Иоанна Хмелевская - Проза жизни

   — Ты что рехнулась, не понимаешь, что делаешь? Мы украли сверток! Пусти меня! Давай вернемся, надо его отдать, — умоляла чуть ли не со слезами Шпулька.

   До Терески внезапно дошел смысл Шпулькиных причитаний. Она остановилась так резко, что Шпулька на нее налетела.

   — Так бы и говорила, что мы идем воровать! Черт, а тяжеленный какой! Забери его! Сделай что-нибудь!

   Тереска понятия не имела, что делать. Она осознала, что и вправду они сверток украли. Ей стало не по себе. Надо немедленно возвратить украденное, незаметно подбросить обратно.

   Тереска забрала добычу, от которой Шпулька старалась избавиться как можно скорее, и они быстро пошли к машине.

   Дойдя до площади подруги испуганно замерли. Какие-то люди вкатывали на площадь дегтярную бочку, громко и темпераментно высказывая свое мнение о хулигане, который сшиб ее и скатил вниз. Вернув бочку на ее законное место, они достали сигареты и закурили, явно не собираясь уходить. Один из них вытащил из кармана бутылку и ловким движением отбил горлышко.

   — Все, конец, — загробным голосом объявила Тереска, окинув компанию взглядом убийцы. - Может, они окосеют и уснут?

   — Да разве с поллитровки на троих окосеешь? — возразила Шпулька.

   — И что же будет?

   — Не знаю.

   Невидимые в темноте, девочки стояли поодаль, прослеживая за милым обществом, собравшимся возле бочки. Сверток не просто оттягивал, а прямо-таки жег им руки. Трое работяг, прикончив жидкость в бутылке, аккуратно поставили ее рядом с бочкой и затоптали окурки. Постояли еще минутку, перекинулись парой слов и неспешно вышли на Пулавскую. Тереска шевельнулась.

   — Наконец-то! — с облегчением сказала она.

   Но тут в аллейке появилось новое лицо. Молодой человек медленно поднимался в гору, разглядывая дегтярные пятна под ногами. Посмотрел на бочку, обозрел площадь, подошел к «фиату» и принялся задумчиво его рассматривать.

   — Здесь что, картинная галерея? — разъярилась Шпулька. — Неужели перед нами пройдет весь город? Устроили настоящее паломничество!

   — Я его знаю! — взволнованно сообщила Тереска. — У него самые красивые глаза на свете. Не то чтобы знаю, а просто мне довелось один раз с ним поговорить. Он очень симпатичный.

   — Если симпатичный, то пускай отсюда уходит!

   Стуча по асфальту каблучками изумительно элегантных туфель, появилась следующая фигура. Молодая, шикарно разодетая дама, с замысловатой прической, бурно выражая свою радость подошла к симпатичному молодому человеку, тот, оторвавшись от созерцания «фиата», довольно холодно приветствовал даму.

   Машины, проезжавшие по Пулавской, заглушали содержание их беседы, однако разыгравшаяся на площади немая сцена была столь выразительна, что Тереска и Шпулька чуть не забыли, зачем они тут стоят.

   Дама, сияя очаровательной улыбкой, взяла молодого человека за руку и показала в сторону сквера. Молодой человек, мягко высвободив руку, с извиняющейся миной покачал головой. Дама изобразила гримасу разочарования и, изящно топнув туфелькой на громадном каблуке, взяла молодого человека под локоть и о чем-то оживленно защебетала, показывая теперь уже в сторону Пулавской. Молодой человек потряс головой и посмотрел на часы.

   — Настырная особа, — шепнула Шпулька с осуждением. — Охмуряет его без зазрения совести.

   — Старая гарпия, — пренебрежительно прошептала в ответ Тереска. — Намного старше его. Ей уже все двадцать пять. Но хватка железная...

   Молодой человек очевидно нашел какие-то исключительно неотразимые аргументы, потому что на лице дамы появились уже неподдельное разочарование и досада. Она позволила проводить себя до улицы и протянула на прощание руку. Подруги отступили поглубже в тень.

   — Ну ты, гарпия, уматывай наконец! А ты-то чего с ней лясы точишь, попрощался — и уходи, — в ярости шипела Тереска.

   Молодой человек, словно услышав ее слова, отвесил поклон и быстрым шагом двинулся в южном направлении. Дама, вздохнув, удалилась на север. Шпулька тронула Тереску за плечо.

   — Идем! — крикнула она сдавленным шепотом.

   Тереска сделала выпад одной ногой в сторону «фиата» — и остановилась так внезапно, что чуть не выронила тяжелый сверток. Через арку пробиралась, пыхтя мотором и слепя фарами, еще одна машина. Водитель пристроил ее рядом с «фиатом» и выключил двигатель. В наступившей тишине Шпулька явственно услышала возле себя зубовный скрежет.

   — Никогда бы не подумала, что тут такое бойкое место, — пробурчала Тереска. — Зачем этого барана лупоглазого сюда занесло?

