стоит баснословных денег. Им хотели бы обладать все женщины мира, уж поверьте моему опыту. Вы восприняли этот подарок негативно, потому что думаете, что он прощальный. Но ведь это целое состояние! В любой момент вы выставите его на такой же аукцион, и он будет стоить еще дороже. Хватит и вашим детям, и вашим внукам. Что бы вам этот мужчина ни сделал, но если он способен на такие прощальные подарки, то, когда пройдет время, а с ним и ваша обида, о нём явно можно будет вспомнить добрым словом. Мужчин может быть много, а подарочки пусть пополняют вашу шкатулку, — нервно вздохнул антиквар.
— Сколько я должна за ваше время, интересную беседу и профессиональную оценку? — спросила Яна, понимая, что ей пора в больницу: озноб и зуд становились непереносимыми.
— Что вы, прекрасная леди! Это я вам должен за такой сюрприз и эстетическое наслаждение. Благодарю за то, что я наконец увидел, кому могут принадлежать такие бриллианты.
— Спасибо, — поблагодарила Яна. — Надеюсь, что вы не сильно разочарованы.
Они вышли на улицу и убедились, что такси их ждёт за обещанную дополнительную плату.
— Миллион евро! Он с ума сошёл? Хоть бы мне сказал. Знал, что я тогда напрягусь и не возьму.
— Кольцо сногсшибательное, но с ним опасно ходить по улице.
— Да кто догадается, что оно столько стоит? Я не собираюсь его носить! Быстрее в больницу! — поторопила водителя Яна, чувствуя неприятное першение в горле.
Слова ювелира еще больше убедили ее, что просто так такие колечки не дарятся, как говорится, не день рождения и не Восьмое марта. Это точно на прощание, обеспечить детей и внуков. Мартин плюнул ей в душу и ушёл к своим молодым танцовщицам. «Я покажу тебе прощальный подарок, и как меня ломать! Ты у меня еще…» — подумала Яна, прежде чем потерять сознание и упасть в ту самую липкую жижу, которая не хотела ее отпускать.
Глава двенадцатая
Палата Яны, конечно, находилась не в морге, а в реанимации, но принял ее из такси и оказывал первую помощь тот, кому она позвонила, — ее друг патологоанатом Витольд Леонидович.
— Еле убрали отёк, он осложнился общим состоянием, — пояснил ей патологоанатом. — Я тебе вводил и снотворное, и успокаивающее, и антигистаминное, что тоже усиливало снотворный эффект. Аллергия прошла, ты восстановилась, но я хочу убить тебя собственными руками.
— Почему? Может, передумаешь? — поёжилась Яна.
— Ты головой когда-нибудь думаешь? Она для чего тебе нужна? Чтобы есть в неё? — строго спросил Витольд Леонидович. — Еще немного и было бы поздно! Ну, как так, Яна? У тебя маленький ребёнок, ты молодая женщина! И не смотри на меня так. Ты сама медик, и прекрасно понимаешь, что такое аллергия. Какого чёрта ты не вызвала «скорую», а тащишься с подружкой на такси, да еще делаешь остановку, чтобы оценить какое-то кольцо? Ты понимаешь, чем это могло закончится?
Яна виновато пожала плечами и вздохнула.
— Кстати, кольцо не простое, — сказала она.
— А золотое, — передразнил ее Витольд Леонидович. — В любом случае это просто побрякушка.
— А вот и нет! Оно стоит… Оно стоит огромных денег! Ты даже себе представить не можешь — целое состояние. Хватит и детям моим, и внукам, и…
— Ладно, ладно! Размахнулась! Вижу — кольцо красивое.
— Английская королева умрёт от зависти.
— Думаю, у неё есть цацки и покруче. Ну-ка, дай посмотрю твой палец. Да-а… Болит?
Яна качнула головой:
— Болит. И не снимается.
— Конечно, не снимается. Еще немного и пришлось бы ампутировать тебе палец, потому что началась бы гангрена. Вместе с кольцом.
Яна подняла руку и посмотрела на свой розовый «Рассвет мечты». Ее изящная кисть выглядела как обычно, а вот палец, на котором сиял дорогущий бриллиант, больше походил на распухшую сосиску. Кольцо сидело плотно, палец ныл и дёргал.
— Не пытайся снять, сейчас это бесполезно, — предупредил патологоанатом.
— Но мне же больно! — не поняла она.
— Палец травмирован, передавлен кольцом. Надо подождать, пока спадёт отёк. Или, если срочно, то можно распиливать кольцо.
— Это точно?
— Зуб даю. Металлокерамику.
— Придётся подождать. Сниму и верну Мартину. — Яна с теплотой посмотрела на Ирину с Иваном Демидовичем. — Спасибо, что вы со мной, друзья.
— Напугала меня, ну куда я теперь денусь? — улыбнулась в ответ Ирина. — Я же безработная. Кстати, если тебя это интересует, я видела вчера Мартина Романовича. То, что ты в больнице, он не знает. Уговаривал меня не брать расчёт. Я объяснила ему, почему это делаю. А он, а он… — Губы девушки задрожали.
— Обидел? — спросила Яна.
— Посмеялся надо мной, сказал, что я дурёха. Слово-то какое обидное! Сказал, чтобы не принимала близко к сердцу. Что он не собирается превращать свой клуб в эротический. Что это будет разовая акция, что он пообещал коллективу поддержку в России, что после выступления в его клубе девушек ждёт турне по всей стране. Что шоу, конечно, очень жёсткое по степени обнажённости, но очень популярное в Европе и имело там большой успех. Он обещал Сотниковой дать шанс. Афиши напечатаны, реклама идёт, и все знают, что шоу состоится в его клубе в Питере. Почти все места забронированы. Будут светские журналисты, крупные бизнесмены, владельцы ночных клубов, депутаты, и чуть ли не заместитель министра культуры. Деньги в рекламу вбуханы немалые. Билеты стоят бешеных денег, а всю выручку Мартин Романович передаст в благотворительный
