Ознакомительная версия.
– Ш-ш-ш-ш! – надеваясь мне на голову, прошелестел полиэтиленовый пакет.
И вот тут я впервые испугалась по-настоящему! Если злодей аккуратно завяжет этот пластиковый головной убор под моим подбородком, то минуты через полторы я с облегчением вздохну уже в царствии небесном. И даже если не завяжет, а так и оставит – небрежно нахлобученным по самые плечи, я все равно задохнусь, только процесс растянется на более долгий срок. Длительного кислородного голодания я не выдержу, я ни разу в жизни не сидела на диете больше четырех часов подряд.
– Бац! – хлопнула дверца.
– Слава богу! Он не будет убивать тебя прямо сейчас. Он пересаживается, – скороговоркой пробормотал внутренний голос.
О том, чтобы бить ногами по кнопкам, я уже не думала. Во-первых, вслепую все равно не попаду куда надо, во-вторых, если злодей останется за бортом, то некому будет снять с моей головы проклятый пакет. У меня-то руки связаны!
– Клац! – стукнула другая дверца.
Пересел, поняла я.
Звякнули ключи, завелся мотор, машина поехала.
– Эй! Сними с меня эту дрянь! – задергалась я.
– Рух! – гавкнул мучитель.
– Не снимешь – точно рухну! – упрямо пробубнила я.
Снимать с меня пакет он не стал, только взял его за «дно» и потряс вверх-вниз, как сапог на трубе самовара. Я ощутила приток свежего воздуха, но его хватило ненадолго, так что веселую игру в самовар мы повторили еще не один раз.
Не знаю, как долго мы ехали: я сосредоточилась на выполнении навязанной мне дыхательной гимнастики. Проклятый пакет при каждом моем движении шуршал и хрустел, в ушах шумело, и я не сразу заметила, что шум мотора стих. Стукнула одна дверца, через несколько секунд вторая. С правой стороны повеяло прохладой. Я поняла, что мы куда-то приехали, злодей вышел из машины и открыл дверь для меня. Подумала даже, что гад не чужд хороших манер – и тут он навалился на меня всей своей тяжестью.
– Началось! – взвизгнул внутренний голос.
– Не трогай меня, скотина! – под аккомпанемент пакетного шуршания заблажила я и попыталась боднуть невидимого врага.
В ответ получила по уху (полиэтиленовый шлем удар не сильно смягчил), взвыла и лягнула гада ногой. Он охнул и отодвинулся, а я вдруг почувствовала, что мои руки свободны, обрадовалась, но начать кулачный бой вслепую не успела – мои запястья снова оказались в тугом захвате. Злодей рывком выдернул меня из машины и куда-то поволок.
Из-под пакета, длинного, как колпак куклуксклановца, я видела только свои ноги и песчаную дорожку под ними. Она привела к щелястому дощатому крыльцу в три ступеньки. В тугом объятии с пленившим меня злодеем я взошла на крыльцо, услышала бряцание металла и скрип двери, ощутила толчок в спину, по инерции пробежалась по дощатому полу, встретила на своем пути стену и вновь услышала деревянный скрип и железный лязг. Очевидно, негодяй закрыл за мной дверь.
– А сам он ушел или притаился поблизости? – опасливо прошептал внутренний голос.
Хоп! Мои бедные ручки крепче прежнего стянул широкий ремень. Стало ясно, что я по-прежнему не одинока. Зловеще стукнул молоток – к счастью, удар получила не я. Через минуту чертов пакет со свистом взмыл вверх, и дышать сразу стало легче, но видимость нисколько не улучшилась: в помещении было темно, а меня слепил луч фонарика. Я зажмурилась, а злодей схватил меня за шиворот, как котенка, хорошенько потряс, уронил на пол и, пока я приходила в себя, залепил мне глаза и рот клейкой лентой. И снова посветил мне в лицо, словно любуясь делом своих рук! А вот я мерзавца толком и не рассмотрела, увидела только черный силуэт.
Он отпечатался в моей свежей памяти, как почтовый штемпель на конверте. То ли это был женоподобный мужик, то ли мужеподобная баба – я не поняла, но явственно увидела, что вражина носит брюки и незатейливую прическу «конский хвост».
Первым от потрясения очнулся Зяма.
– Ты обалдел? Кому это нужно – похищать мою сестрицу? И где – за границей! – вскричал он с претензией, словно его сестра в глазах зарубежной общественности представляла собой ничтожно малую ценность.
Типа, на темной исторической родине на Кузнецову кто-нибудь еще может позариться, а вот в просвещенной Австрии таких дураков точно нет.
– Знал бы я, кому это понадобилось, – убил бы гада! – буркнул Денис.
– А кто звонил-то? – спросила я.