   Баран лупоглазый вылез из машины, открыл, насвистывая себе, капот и стал откручивать и разглядывать свечи. При виде одной он присвистнул чуть громче, открыл еще и багажник, вытащил какой-то ящичек и начал в нем ковыряться.

   — Так мы тут проторчим до конца света, — зловеще предположила Шпулька. — Может, уберемся отсюда?

   — Ты что? Со свертком? — всполошилась Тереска. — Исключено! Мы совершили кражу, первый же милиционер имеет право нас арестовать. Надо подбросить!

   — Ты же сама хотела украсть и посмотреть, что внутри!

   — А теперь и смотреть не хочу, глаза б мои его не видели, да тут и не разглядишь, а тяжелый-то какой, камни там, что ли, скорей бы уж избавиться, а то поздно будет!

   — Жалко тебя расстраивать, но уже поздно...

   В самом деле, возле «фиата» внезапно возник, словно материализовался из воздуха, упитанный чернявый коротышка. Он покосился на водителя соседней машины, рассматривающего вынутые из ящичка свечи, открыл «фиат» и уселся за руль. Не торопясь включать мотор, коротышка опустил окно и закурил сигарету. Похоже было на то, что он собирается скоротать вечер в автомобиле.

   При виде чернявого субъекта Тереска вздрогнула.

   — Я его знаю, — возбужденно прошептала она. Шпулька покосилась на нее с неодобрением.

   — Ты тут своя в доску, да? Тут сшиваются только твои знакомые? И у одного из них мы свистнули пакет?

   — Чего придираешься? Да, свистнули, вот у него. Это бандит, понимаешь? А это его машина! Он теперь навечно в ней застрял, не приведи Господи попасть ему в руки. Бежим отсюда! Вот уже везет как утопленникам...

   Обе галопом промчались несколько десятков метров и остановились только на углу Бельгийской. Тяжело дыша, они уставились друг на друга.

   — Что... случилось? — едва переводя дух, с испугом спросила Тереска.

   — Как «что»? Ты... велела... бежать... - Тоже задыхаясь и тоже испуганно ответила Шпулька.

   — Сначала надо было подбросить пакет, а потом бежать!

   — У него на глазах? О Боже, я уже ничего не понимаю!

   — Ничего теперь не поделаешь, раз пакет у нас, пусть у нас и остается, — твердо заявила Тереска. - Отдадим в милицию. Хорошо хоть знаем, кого обокрали. А раз уж мы здесь, пошли посмотрим тот дом. Понаблюдаем пару минут, я с одной стороны, ты с другой.

   В подозрительном окне обнаружились кое-какие перемены. Закрывавшая его цветная занавеска была наполовину отодвинута. Внутри маячил чей-то силуэт.

   — Это здесь, — тихо проговорила Тереска. — Вон там окно, а вот дверь. Я пошла.

   — Погоди! — пугливо прошептала Шпулька. — Как я тебя там найду?

   — Жди меня тут. А если что, войдешь в дом, выйдешь через черный ход и позовешь. Только громко не ори, там дворики как колодцы, я услышу...

   Нагруженная воровской добычей, Тереска нырнула в темный подъезд, а Шпулька, выбивая зубами нервную дробь, осталась стоять на улице, невидящим взглядом уставясь в окно и в сотый раз давая себе клятву, что больше ни во что интересное втянуть себя не позволит.

   Через какое-то время она отвела глаза от цветной занавески и осмотрелась. Внезапно ей пришло на ум, что она ведь не обращала внимания на входивших и выходивших. Кстати, среди входивших наверняка были бандиты, а она стоит напротив, и теперь, если кто-нибудь из них выйдет, взгляд его прямиком упрется в нее...

   Из глубины улицы к дому приближался прогулочным шагом какой-то человек. Шел он, правда, но другой стороне, но Шпулька могла дать голову на отсечение, что смотрит он на нее, и весьма внимательно. Шпулька сделала вид, что не замечает его. Пытаясь изобразить одеревеневшими ногами такой же прогулочный шаг, она двинулась в сторону Пулавской. Человек приостановился у подозрительной двери, заглянул внутрь и неторопливо пошел дальше. Шпулька тотчас же повернула обратно. Она увидела, как прогуливающийся бандит перешел на ее сторону, приблизился к дому и спрятался в тени колонны. Не сразу очнувшись от изумления, Шпулька трясущимися руками вытащила из сумочки блокнот и принялась записывать его приметы.

   «С голой головой, — написала она. — Высокий. Одетый. Во что-то. В плаще. В брюках».

   Кшиштоф Цегна попрощался с участковым и решил, действуя на свой страх и риск, продвинугься в расследовании, пока еще есть такая возможность, как можно дальше. Он зашел домой, снял нейлоновую куртку и достал легний плащ. Будет, конечно, холодновато, но внести хоть какие-то изменения во внешний вид не помешает.