— Когда собака состарится и начнет на тебя огрызаться, ее можно усыпить, — усмехнулся Лизоженов. — И еще собаку законно держать дома привязанной.
— Собака не станет возражать, если ты отдашь кому-нибудь ее щенка. И еще чем позже ты приходишь домой, тем больше радуется собака.
— Гав, — решил внести свой вклад в разговор Адам фон Штрассен.
— Хорошая собачка. Умная собачка. Суперексуальная собачка, — настраиваясь на роль порнозвезды, польстила Адаму Сусанна Потебенько.
— А чем, интересно, женщина лучше собаки? — язвительно поинтересовалась Лада.
— Вероятно, тем, что в обществе принято иметь половые отношения с женщиной, а не с собакой, — пожал плечами Максим.
Певица презрительно фыркнула.
— Когда же мы наконец начнем? — с раздражением спросила она.
— Сейчас должна подойти дрессировщица, — ответил Лизоженов. — Она объяснит, как подготовить Адама.
— А знаете, чем женщины и собаки похожи? — пытаясь разрядить напряжение, встрял Сергей.
— Тем, что могут лаять часами и кусаются без всякой видимой причины? — предположила Сусанна.
— И те, и другие глупо выглядят в шляпках, — сказал Ясин. — И еще, и те, и другие никогда не поймут футбол.
В прихожей громко, со скрипучим дребезжанием зазвучала мелодия «Интернационала».
Воронец вздрогнула.
— Что это еще за чертовщина? — поинтересовалась она.
— Дверной звонок. Он у меня с юмором, — направляясь к входной двери, пояснил Сергей.
— Скорее с бзиком, — проворчала Лада.
— Наверняка это дрессировщица, — с облегчением произнес Максим.
— Здравствуйте, — входя в гостиную, поприветствовала собравшихся Катя. — Извините, что немного задержалась. У меня был урок.
Адам фон Штрассен, радостно виляя хвостом, подбежал к ней.
— Привет, Адам.
Серова ласково потрепала мастино по загривку.
— Значит, так, — деловито начал Максим. — Над окончательным вариантом сценария в данный момент трудится один маститый драматург, проигравшийся в пух и прах в казино Психоза. Эскизы костюмов разрабатывает модельное агентство «Зайкин, Юндяшкин и К о ».
— Зайкин и Юндяшкин что, тоже проигрались в казино Психоза? — поинтересовалась Воронец.
— Нет, но у Психоза есть видеозапись, на которой Зайкин и Юндяшкин развлекаются игрой в строгую мать-настоятельницу с большой кожаной плеткой и похотливого монаха-эксгибициониста.
— Во, дают! — восхищенно присвистнула Сусанна. — Так может Психозу лучше их толкать по Интернету? Народ имеет право знать, кто его одевает. Кстати, кто у них был матерью-настоятельницей — Зайкин или Юндяшкин?
— Зайкин, — пояснил Лизоженов. — Юндяшкин мелковат для этой роли. А по Интернету толкать эту пленку нельзя. Благодаря ей вся верхушка синяевской мафии бесплатно одевается у Зайкина и Юндяшкина.
— Надеюсь, Юндяшкин не собирается нарядить Адама фон Штрассена пасхальным яйцом Фаберже, — проворчала певица.
— Яйцом Фаберже, — возводя глаза к потолку, задумчиво повторил Максим. — А ведь это блестящая идея. Только нарядить Адама надо не одним яйцом Фаберже, а двумя. Это было бы весьма символично, как раз в стиле постмодернистской зооэротики.
«Боже, куда я попала! Бедный Адам! — с ужасом подумала Катя. — Нужно побыстрее выдрать у Лады волос и сматываться отсюда».
— Нельзя ли поближе к делу? — Воронец нетерпеливо постукивала пальцами по подлокотнику кресла. — У меня мало времени.
— Поскольку окончательный вариант сценария пока еще не готов, так же как и костюмы, мы начнем с репетиции сексуальных сцен, — заявил Максим. — Катя, что, по-вашему, нужно сделать, чтобы Адам начал с крайне возбужденным видом обнюхивать груди и половые органы певиц?
