барышня безукоризненно вежливым и нейтральным тоном оповещала, что данная услуга в настоящее время недоступна.
– Видите, – произнесла Тамара Георгиевна. – Ничего тут не поделаешь! Придется отправляться в гости к родителям Васи. Конечно, если вы хотите провести ночь под открытым небом, то я возражать не стану. Но я лично воздержусь. Василий, как папа? Он согласен нас принять?
Заикаясь от волнения, Вася подтвердил, что папа ждет их всех и очень рад принять у себя в доме такую важную персону.
Тамара Георгиевна торжественно поправила свою шляпку и горделиво улыбнулась. В темноте ее улыбка показалась такой ослепительной, что Фиме даже стало слегка не по себе. Что касается бедного Валерия Михайловича, то его, похоже, настиг посттравматический синдром. Он сделался каким-то унылым и сжался в уголке салона, словно бы испытывал сильнейшее недомогание.
Фиме сделалось его жалко. Всегда такой щегольски одетый, сейчас он выглядел расхристанным и по-босяцки оборванным. Наверное, одно это уже угнетало их модника. Хоть бы отлетевшие пуговицы ему вернуть! Но когда Фима снова попыталась заговорить с Валерием Михайловичем насчет его пуговиц, то он даже не стал ее слушать, просто отмахнувшись от всех разговоров и закрыв глаза.
Семья Васи приняла их словно родных. Нет, даже не так, словно родных, любимых, дорогих и близких. Тех, кого они ждали очень долго и вот дождались! Встретить такое участие от посторонних, в сущности, людей было делом удивительным. Но все объяснялось тем, что Васина семья уже была в курсе того, что затеяла прибывшая к ним на ночлег компания. И особенно они радовались прибытию к ним Тамары Георгиевны, которая громогласно объявила о своем стремлении избавить этот мир от зла в лице ее супруга.
Это ее заявление вызвало бурную реакцию отца Васи, который не стал скрывать своих чувств:
– Если поможете очистить наш городок от захватившей его вороватой нечисти, то я всей душой с вами!
Васин папа был крепким, широкоплечим и совсем еще не старым человеком. Оказалось, что в охране администрации он работает не так уж давно, а до этого служил, как и все его друзья.
– Забрали нас с ребятами всех в один год и служить отправили тоже в одну часть. Мы с ними занимались спортом, так что проблем на срочной службе у нас не возникло. После окончания срочной службы мы все, не сговариваясь, пошли служить по контракту. Так и прослужили до самой пенсии.
– Сколько же у вас друзей?
– Семеро. Я восьмой. Но у всех у нас есть сыновья, братья и кумовья, которые тоже горят желанием примкнуть к нам. Итого, я думаю, самое малое наберется человек тридцать, но, может, и еще подтянутся.
Его слова были тут же услышаны. Не успел Васин отец умолкнуть, как в калитку вошли трое соседей. За ними еще один и еще. Все они уже знали о готовящемся в городе перевороте и были готовы всесторонне содействовать ему.
– Избавиться от этого упыря – наша заветная мечта. Пардон, мадам, но слов из песни не выкинешь.
– Муженек мой зарвался! Пора его остановить!
Тамара Георгиевна взмахнула рукой и топнула ногой, словно заколачивая каждое свое слово. И вообще, она выглядела такой воодушевленной, что больше никто перед ней не извинялся.
– С чего мы начнем?
Все смотрели в сторону Валерия Михайловича, ожидая, что он отдаст им команду и объяснит, как лучше действовать, но тот что-то совсем скис. Глаза у него закатились, лицо побледнело.
– Мне совсем нехорошо.
– Наверное, сотряс, – озабоченно произнес кто-то. – Иногда он дает такое отсроченное действие. Может, врача?
Но Валерий Михайлович попросил только немного тишины и покоя.
– А, ну так ладно! Тогда мы утречком придем. Оно и верно, утро вечера мудренее.
– Да, – пообещал им пострадавший, – утром я уже буду знать, как нам всем следует действовать.
А пока что его интересовало лишь то, где находятся Арсений с Юрой. И он не лег в кровать, пока не добился от Фимы твердого обещания, что она немедленно сообщит ему, как только ее друзья выйдут на связь с ней.
– Пойми, мы не можем начать боевых действий против Хозяина, не будучи уверенными в том, что двое твоих друзей находятся в безопасности. Если Юра с Арсением окажутся в руках у бандитов, то станут заложниками и могут пострадать.
– И Углов тоже может пострадать.
– Он – офицер, он знал, чем рискует, когда вызвался отправиться на это задание. Сейчас Углов исполняет свой долг перед Родиной, а если погибнет, то это будет все равно что пасть на поле боя.
– Ребята тоже офицеры.
– Младшие! А старшие всегда должны прикрывать младших. В них наше будущее, в них наша надежда. В общем, от того, сумеем мы до утра связаться с Юрой и Арсением, зависит, как все пройдет у нас завтра.
Фима даже расчувствовалась от такой горячей привязанности, которую демонстрировал Валерий Михайлович в отношении двух ее друзей. Такой душевный порыв требовал вознаграждения, и немедленного.
– А у меня для вас…
Но Валерий Михайлович уже закрыл глаза и жестом попросил его не тревожить. И снова Фима осталась стоять с рукой, полной этих несчастных пуговиц.
– Да что же это уже такое! Удастся мне их ему назад сбагрить или я так и буду таскать их в своем кармане. Надо их рассортировать, что ли.
Усевшись под абажуром на летней веранде, где ей постелили постель, Фима разложила перед собой пуговки, которые оторвались от рубашки Валерия Михайловича еще в подземелье тюрьмы Хозяина. И как-то сразу у нее на душе стало веселей. До чего же все эти пуговки были хорошенькие! Жемчужины были не совсем правильной формы, но от этого их прелесть только выигрывала. Не было ни одной, идеально похожей на соседнюю, но при этом всем было ясно, что эти угловатые кусочки перламутра являются единым комплектом. Помогала им в этом оправа, которая была выполнена в одном стиле. Тонкая золотая проволока окутывала перламутр, создавая затейливые узоры.
– Красота-то какая! – восхитилась Фима и тут же нахмурилась: – Что-то похожее я на днях уже видела!
Она снова пошевелила пуговки и воскликнула:
– Да! Конечно! Подвеска, которую мы с ребятами нашли на пляже.
Та подвеска из сундучка с кладом из городища Ольгии была выполнена похожим образом. Такие же узоры из золотой проволоки.
– А что мы знаем про украшения из этого сундучка? Фактически никакой достоверной информации нет. Кто-то предполагает, что драгоценности могут быть настоящими, только найденными археологами совсем в другом месте и перенесенными в Пьяную бухту. А кто-то говорит, что драгоценности изготовлены в наши дни.
