куда-то запропастилась, даже подписку о невыезде взять с нее не успел, – вслух посетовал Коваленко.
Сегодня Коваленко снова просмотрел запись с камеры, но теперь за весь день. На записи есть Кабан, только освободился и сразу к Любе. Но это как раз понятно: она дама состоятельная, а он сейчас на мели. Приходил он, конечно, раньше, чем ей яд в бокал добавили, пробыл в подъезде недолго. Но он мог вернуться через соседний подъезд. Опера чердак осмотрели, там и замков-то нет. Кабана нужно найти и это не проблема.
В кабинет заглянул Стас, практикант.
– Я нужен, Игорь Степанович? Можно уже домой идти?
– Не нужен, иди уже… Хотя, знаешь, давай еще раз к Голицинской в квартиру съездим.
В этой квартире он был второй раз. Сейчас здесь было тихо, не толпились врачи «скорой помощи», не было опергруппы. И Коваленко попытался представить женщину, которая здесь жила. В глаза бросалась чрезмерная аккуратность. Как будто здесь ждали важных гостей и перед их приходом сделали генеральную уборку. Или хозяйка участвовала в шоу «За стеклом» и каждую минуту была готова позировать перед публикой. Но поскольку шоу было не причём, то логичным казался вывод, что Голицинская страдала патологической чистоплотностью и нарциссизмом – любовалась собой в красивом интерьере. Идеальная чистота была везде. Даже кухня и спальня были лишены милого беспорядка, который придает жилью индивидуальность. Но что-то неуловимое было в этой квартире, что нравилось Игорю Степановичу. Может быть, едва различимый цветочный запах или спокойная цветовая гамма, а может тепло женщины, которая с любовью обставляла свой дом.
Коваленко обошел квартиру, рассеянно раскрывал какие-то шкафчики, заглядывал на полки, надеясь найти какую-нибудь подсказку. Уже собираясь покинуть квартиру, он толкнул неплотно прикрытую дверцу шкафа в прихожей, желая закрыть ее, но не смог, что-то мешало. Поперек шкафа на боку лежал пылесос, щетка валялась в углу, а шланг сложился пополам. Кто-то затолкал сюда дорогую бытовую технику, игнорируя специальные крепления для шланга и щетки на задней стенке шкафа. Этот пылесос конфликтовал со всей окружающей обстановкой. Коваленко поставил его на место, предварительно вытащив из него мусорный контейнер.
– Зачем нам нужен этот мусор? – засомневался Стас. – Потерпевшая весь вечер расслаблялась и гостей принимала. С какой стати ей за пылесос хвататься? В пылесосе мусор недельной давности, к делу отношения точно не имеет. Мусорное ведро осмотрели…
– Наверное, ты прав, но лучше проверить. Куда-то же делась посуда, которую Голицинская швырнула вслед Пахомовой. Соседи слышали звон битого стекла. В мусорном ведре осколков нет. Если соседям это не привиделось, то может это стекло в пылесосе? Хотя я бы очень удивился, если бы эта аккуратистка пылесосом крупное стекло собирала. Но чем черт не шутит. Если найдутся отпечатки Пахомовой на осколках, то это уже что-то. Как минимум она врет, что не пила вместе с Голицинской.
Женя устала от раздумий и переживаний. Эта совершенно не имеющая отношения к делу Альбина отняла столько времени и отравила целый день. Ничего себе каламбурчик про отравления!
– Егор, ты дома никогда не кушаешь? Предпочитаешь рестораны?
– Ну почему никогда? Например, недавно у меня колбаса была, пока ты ее не слопала. И утром сегодня я яичницу жарил, по-моему, нормально получилось. Разве нет? Но ужинать я предпочитаю вкусно. Готовить я, в принципе умею и люблю, но мне некогда.
– Яичница не считается. Хотя было вкусно, но можно было добавить помидорчики и болгарский перец. Давай сегодня ужинать дома? Но у тебя совершенно стерильный холодильник.
– Давай, но готовить будешь ты.
– Согласна. У тебя классная духовка. Нам нужен гастроном!
Покупка продуктов доставила удовольствие и подняла настроение. Женя немножко фантазировала, представляла себя домовитой хозяйкой – читала этикетки на упаковках продуктов, состав, производителя и т.д. Егор, не глядя, бросал в тележку то, на что падал его голодный взгляд. Женя выкладывала назад, перечисляла вслух, чтобы не забыть всё, что ей нужно, требовала ей не мешать. Оба были голодны не на шутку. А еще для приготовления пищи нужна была кое-какая посуда, а Егор понятия не имел, что у него есть, а чего нет. В результате к кассе они прикатили полную тележку. Выйдя из супермаркета, они расхохотались, придя в чувство и представив, сколько всего нужно будет съесть. А кассир выдала им карту со скидкой «Семейная».
– Ну вот, магазин мы осчастливили, – с облегчением вздохнул Егор, затолкав пакеты в багажник. – Теперь, я думаю, меня ждет феноменальный ужин.
– Ты сомневаешься в моих способностях?! – наигранно возмутилась Женя.
– Что ты! Конечно, нет, – быстро открестился Егор, и пробубнил тихо, но так, чтобы она услышала, – откуда бы взяться кулинарным талантам у архитектора, всю жизнь имеющего дело со стройматериалами и чертежными досками?
– Я все слышу! Вот увидишь. Я даже готова на что-нибудь поспорить, что ты пальчики оближешь.
Добравшись до кухни, Женя принялась за приготовление ужина. В меню была запеченная в духовке курица с картошкой, два овощных салата на скорую руку. За советом по поводу салатов пришлось тайком позвонить маме. Егор принимал активное участие в кулинарном шоу. Но определить помогает он или мешает до конца так и не удалось. Женя волновалась, как будто от ее умений сегодня зависело что-то важное. Но все получилось даже очень вкусно. Они с аппетитом поужинали, отправили посуду в посудомойку и расположились в гостиной.
Между делом Женя сделала одно удивительное наблюдение. Все женщины абсолютно уверены, что беспорядок в любом жилище, от иглу эскимоса до дворца английской королевы, устраивают мужчины. Оказывается, это глубочайшее заблуждение! Ну что может натворить мужчина у себя дома? Бросить вечером носки под диван или не закрыть тюбик зубной пасты? Носки он завтра утром оденет опять, если их вовремя не спрятать в корзине с грязным бельем, а тюбик закроет жена, придя следом чистить зубы. Все! Беспорядка нет! А вот деятельность женщины – это уже совершенно другой масштаб!
Женя провела у Егора только несколько дней, а безликая квартира уже приобрела вполне жилой, одушевленный вид. На кухне появились различные баночки со специями, бумажные полотенца, льняные салфетки, на спинке стула был небрежно брошен фартук веселенькой расцветки – просто его некуда было повесить. В ванной скромные предметы мужской гигиены, были сдвинуты в сторону батареей женских баночек и тюбиков – только самое необходимое. Даже в гостиной на диване лежал женский роман, раскрытый и перевернутый страницами вниз – Женя его читала вчера вечером.
– Вот и хорошо, так тебе и надо! – подумала беззлобно Женя про Егора, обозревая результат своего пребывания в гостях.
