Яна.
— Яна, подождите! Куда же вы? — нагнал ее на улице Лаврентий.
— А что мне тут делать? У одного работа, у другого электросон…
— После такого количества коньяка и просто так заснуть можно, — ответил ей Лавр. — А вас я приглашаю искупаться и приятно провести время.
— Искупаться? — переспросила Яна.
— Ну, вы же на юг приехали, все едут к морю…
— Интересное наблюдение. Только у меня купальника нет, а вот к людям, загорающим голышом, я не имею никакого отношения.
— Так мы в нижнем белье искупаемся. Ты же с местным жителем, я тебя отведу в такую тихую бухту, где только свои и никому ни до кого нет дела, — предложил Лавр.
— А давай! Люблю такие места, которые знают только местные, — согласилась Яна.
И они провели два потрясающих часа на мелком, ласковом, горячем песке, выложенном по кромке берега в форме улыбки, в окружении весьма густых «усов» в виде зеленой, сочной растительности.
— Какое красивое место. Его и не видно с дороги.
— В этом все и дело. И я должен взять с тебя кровавую клятву, что ты никому про него не расскажешь. Чтобы это место осталось нетронутым, — сказал Лавр.
— Я даже детей сюда не могу привезти? — спросила Яна.
— Детей можно, дети — это святое. Не расскажешь никому из взрослых, которые могут привезти сюда еще кого-то, и еще кого-то… — улыбнулся Лавр. — А сколько у тебя детей?
— Трое.
— Ого! Ты такая женственная! Это прекрасно. Наверное, все девочки? — спросил он.
— Один сын присутствует, — ответила Яна, осматриваясь.
В таком райском месте людей было не так уж и много. Они располагались обособленно друг от друга — по одному, по двое или небольшими группами. Казалось, что никто ни на кого не обращал внимания. Яна заметила одну женщину и пару мужчин, явно не в купальниках, они спокойно заходили в воду и плавали в нижнем белье. Это ее расслабило, и Яна согласилась искупаться с Лаврентием в таких же условиях. А дальше они плескались и наслаждались морем. Лавр показался Яне даже не таким занудным и зацикленным, как при знакомстве. Они посидели на песке, обсохли, и мужчина предложил:
— Давай перекусим в одном кафе недалеко от больницы, а потом навестим Витольда, вашего гения патанатомии.
— Мне эта мысль нравится, полностью поддерживаю. Я проголодалась, — ответила Яна.
Они зашли в уютное кафе, в интерьере которого преобладали желтые и оранжевые тона, настраивающие посетителей на позитив, заняли столик в углу и сделали заказ. Длинные волосы Яны на концах еще оставались влажными, а глаза сияли синим огнем, словно впитав в себя всю синеву южного моря и неба. Ее красивые губы обхватили пластиковую трубочку и принялись всасывать молочный коктейль.
— А ты не хотела бы навестить своего любимого Мартина? — вдруг спросил Лавр.
От неожиданности Яна поперхнулась:
— Чего вдруг? Как это сделать?
— У меня и там знакомые есть, — сыщик посмотрел на нее весьма многозначительным взглядом.
— Ты прямо незаменимый человек. Я хочу вытащить Мартина, потому что уверена, что он никого не убивал, — ответила ему Яна.
— Ваш заказ, — официантка поставила перед Лавром окрошку, а перед Яной — куриный суп с клецками.
— Спасибо, — поблагодарил сыщик. — Думаешь, кто-то действует против Мартина? Цель — он? Сначала его самолет, потом труп в его постели?
— Ну, не может же это быть простым совпадением? Все беды сразу… А мы просто летели в том самолете, попали под раздачу.
— На горной дороге Мартина с вами не было, и убить хотели именно вас, но помнишь реплику одного из бандитов: «Что он в ней нашел?». То есть все опять сводится к Мартину. В твоих рассуждениях есть доля правды, — поддержал ее Лаврентий. — Ничего, опознаем преступника, узнаем, откуда ветер дует.
Яна с удовольствием ела вкусный наваристый суп — единственное, что она заказала, не считая коктейля, потому что понимала, что пока больше в нее ничего не влезет. Удовлетворив первый голод, она наконец оторвалась от еды, подняла голову, оглядела посетителей — и просто обомлела. В противоположном углу сидели двое, мужчина и женщина, и порывисто объяснялись языком глухонемых. Неприятные воспоминания были настолько свежи, что Яне стало нехорошо.
— Ты что? — заметил в ней перемены Лавр и проследил за ее взглядом. — Ого!
Надо сказать, что парочка сидела к ним так, что лицо женщины не было видно вообще, а мужчина повернулся в профиль.
— Ты их знаешь? — спросил Лавр.
— Нет.
— Я понимаю, обожжешься на воде, на молоко дуть будешь. Их было трое? Один уже труп. Велика ли вероятность, что двое его сообщников сидят в непосредственной близости от больницы, где лежит тело подельника? — сам себе задал вопрос Лавр, и сам же ответил: — А ты знаешь, Яна, совпадение-то фантастическое!
Глаза Яны стали как два огромных голубых чайных блюдца.
— Ты серьезно?! Ты думаешь, что это они?
— Вероятность есть.
— Лавр, так каждого глухонемого сейчас можно подозревать. Это какая-то несправедливость! Ты знаешь язык глухонемых? — спросила она.
— К сожалению, я не знаю. Садись ко мне, — предложил он.
— Что?
— Иди сюда! Да, прямо на колени! Сейчас мы на мой телефон будем записывать наши романтические отношения. Ты веди себя естественно! Обними меня! Вот так вот. А камеру мы наведем чуть выше — на нашу пару. И отправим прямую трансляцию человеку, который знает язык глухонемых. Правильно, Михаилу! Сейчас-сейчас. Вот он и с нами! Привет, Мишаня! Переведи!
Яна, примостившаяся легкой тростинкой на коленях Лавра, прижалась щекой к его щеке.
— Лавр, это гениально! Только… прикинь, как мы будем глупо выглядеть, если там сидит влюбленная или супружеская пара, мило воркует или обсуждает успехи сына в школе? — засмеялась Яна.
— Ты не отвлекайся и не дергайся, чтобы камера не скакала. Мы как частные детективы должны проверить все. Цель оправдывает средства.
— Мы?! — еще больше обрадовалась Цветкова, чувствуя себя вовлеченной во что-то важное и интересное.
— Не переигрывай! Мишаня, ты на связи? Смотри-смотри! Долго мы так не продержимся.
— Почему? — спросила Яна, несколько отвлекаясь на своего вновь испеченного напарника.
— Мы не выглядим парой. Такая женщина, как ты, никогда бы не обратила внимание на такого, как я, — пояснил Лавр.
— Да? — задумалась Яна. — Мне нечего тебе ответить на этот вопрос.
— Это не вопрос, а констатация факта, — поправил ее сыщик.
— Знаешь, мне все мужчины кажутся на одно лицо, — призналась Цветкова. — Не знаю, на кого бы я обратила внимание, а на кого — нет. У меня перед глазами, в уме и сердце царит один только Мартин.
— Это любовь, — кивнул Лаврентий. — Смотри, они уходят.
Глухонемая пара резко встала и пошла к выходу.
