— Да нет, из стола секретарши. А больше ничего съедобного там не было.
Я окинула редкий бриллиант ледяным взглядом, но бриллиант и глазом не моргнул. Пришлось действовать без обиняков.
— Лазить по чужим столам непорядочно. Ты это знаешь?
— Конечно. Но ведь я же никаких тайных записок там не искал. И не воровал ничего. Просто открыл ящик и достал кофе. Мне пить захотелось. Вот и все. Так я иду с тобой?
— Мы вовсе не собираемся есть, а будем мерить одежду. Так что, сам понимаешь, ты нам будешь мешать.
— Да уж, — обиделся Курицын, — это ты только говоришь, что не будете, а сами будете. Стоит прийти к девчонке, и каждый раз ей надо мерить одежду. Так я вам и поверил!
Однако я была непреклонна и к Насте заявилась одна. Курицына она бы мне никогда не простила!
Моя подруга сидела за столом, вперившись в какую-то бумажку, а подростки оживленно общались между собой. Я сунула голову в дверь и маняще махнула рукой, что тут же стимулировало Настину активность.
— Сейчас у нас с вами будет тест. Я раздам вам карточки, на них будут тексты с пропущенными словами. Слова эти напечатаны на обратной стороне. Вы выбираете подходящее и вставляете.
— Так мы пишем сочинение? — опешил кто-то.
— Нет, — возразила моя подруга. — Сейчас у нас с вами будет тест.
— На вопросы отвечать, что ли?
— Я раздам вам карточки, на них будут тексты с пропущенными словами, — с олимпийским спокойствием повторила Настя. — Слова эти напечатаны на обратной стороне.
— А как же мы их прочтем?
— Перевернете карточку. Вот так!
— Но тогда не видно текста!
— Перевернете обратно. А можете сразу выписать слова на листок. Не спешите. Времени достаточно.
И, лучезарно улыбнувшись, она выскочила в коридор.
— И как у тебя хватает терпения? — восхитилась я.
— Они приносят деньги, — объяснила мне подруга. — Так и знала, что ты не выдержишь и прибежишь. Сейчас я тебе его покажу.
— Кого?
— Не кого, а что. Атрибут дома свиданий. Впрочем, суди сама.
Она распахнула соседнюю дверь и впихнула меня в помещение. Да, зрелище впечатляло! Посереди аудитории был построен довольно высокий подиум, выложенный кафелем. На подиуме располагался миниатюрный — размером с ванну — бассейн. А с потолка свисал сверкающий металлический душ.
— Каково? — с гордостью матери вундеркинда поинтересовалась Настя.
— Что это?
— Откровенно говоря, эту аудиторию в следующем семестре обещали отдать мне. И вот прихожу я — а тут оно. Как это прикажешь понимать?
— Хоть бы занавесочку какую повесили, — задыхаясь от смеха, простонала я.
— Как раз отсутствие занавесочки и навело меня на мысли. Мы садимся за парты, и я вызываю к… ну, не к доске, разумеется, а к душу. Человек поднимается на подиум и медленно начинает раздеваться. Звучит тихая музыка. Я подаю команды…
— Слушай, а он работает?
— Не знаю. Мы не проверяли. Включишь — все стены забрызгаешь водой. Пока что мы с другими преподавателями пьем здесь чай. Вон, видишь, розетка? Сейчас вскипячу. Кстати, как тебе сюрпризик на работе? На сколько минут ты в результате опоздала? Я на пятнадцать. Но студенты, к сожалению, дождались. Ну и вредная пошла молодежь, правда?
Я, опешив, присела на край бассейна.
— Погоди! Какой сюрприз? Почему опоздала? Ничего такого не было!
— Шутишь? — с подозрением осведомилась Настя, однако мое лицо убедило ее в обратном, и она с искренним интересом продолжила:
— Слушай, неужели ты сразу нашла этот вход через подвал? А еще делаешь вид, что плохо ориентируешься! Я лично вчера просто решила, что институт замуровали. Тыркаюсь — а все входы закрыты.
— И как же ты вошла?
— Я ж объяснила — через подвал. В институте решено ввести пропускную систему, а вахтеров не хватает. Поэтому все четыре нормальных входа намертво запечатали, а открыли один ненормальный. Ну, не делай вид, что ты там сегодня не шла! Сперва пробираешься по тропинке мимо жутко вонючих мусорных бачков, из которых на тебя валится мусор, потом прыгаешь через три большие лужи, потом спускаешься вниз по дырявым ступенькам, в которых застревают ноги, а потом протискиваешься в узкую дверь, отпихивая студентов, пытающихся проникнуть в противоположном направлении. И оказываешься в подвале! Сколько лет работаю, а ни разу там не была! И по винтовой лестнице проникаешь наконец в само здание.
