же константинопольская акация или шелковое дерево, и ловко приткнув его под бандану на левом виске. – Ну, чудо же, правда? – Второй пышный розовый помпон он пристроил на правый висок.
– Правда, – согласилась я, хихикнув. – Так ты похож на миленького гламурного Чебурашку.
– Преследуемого зубастым крокодилом! – Петрик понизил голос, сделал большие глаза и стрельнул взглядом за плечо, явно намекая на Покровского, который поплелся за нами. – Ускоримся!
Хихикая, мы ускорились и, просквозив через садик, с разбегу вломились в прохладный сумрачный холл наших апартаментов.
Надо сказать, что устроились мы в приморском поселке по-царски – в двухэтажном апарте, который так и называется: «Люкс короля». Есть еще «Люкс королевы», почти двойник нашего, с его обитателями у нас общая терраса – такая просторная, что при необходимости может заменить собой вертолетную площадку. Поскольку «Люкс королевы» пока пустует, вся терраса находится в нашем единоличном пользовании.
Вообще-то мы с Петриком предполагали скромно обосноваться в стандартном двухместном номере, потому как Доронина – она весьма прижимиста – не оплатила бы нам более роскошное командировочное жилье. Но Караваев, понимая, что при таком раскладе на бурную личную жизнь нам с ним рассчитывать не приходится, объединился с Покровским, и эти коварные богатенькие типы вместе сняли королевский люкс, в котором запросто могли бы разместиться две такие компании, как наша.
Роскошно меблированные комнаты на первом этаже достались мне и Петрику, персональные спальни на втором заняли Караваев и Покровский, и даже для братца Эммы нашлась прелестная светелка под самой крышей. Водитель Артем, у которого в курортном местечке имелись престарелые родственники, поселился в частном доме у бабушки с дедушкой, а экономная Доронина сняла для себя одноместный «стандарт» в нашей же гостинице, только в другом корпусе – попроще, без архитектурных изысков. Нам, живущим по-королевски, она откровенно завидует, поэтому не упускает случая вынудить подчиненных покинуть роскошные апартаменты и назначает совещания в своей тесной каморке.
Впрочем, у Дориного жилища есть своя изюминка. Поскольку это самый маленький и дешевый номер в отеле, его единственное окно выходит не на море или горы, как у нас, и даже не во внутренний дворик-патио, а в холл. Думаю, это помещение задумывалось как служебное – для ночного сторожа, к примеру. Ажиотажный спрос на средства размещения сподобил владельца переделать сторожку в номер-далеко-не-люкс, но вместе со скромным метражом и аскетичным интерьер-дизайном постояльцы получают весьма необычный вид: в холле установлен огромный аквариум с мелкими серебристыми рыбками. Он аккуратно встроен в ту стену, на которую через неширокий проход смотрит окошко каморки, так что ее обитатель при наличии некоторой фантазии может вообразить, будто прямо за его иллюминатором – морские глубины.
Водобоязнью и клаустрофобией наша начальница не страдает, поэтому снующие за окошком кильки ее не нервируют. Даже наоборот, позитивно настраивают на рабочий лад, ведь символ клуба «Дорис» – маленькая голубая рыбка.
– Приплыли наконец, – проворчала Доронина, когда мы с Петриком после душа и сокращенных до минимума уходовых процедур явились к ней на условный ковер. – Размякли, разнежились тут, еле плавниками шевелите!
Длительное созерцание рыбного мельтешения за оконным стеклом определенно сказалось на системе образов и лексиконе нашей начальницы.
– А вы, между прочим, тут в командировке! И вам, между прочим, надо в работу погружаться, а не в мужском внимании купаться! У вас, мои рыбоньки, между прочим, мероприятие скоро, и очень важное, не чешуевое!
Рыбонька Петрик вскинул плавничок, то есть ручку, как отличник, который просится к доске:
– Дозвольте булькнуть?
– Булькай. – Дора, встретившая нас в позе древнегреческой амфоры – руки в боки, – бухнулась задом на страдальчески заскрипевшую кровать.
– Мы уже определились с запасным местом проведения заседания на случай обещанного синоптиками дождя! – доложил Петрик.
– Надеюсь, не в баре? Вы так сопьетесь, мои рыбоньки.
– Конечно, не в баре, это было бы пошло. – Петрик скривился. – Мы кое-что поинтереснее придумали. Устроимся в холле! – Он кивнул на окно с рыбешками и поспешил объяснить наш гениальный замысел: – Отгородим ту часть, где стеклянная стена-аквариум, зеленой изгородью…
– В смысле, крашеным забором? – нахмурилась Доронина.
– Дарлинг! Я сказал – изгородью! Живой, зеленой, из настоящих деревьев в кадках!
– Ты знаешь, сколько они стоят?
– Нисколько, мы их из нашего люкса принесем, – вмешалась я.
– Поставим по углам прелестные декоративные фонтанчики, – продолжил Петрик, – они очаровательно журчат, в сочетании с аквариумом будет совершенно чудесно…
– И где мы их возьмем, эти фонтанчики?
– Тоже в нашем люксе.
– Да? И что еще мы там возьмем? – Голос завистливой начальницы уже сочился ядом.
– Раковины, – твердо сказала я.
– И унитазы? – не унималась Доронина. – Они у вас там тоже совершенно прелестные?
– Сантехника – высший класс, – не дрогнула я, – но мы тебе про другие раковины говорим. У нас гостиная декорирована в морской тематике, там целая коллекция роскошных раковин, в смысле, ракушек. Мы их возьмем на время, чтобы украсить холл.
– И руль, – добавил Петрик. – Его тоже прихватим. На время. Хотя я и навсегда бы его забрал… Он классный!
Доронина молча посмотрела на меня. В ее глазах прискорбие, вызванное завистью, затейливо мешалось с интересом, обусловленным жадностью. Дора, естественно, уже поняла, что ограбление нашего люкса позволит ей здорово сэкономить на декорировании места действия.
– Это не просто руль, а настоящий корабельный штурвал, – объяснила я. – Такой, знаешь, круглый, деревянный, со множеством торчащих во все стороны ручек…
– Похожих на маленькие скалки или деревянные толкушки для пюре, – добавил Петрик.
Я подумала, что на его лексикон и систему образов заметно повлияла близкая дружба с поваром и ресторатором.
– Штурвал что, тоже из люкса? – не поверила Доронина.
– С террасы, – ответила я. – У нас там есть детский уголок с площадкой-корабликом.
Мы замолчали и выжидательно уставились на начальницу.
– Ну, предположим, – нарочито неохотно согласилась она. – План Б – гостиничный холл с аквариумом, деревьями, фонтанами и ракушками…
– И рулем, – настойчиво добавил Петрик. – Руль будет вишенкой на торте, это я тебе как дизайнер говорю. Представь, как ты будешь смотреться за ним? Как Колумб!
– Ладно, буду с вишенкой. Но план А – по-прежнему шашлык на диком пляже, я уже договорилась с местными, нам покажут самые живописные бухточки! На послезавтра ничего не планируйте, в девять ноль-ноль встречаемся в холле у аквариума и едем смотреть локации. – Доронина успокоенно закрыла глаза и привалилась боком к подушке. – Пока все, к вечеру жду от Люси текст своей речи, а от тебя, дарлинг, эскизы холла для плана Б… Свободны…
Мы с Петриком бесшумно стукнулись в кулачки и поторопились вышмыгнуть из опочивальни нашей строгой барыни.
Мою радость от того, что совещание закончилось на редкость быстро, омрачала лишь необходимость срочно –
