украденные мною картины сами копиями оказались. Ох и вопил же на меня Нахапетов. Упрекал, что я какую-то свою игру затеял. Мол, хочу за его счет поживиться. А у меня и мыслей таких не было вначале, это уж когда он такое сказал, я подумал, что же я, дурак, и впрямь такую фишку с ним не проделал? Только пока я об этом думал, мне тетка позвонила, сказала, что ошибка вышла, но она знает, где настоящие картины хранятся. И я снова, как какой-нибудь баран, иначе не скажешь, к Нахапетову побежал. Тот свой гнев на милость сменил и сказал, что готов меня простить, если я ему настоящие картины принесу. Денег мне снова пообещал заплатить, на этот раз уже всю сумму целиком. Ну, я ему в очередной раз поверил и снова полез за картинами в тот дом. Ну а дальше вы уже все сами знаете.
Рассказ Славы выглядел правдивым. Да и не смог бы он придумать что-то толковое, что выглядело бы правдоподобным. Не того уровня был этот парень. Неспроста Нахапетов с легкостью водил Славку за нос. Все скудные умственные способности Славки были буквально налицо, ничего в тайниках не оставалось. Фантазии у Славки было ноль.
Но то, что рассказал задержанный воришка по поводу того, как он избавлялся от фотокопий украденных им картин, в корне меняло теорию сыщиков о том, что Костю мог убить человек, укравший картины, а затем подкидывавший на свалку их копии. Также получалось, что Славку даже подозревать в убийстве Кости теперь невозможно. Картины появились на свалке еще до того, как Костя засел там на дежурство. И Славку он увидеть на мусорке попросту не мог, потому что Славка там больше не появлялся. Нечего ему там было делать.
И все же Алиска спросила:
– А ты не врешь насчет свалки?
– Правду говорю!
– Тогда почему же мы сначала одну испорченную картину нашли, ту, что с котятами? На другой день вторую нашли, что со щенками, а Констанс и вовсе появилась на мусорке позже всех, хотя украдена она была раньше всех?
– Этого я уж не знаю, – развел руками Славка. – Значит, так глядели. Вообще-то я картины постарался подальше одна от другой раскидать, чтобы не так заметно было. Наверное, вы Констанс просто не заметили сначала. Котята поближе лежали, щенки подальше, а Констанс я в самую середину мусорки закинул. Так вы до нее поздней всех и добрались.
– Спасибо, – кисло произнесла Алиска, – разъяснил.
И снова ни у кого не возникло сомнений в правдивости слов Славки.
– А когда ты на мусорку приходил в первый раз, видел так кого-нибудь?
– Думаете, я туда среди бела дня ходил? Ночью приходил, в потемках. Специально так подгадывал, чтобы никого не застать и чтобы меня никто не видел.
Славку увели, а Анатолий Андреевич с Алисой принялись поздравлять друг друга. Они обнимались и даже поцеловались, что доставило видимое удовольствие обоим, потому что они тут же поцеловались снова.
Саша глядел на этих двоих, которые выглядели такими довольными, и чувствовал острую необходимость как-то притушить их эйфорию. Да, вопрос с картинами был решен, но оставался еще один, и куда более важный.
И Саша произнес:
– Я что-то не понял, убийца – это не Славка?
– Нет.
Ответил ему следователь, Алиска с Анатолием Андреевичем продолжали хихикать о чем-то своем.
– Если Славка не убивал, тогда кто? – настаивал Саша. – Кто убил Георгия Сергеевича и Костю?
Это все же подействовало, Алиска с Анатолием Андреевичем перестали радоваться жизни, и в кабинете повисла тяжелая пауза. Потом Алиска всхлипнула, и Анатолий Андреевич как-то сразу вновь оказался рядом с ней, принялся нашептывать словечки утешения, и Саша сам не понял, как эти двое вновь очутились на какой-то своей волне.
На обратном пути Саше даже пришлось сесть за руль, потому что снова как-то так неожиданно оказалось, что Анатолий Андреевич и Алиска уже сидят на заднем сиденье и о чем-то самозабвенно разговаривают вполголоса.
Разговор велся очень тихо, и сколько бы Саша ни прислушивался, он так и не сумел понять, о чем они там шушукаются. Он несколько раз пытался привлечь к себе их внимание, но это у него получалось плохо. Хватало максимум на пару минут, а потом эти двое вновь возвращались друг к другу. Выглядело это так, словно бы Саши рядом с ними вовсе и не было.
Сначала Саша пытался относиться к происходящему с юмором.
– Больше двух – говорят вслух.
Ноль внимания.
– О чем вы там шепчетесь? Я тоже хочу знать.
Никакой реакции.
– Если есть идея, готов ее поддержать.
В ответ ему посоветовали лучше следить за дорогой и не приставать к ним с ерундой.
Наконец Саша не выдержал и съязвил:
– Если бы я не знал вас всю жизнь, то подумал бы, что вы влюбились.
Но Анатолий Андреевич с Алиской то ли не услышали, то ли сделали вид, будто бы не слышат. И ничего Саша своими попытками не достиг.
После возвращения домой ничего не изменилось. Алиска с Анатолием Андреевичем куда-то уединились, а Саша попытался разыскать тетушку Софию, которая должна была остаться ночевать в доме. Тетушка была нужна Саше для того, чтобы хоть с ее помощью отвлечь этих двоих друг от друга. Сашу грызло любопытство и куда более неприятное чувство, что его оставили за бортом. Он считал, что эти двое что-то затевают, а Сашу в это дело посвящать не хотят.
К удивлению Саши, тетушка София тоже куда-то запропастилась. К тому же возле дома стояла машина дяди Сени, но и его самого тоже видно не было. Не было других обитателей дома, и даже Барон не выбежал встречать прибывшего хозяина.
– Какая-то мистика. Куда все запропастились?
Словно по волшебству, тут же появилась Багира со своими верными спутниками Персиком и Лапсиком.
– Привет, киска, – поздоровался с ней Саша. – Кушать хочешь?
Багира не соизволила ответить. Она села, устремив на Сашу прищуренный взгляд своих удивительных глаз.
«А-а-а! – читалось в ее глазах. – Это ты! Человек и хозяин вульгарной громкой собаки, которой все тут провоняло».
– Да, это я, – подтвердил Саша, отчего-то чувствуя себя виноватым.
Он начал жарить себе яичницу, чтобы немного перекусить, потом снова взглянул на кошек и с удивлением понял, что число их вроде как увеличилось. Теперь спутников у Багиры был уже не два, а четыре.
Присмотревшись и проморгавшись, Саша понял, что ему это не кажется. К Лапсику с Персиком присоединились еще и Том с Геком. Два старых кота держались все так же независимо, но при этом следили за каждым