– Знал бы я, кто звонил! – Он сделал над собой усилие, чтобы свернуть с накатанной тропы. – Какой-то хрипатый тип звонил. Голос незнакомый. Говорил по-немецки.
– Что говорил-то? – Зяма тоже решил перейти к конструктивному разговору.
– Говорил буквально следующее… – Денис секунду подумал и на редкость противным голосом воспроизвел длинную фразу на немецком.
Зяма молча поднял брови. Кулебякин перевел:
– По-русски будет примерно так: «Ты, глупый турок. Я похитил твою малышку. Если хочешь получить ее обратно невредимой, заплатишь мне сто тысяч».
– Коротко и ясно, – нахмурился Зяма.
– Ничего не ясно! – возразила я не столько ему, сколько Денису. – Почему ты решил, что малышка – это обязательно Инка? Какая из нее малышка – рост метр восемьдесят, как у гренадера!
– Это с тобой она гренадер, а со мной – малышка, – с достоинством сказал почти двухметровый Кулебякин. – Ты сама подумай, если бы речь шла о какой-то другой малышке, с чего бы этот хрипатый гад сообщал о похищении именно мне?
– Может, он ошибся номером? – предположил Зяма.
– У меня в мобильнике российская «симка», – живо возразил ему Денис. – Это как же сильно нужно ошибиться, чтобы позвонить в другую страну? Гораздо более вероятно, что мой номер хрипатому назвала Инка. И потом, глупым турком меня никогда и никто, кроме нее, не называл.
– Та-ак, – протянул Зяма, отчаянно взъерошив кудри. – Значит, какой-то хрипатый фашист взял в плен нашу Дюху и под пытками вызнал у нее твой телефон?!
– Инка бы не выдала тебя, Денис! – хлюпнула я носом. – Даже под пытками! Наверняка хрипатый фашист твой номер как-то иначе выяснил.
Кулебякин внимательно посмотрел на меня, цапнул с кровати Инкин паспорт, перелистал его со скоростью машинки для счета денег и кивнул:
– Точно! Тут моя визитка была, Инка всегда ее при себе держала – на случай, если понадобится прикрыться добрым именем милицейского капитана.
Зяма скорректировал вопрос с учетом новой информации:
– Значит, какой-то хрипатый фашист украл твою визитку и мою сестру, а теперь хочет сто тысяч за то, чтобы вернуть нам Дюху целой и невредимой?
– При этом не было сказано, что он обязуется вернуть ее живой! – вставила я.
– Может, я не понял тонкостей языка…
Осознав, что за сто тысяч он может получить целый и невредимый труп, капитан Кулебякин потемнел, как старинная фреска.
– Кстати, а сто тысяч чего? – с беспокойством спросил меркантильный Зяма. – Вряд ли российских рублей, правда?
– Я думаю, сто тысяч евро, – рассудила я.
Мой милый присвистнул, Денис поскреб подбородок.
– Ну и как мы будем выручать мою реально дорогую сестрицу? – спросил Зяма. – Ста тысяч у нас нет и не будет, если только папа с мамой не продадут фамильное гнездо в Екатеринодаре.
– Продать квартиру я и сам могу, – сказал на это благородный капитан Кулебякин. – Но это бессмысленно. Деньги нам нужны немедленно, прямо сейчас.
– Может, обратимся в полицию? – предложила я.
– Ни в коем случае! – Денис сначала замахал руками, но потом успокоился и задумался. – Впрочем… А ну пошли!
И мы снова затопали по ступенькам вниз, торопясь покинуть постоялый двор. Я подумала, что вывеска, обещавшая нам спокойный и уютный ночлег, безбожно лгала: более нескучную и неприятно волнительную ночку мог подарить своим гостям разве что замок Дракулы.
На стоянке у трактира снова как ни в чем не бывало стояли синий пикап и желтый мопед. В машине, склонив плешивую голову к окошку, спал дядька в клетчатой рубашке.
– Смотри, бедный мужик решил ночевать в своей тачке! – Зяма подтолкнул меня локтем. – Не иначе боится, как бы его синюшку опять не угнали!
– Правильно боится, – сухо сказала я, не видя в окружающей действительности особых поводов для веселья. – Нашу-то тачку угнали! Да еще вместе с Инкой.
Зяма перестал ухмыляться.
– Секундочку. – Денис оставил нас, подошел к пикапу и постучал в окошко.
Водитель приоткрыл дверцу, они коротко переговорили на немецком, и клетчатый вылез из машины.
– Мехти пойдет с нами, – подведя дядечку поближе, сообщил капитан Кулебякин.
– Мехти? – повторил Зяма, пренебрежительно выпятив губы. – Что это за имечко такое – Мехти?
Сказал он это мне на ухо, но недостаточно тихо. Мехти, который шел впереди нас в паре с Денисом, услышал Зямины слова, обернулся и любезно сообщил:
Ознакомительная версия.
