Он имел все основания сделать подобный вывод, но это вовсе не означало, что так оно и будет.
Просидев какое-то время в томительных размышлениях на пятнадцатом, я направился вниз, миновал двенадцатый этаж, на котором Чарли Уикс скоро должен был уснуть мирным сном, потом мимо восьмого, где спал или не спал Майк Тодд вместе или без загадочной Илоны Марковой. Наконец я добрался до пятого этажа, где, высунувшись в холл, убедился, что там пусто, а уже после этого направился прямиком к своей цели, квартире под номером «5-D». Позвонил в звонок, вспомнив, как последний раз на восьмом этаже едва не пренебрег этой мерой предосторожности. Правда, в нынешней ситуации я бы изрядно удивился, если бы кто-то оказался дома. Но там, как и следовало ожидать, никто не отозвался. Я поставил сумку, извлек на свет божий свои инструменты, отпер два замка и вошел.
Вполне возможно, что на девятнадцатом этаже действительно проживает некий торговец акциями, женатый на Вандербильтше и проводящий выходные в Квоге. Что тут такого особенного? Равно как ничего особенного не было и в том, что в «Боккаччо» в эти выходные пустовало изрядное число квартир, поскольку их обитатели находились где-нибудь в Хэмптонсе либо на острове Нантакет или Блок-Айленд и оставили дома все свои ценности, на которые так легко может наложить лапку Каска или же любой другой достаточно ловкий и предприимчивый вор.
Но я понятия не имел, какие именно квартиры пустовали, и выяснять особенно не стремился. Единственное, что удалось выяснить, позвонив сегодня днем из квартиры Лерманов в одну риелторскую контору, так это то, что на данный момент в «Боккаччо» имеются три квартиры на продажу. В одной из них еще проживают ее владельцы. Другая сдается за весьма внушительную сумму и должна освободиться к концу августа.
Третья, «5-D», стоит пустая.
Женщину, выложившую мне эти сведения о «5-D», звали мисс Фэррант, и работала она в «Конкоран Групп». Представившись Биллом Томпсоном, я изъявил желание посмотреть квартиру, и мы с ней договорились встретиться в среду днем. Но я решил, что так долго ждать не смогу. И вот я здесь.
Заперев за собой дверь, я быстро обошел апартаменты, пользуясь карманным фонариком, а также светом, проникавшим в окна с улицы. Они выходили на Парк-авеню, и на них не было ни штор, ни занавесок, ни жалюзи, ничего такого, что могло бы скрыть от посторонних глаз находящегося здесь человека. Я мог бы включить и верхний свет — в конечном счете какие подозрения может вызвать человек, разгуливающий по совершенно пустой квартире, — но, как знать, всегда может найтись какой-нибудь любитель совать свой нос в чужие дела. И что помешает ему набрать 9-1-1 или же просто перейти через улицу и доложить о своих наблюдениях консьержу?
Квартира и в самом деле оказалась абсолютно пуста — ни на полу, ни на стенах, ни в чуланах, ни во встроенных платяных и кухонных шкафах не было ничего. Как уверяла меня мисс Фэррант, апартаменты полностью подготовлены к заселению, а прежние владельцы переехали в Скоттсдейл, штат Аризона. Что же касалось цены, то тут, по ее словам, возможны варианты, правда, не слишком сильно отклоняющиеся от первоначального. «Они сразу отвергли все предложения» — так выразилась она о прежних жильцах.
Отвергнуть мое им случая не представится. Лично мне не хотелось не то что жить в этой квартире, а даже ее грабить. Мое вторжение можно было расценить как незаконное, возможно, даже преступное, но намерения мной двигали самые чистые.
Мне просто нужно было где-то перекантоваться ближайшие часов семь-восемь.
Однако что за негостеприимное обиталище меня угораздило для этого выбрать! Как было бы славно расположиться в каком-нибудь удобном кресле, но тут вообще не имелось никаких кресел — ни удобных, ни неудобных. Как было бы уютно растянуться на старинной кровати под пышным балдахином, или на железной с медными шишечками на спинке, или же на худой конец — на продавленной кушетке, но ничего подобного не было здесь и в помине, даже старого матраца на полу.
А уж как приятно было бы понежиться в ванне… В квартире имелись две ванные комнаты: одна сверкающая хромом и сталью, с душем, другая являла собой довольно просторное помещение со старомодной массивной ванной на кривых ножках в виде когтистых лап. И я начал напускать в нее воду — первые секунд двадцать текла ржавая струя, затем побежал чистый светлый поток. Но тут я сообразил, что у меня нет полотенца. И я просто не представлял, как это можно принять хорошую горячую ванну, а после этого стоять и ждать, пока не высохнешь. В самолетной сумке у меня имелись кое-какие полезные вещи, в том числе чистое белье и рубашка на утро, бритва, зубная щетка и расческа. Но я не захватил полотенца.
