обвила коробку и стала прикидывать, как ей добраться до терьеров. А Пинки и Энид визжали от ужаса так, что заставили свою преданную хозяйку, семидесятичетырехлетнюю вдовицу с накладными бедрами, преодолеть извечный страх перед рептилиями и попытаться разжать мускулы Дафны, молотя по ней свернутым в трубку журналом «Современные пожилые». Продолжалось это до тех пор, пока сзади на нее не налетел хозяин питонши, который был не меньше предан своей животине и к тому же играл в американский футбол защитником за линией схватки за младшие курсы колледжа.

Спустя минуту у стойки «Дельты» бушевало чуть ли не восстание, и вся полиция с орущими рациями бросилась именно туда. Поэтому, когда Моника вбежала в зал с другого конца, подкрепления вокруг не нашлось.

— Черт! — выругалась она и повернулась к Мэтту, Анне и Элиоту. Нина в это время только входила в двери. — Ну, ладно, разделимся, — бросила Моника, — и начнем их искать. Я туда, — она показала налево. — А вы все туда. Увидите — не спускайте глаз, но не приближайтесь. А ты, Мэтт, беги за мной. Ясно?

Мэтт и Элиот кивнули. Моника повернула налево и скрылась в людском потоке. А они двинулись направо: впереди мужчины, Анна, отставая на шаг, и совсем позади Нина. Еще одна четверка. И в голове каждого билась одна и та же мучительная мысль: «А что если они попали не туда?»

Рейс 2038 авиакомпании «Аэрошок!» выполнял двухмоторный винтовой самолет, рассчитанный на двадцать два пассажира. Он летал без стюарда и был слишком мал, чтобы грузиться на стоянке реактивных лайнеров. Во время посадки пассажиры спускались из ворот терминала по лестнице и шли по бетону ярдов тридцать к парковке.

В тот вечер ворота должны были обслуживать два сотрудника «Аэрошока!», но ни один из них не явился, поэтому билеты у пассажиров принимал багажный рабочий Арнольд Унгер, который поступил в компанию после того, как его, заподозрив в краже, вышибли из двух других. Унгер тоже без перерыва работал две смены — те самые, которые подорвали желание билетного агента Шейлы выбиться в лучшие работники месяца. Но в отличие от нее, он поддерживал свой моральный дух, прикладываясь к бутылке бакардийского рома, которую стянул у круизника и спрятал под лестницей. Унгеру не терпелось отправить рейс 2038, последний в этот вечер самолет «Аэрошока!», и уж тогда наклюкаться как следует.

Рейс обещал быть нетрудным. Большинство пассажиров опоздали на пересадку в Майами из-за плохой погоды в Чикаго. И Унгер загрузил в самолет всего одиннадцать чемоданов. Он поднялся по лестнице в зону ожидания и вызвал на экране компьютера список пассажиров. В нем оказалось только восемь фамилий, половина из которых, как отметил с вялым интересом Унгер, были Джоны Смиты. Четыре пассажира уже находились в зоне ожидания: две супружеские пары — почтовые служащие на пенсии и их жены — все выходцы из Огайо, которые жили теперь в Неаполе во Флориде. Днем они пересекли штат, чтобы, воспользовавшись выгодными тарифами «Аэрошока!», лететь на Багамы, где намеревались играть в кено[13]. Они жаждали поскорее покинуть международный аэропорт Майами — самое иностранное место, где им только довелось побывать, включая Италию, куда они ездили с туристической группой отставных почтовых служащих.

И поэтому с надеждой подняли глаза, когда появился Унгер, одетый в испачканные синие шорты, форменную голубую рубашку с коротким рукавом, рабочие ботинки и наколенники. Он распахнул дверь на лестницу, снял трубку настенного телефона, набрал номер и громовым голосом произнес:

— Добрый вечер, леди и джентльмены. «Аэрошок!», рейс 2038 в красивейший город Фрипорт, готов принять на борт пассажиров. Посадка будет производиться через эти ворота. И начнется с… — Унгер сделал вид, что обводит взглядом свою малочисленную аудиторию, — с вас, милейшие.

Пенсионеры прошаркали вперед и подали билеты. И Унгер велел им спускаться по лестнице и идти к самолету. Тогда они спросили, как им узнать нужный самолет. И он ответил, что на его фюзеляже громадными буквами написано «Аэрошок!». Пенсионерам ничуть не понравилось, как он разговаривал.

До расчетного времени вылета оставалось десять минут, и Унгер подумывал, что пора закрывать ворота. Но в это время в зоне ожидания появился Пагги с контейнером. За ним шаг в шаг следовал Снейк, дальше Дженни и Эдди. Странной, тесной маленькой кучкой они подошли к Унгеру, и Снейк протянул билеты.

— Так это вы Джоны Смиты.

Взгляд Снейка ясно говорил: «Не вздумай на меня тянуть». Унгер пожал плечами, что означало: «Да мне на тебя начхать». Кто бы ни были эти люди, скоро они станут совсем не его проблемой. Он показал на дверь.

— Самолет внизу.

Кучка двинулась по лестнице. Унгер закрыл за всеми дверь и вышел на бетон.

— Вон там, — и он махнул рукой в сторону самолета, где громко жаловавшиеся пенсионеры, недовольные, что им не оказали внимания, медленно и осторожно карабкались по складному трапу в хвосте самолета, словно восходили на последние пятьдесят футов вершины Эвереста.

Унгер шел за компанией Снейка до самого самолета. И, когда они уже были рядом, потянулся к чемодану.

— Это я возьму.

Снейк перехватил его руку.

— Он будет со мной в самолете.

— Я и собираюсь положить его в самолет, — объяснил Унгер. — Получите обратно во Фрипорте.

— Он полетит со мной в салоне.

— Нельзя. Слишком большой. Федеральное управление гражданской авиации запрещает.

Снейк полез в карман, достал пачку банкнот и подал Унгеру.

— Разрешите помочь, — отозвался тот. Под пристальным взглядом Снейка схватил чемодан — дьявольщина, ну и тяжеленная же эта штука! — и потащил по складному трапу. Унгер был сильным мужчиной, но едва добрался до верха. Он поставил контейнер в проеме люка. Запыхавшись, спустился на бетон и посмотрел мимо Снейка на терминал. — А куда подевался ваш приятель?

Снейк в бешенстве оглянулся. Пагги, который только что был рядом, исчез. Он тоже посмотрел на терминал и заметил, как крепко сбитая фигура человека скрылась в дверях.