— Погоди! — прервала я. — А почему открыли этот вход, а не оставили один из нормальных?
— Ну, знаешь ли! — возмутилась моя подруга. — Вся страна ненормальная, а вход в институт, по-твоему, должен быть нормальным? Это нелогично. Так ты что, не провалилась ногой в дыру на ступеньке? Как это скучно!
Я неуверенно пожала плечами.
— Может, и провалилась, только этого не заметила. Я так раздумывала над обещанным сюрпризом, что даже подвала, видимо, не заметила. Хотя теперь задним числом понимаю, что захождение в институт действительно отняло у меня больше времени, чем всегда.
— А если ты входа не заметила, — строго вопросила Настя, — как же ты его сумела найти? Что-то ты темнишь.
Я включила мыслительный аппарат и тут же выдвинула предположение:
— Наверное, я автоматически двинулась в общем потоке за студентами, вот и все.
— А назад? Назад ты как выбралась? — жадно настаивала моя подруга, разочарованная в лучших ожиданиях.
— Не знаю. Наверное, вслед за Курицыным. Мне ведь требовалось убедиться, что он действительно ушел, а не собирается вслед за мной притащиться к тебе.
— Спасибо! — искренне поблагодарила Настя. — Вот тебе за это бутерброды. Я специально взяла сегодня побольше, знала, что ты придешь. А шоколадка осталась с банкета. Таким ослабленным, как ты, нужно хорошо питаться. Не заметить мусорных бачков и подвала, причем дважды, — это дурной признак. Ешь!
Подивившись про себя прозорливости Курицына, я набросилась на еду, и не успела съесть бутерброда, как мозги мои пришли в норму.
— Вообще-то я к тебе по важному делу, — пояснила я. — Оно связано со Светой.
— Да, — оживилась Настя, — мне никак до нее не дозвониться. А тебе?
— Мне тоже. Но сегодня она приходила в институт.
И я по мере сил попыталась пересказать недавнее происшествие. Оно не вполне поддавалось пересказу, ибо хромало по части логики, что тут же заметила моя мудрая подруга.
— Есть подозрение, что у кого-то из вас не в порядке с головой.
— И не только у нас! — радостно поведала я, вспомнив нечто, ускользавшее от меня весь сегодняшний день. — Представляешь себе, месяц назад обнаруживаю я у себя на лекции… кого бы ты думала? Рэкетера!
— Серьезно? — прервала меня Настя. — И сколько он с тебя потребовал? Вот уж, нынешние преступники не брезгуют ничем.
— Ну уж, нашей зарплатой все-таки брезгуют, — вступилась за преступников я. — Он пришел не за наживой.
— Неужели за знаниями?
— В некотором роде. В перерыв он подошел ко мне и спросил, знаю ли я Светлану Барскую. Ну, я, естественно, скрывать не стала. Потом он спросил, правда ли, что мы с ней вместе учились в университете и до сих пор дружим. Я так опешила, что подтвердила, хотя надо было потребовать с него отчета, чего это он ею так интересуется. И он слинял. Вот с тех пор я и названивала Свете каждый вечер. Надеялась понять, что это значит. Кстати, дай-ка снова позвоню. Вдруг она дома?
«Я буду позднее, — раздался из телефонной трубки милый Светин голосок. — Оставьте, пожалуйста, свое сообщение на автоответчике». «Срочно звони Насте на работу, — буркнула я. — Я до шести буду там. Не позвонишь, тебе же хуже, потому что я ничего не понимаю. Все!»
— И вот так постоянно, — объяснила я Насте. — Какие я ей за месяц наоставляла сообщения, ты себе не представляешь!
— Интересно. А почему ты считаешь, что к тебе приходил именно рэкетир?
— По его одежде и внешнему виду. Да и по мычанию вместо речи. Может, и не рэкетир, но явно продукт рыночной экономики.
— В следующий раз, когда тебя навестит подобный продукт, будешь умнее, — наставительно заметила Настя.
— Не буду, — вздохнула я. — Точнее, не была. Ко мне еще раз являлся подобный тип, хотя и другой. Но с тем же результатом. Я опять забыла у него спросить, в чем дело. А сегодня забыла спросить у Светы. Только думаю, не связано ли это все между собой.
— Возможно. А что в ее мешке? Ты внимательно смотрела?
— Вообще не смотрела. Меня Курицын застукал. И я, как благородная птица от гнезда с птенцами, вынуждена была отвлекать его от твоего Дома Культуры. Так что мне было не до мешка.
— Но теперь-то мы в нем пошуруем?
Я кивнула и снова вытащила на свет божий красную сумочку, за ней — два небольших свертка и нераспечатанный пакетик с колготками «Голден леди». Первый сверток порадовал нас светлым париком, второй — бархатным красным свитерочком (видимо, по его поводу Света пыталась объяснить мне, как гладят бархат). И все!