Я вытащил затычку из ванны и огляделся. Слава богу, хозяева хоть туалетную бумагу удосужились оставить — пожалуй, единственный предмет, который не уехал с ними в Скоттсдейл.
Спать не слишком хотелось. Нет, мне наверняка захотелось бы, и очень сильно, окажись я в более уютной и располагающей к неге обстановке, потому как, Господь свидетель, день сегодня выдался утомительный. Однако похоже на то, что поспать как следует сегодня не придется.
Хорошо хоть есть что почитать…
Уходя из своей квартиры, я сунул в сумку П. Г. Вудхауза в бумажной обложке, после чего ни я, ни Кэролайн его оттуда вроде бы не вынимали… А стало быть, Вудхауз был при мне. Я мог взять его с собой в ванную, усесться на стульчак, закрыть дверь и включить свет уже без всякой боязни.
И я проделал все эти операции, но, когда нажал на выключатель, ровным счетом ничего не произошло. Попробовал второй, в комнате, — тот же результат. Что ж, логично. Кто будет оплачивать счета за свет, если в квартире никто не живет? К счастью, у меня был с собой карманный фонарик. Не лучшее в мире освещение для чтения, да и стульчак — это тебе не стул в библиотеке, но ничего, сойдет.
И ведь действительно сошло, и я добрался примерно до середины шестой главы, как вдруг луч фонарика начал тускнеть, меркнуть, пока не превратился в слабое желтоватое сияние — вполне подходящее освещение для занятий любовью, но никак не для чтения. Подготовься я к своему походу более тщательно, то в сумке нашлись бы и запасные батарейки, но я не подготовился, и их не оказалось, а потому на сегодня с чтением было покончено.
Ну и ладно. Я пошел в другую комнату — не то гостиную, не то спальню, да и какая разница — и растянулся на полу. Я знал, что полы различаются по степени жесткости и что мне еще повезло оказаться на паркетном, а не на… ну, скажем, на бетонном полу. Должно быть, так оно и есть, но в тот момент лично я разницы не почувствовал. Думаю, спать на гвоздях было бы не менее комфортно.
Вешалок в шкафах не оказалось — эти мерзавцы забрали с собой решительно все! — а потому я перекинул брюки и пиджак через штангу, на которой должна была крепиться занавеска в душе, если б ее тоже не увезли. Затем сбросил туфли, снова улегся на пол, подложив под голову вместо подушки сумку. В этом качестве она была не более удобна, чем пол в роли матраца.
Проспать не хотелось бы, к тому же я не захватил с собой будильника. Тем не менее я был почти уверен, что подобного риска практически не существует.
Вы спросите, к чему было все это затевать. Неужели нельзя было зайти в другую квартиру? Ведь совершенно очевидно, что большинство обитателей «Боккаччо» на выходные предпочитают уехать из города и раньше, чем в понедельник к вечеру, ждать их не следует.
Ну, выбрал бы я какую-нибудь приглянувшуюся мне дверь и отпер ее. Если бы хозяев в доме не оказалось, занялся бы делом. А если бы даже в квартире кто-то и был — тоже не катастрофа. Доводилось мне залезать в квартиры, где в своих постелях мирно спали хозяева, а иногда даже орудовать в той же самой комнате, где они себе похрапывали. Да, работа не для слабонервных, но у нее было и свое преимущество: вы хотя бы точно знаете, где они находятся. И можете не беспокоиться, что они вдруг заявятся домой в неурочный час и до смерти вас перепугают.
Да, то был бы совсем другой разговор. Разве не мог бы я примоститься где-нибудь, ну, скажем, на кушетке в гостиной, зная, что хозяева квартиры спят в спальне? Предварительно позаботившись о том, чтоб проснуться раньше их? Ну а если бы даже они обнаружили меня спящим где-нибудь у камина, неужели не сумел бы я как-нибудь оправдаться? Ну, допустим, сказал бы им, что напился. Напился и по ошибке забрел не в ту квартиру, к которой, волею случая, подошли мои ключи. Ужасно извиняюсь, этого никогда не повториться. А теперь прощайте, мне пора домой.
Ну скажите, разве такое не возможно? Разве не мог бы я избрать именно этот вариант?..
Нет, строго ответил я себе. Не смог бы.
Я ворочался на полу, пытаясь устроиться поудобнее, пока наконец с горечью не осознал, что мягче пол не будет. И я испустил тяжкий вздох и закрыл глаза. Я чувствовал себя как клоп на голом полу — кстати, не вижу причин, почему бы не ввести в обиход эту идиому.