— Все очень просто, — пожала плечами Серова. — Нужно засунуть им в трусики и бюстгальтеры по куску колбасы.
— Колбасы! — возмущенно вскочила на ноги Лада. — Ты что, совсем спятила? Ты всерьез полагаешь, что я стану расхаживать по дому с колбасой в трусах?!
— Если вам не нравится колбаса, можно обойтись кусочком сыра, — с невинным видом предложила Катя. Она начинала входить во вкус событий, уже представляя, как будет в красках описывать все это Денису. — Хотя пахучесть сыра несколько ниже, чем у колбасы, поэтому степень возбуждения Адама тоже будет слегка понижена. Хорошим возбуждающим действием обладают также сырое мясо, требуха, копченая рыба.
— Ну, все, с меня хватит! — прошипела Воронец. — Требуха! Это порнуха, в конце концов, или фильм о трудовых буднях мясной лавки?
— Спокойно, только не надо ссориться! — вмещался Максим. — Лада совершенно права. Колбаса в трусах — это действительно несколько негигиенично, не говоря уж о требухе. Нужно просто прийти к компромиссному решению, например, намазать соответствующие места медом или вареньем. Варенье и мужчины любят полизать, не то, что собаки. Возможно, Адаму понравится варенье.
— Варенье ему нельзя, — подал голос Сергей. — У него от сладкого диатез.
— А если взять варенье для диабетиков? — предложил Лизоженов.
— А разве такое есть? — удивился Ясин.
Мастино неаполитано, понимая, что речь идет о нем, с заинтересованным видом поворачивал голову с боку на бок, прислушиваясь к разговору. Складывающаяся ситуация все больше его беспокоила.
Из находящихся в комнате людей Адаму больше всего нравилась Катя. Уж она-то его понимает, как никто другой. Хозяин был тоже ничего, хотя, конечно, с придурью. Сначала требовал, чтобы фон Штрассен кусал дразнилу в нелепом шутовском костюме, потом устроил фальшивую драку, в надежде, что Адам цапнет его друга. И почему только людям так хочется, чтобы их собаки кого-то кусали? Укусить любой дурак может, были бы зубы. Мозгов для этого не требуется. Ум нормальной собаке для того и дан, чтобы не кусаться без надобности.
Похоже, собравшиеся в комнате люди каким-то образом решают его судьбу. Катя посматривает на него с явным сожалением. Это означает, что против него что-то замышляют.
Черноволосая — явная стерва, это по интонациям в ее голосе чувствуется, блондинка немного получше, но смотрит на него как-то странно, с подтекстом, словно имеет на него какие-то тайные виды. И что, интересно, означает «суперсексуальная собачка»? Слова «хорошая собачка» и «умная собачка» Адам слышал не раз и прекрасно понимал. Но суперсексуальная? Это нечто новенькое. На всякий случай надо быть настороже. Что-то тут не так.
— Да о чем вы говорите, — не выдержала Потебенько. — Какое варенье, какая требуха? Адам же зверь, настоящий мужик! Возьмешь его за яйца — он и возбудится, не импотент же он, в конце концов!
Прежде, чем Серова успела возразить, энергичная путанка подскочила к фон Штрассену, смачно чмокнула его в нос и, сунув руку псу под брюхо, цепко ухватила его за мужские достоинства.
Такого вопиющего надругательства над своей личностью элитный мастино неаполитано вынести уже не мог. Наглость этой девицы превышала всякие пределы. Что она только себе вообразила? Думает, если он хорошо воспитан, так с ним можно делать все, что угодно? Яйца можно ему оторвать? Так она ошибается!
Верхняя губа пса-пацифиста резко вздернулась вверх, обнажая мощные клыки. С глухим угрожающим рычанием Адам повернул голову и впился зубами в руку Сусанны. Он сжал челюсти лишь вполсилы, поскольку, будучи умным и миролюбивым животным, вовсе не собирался откусывать руку этой бесстыжей девице. Она просто должна была понять, что существуют определенные границы, которые никому не следует переступать.
Потебенько испуганно взвизгнула, и разжала пальцы. Адам, в свою очередь, разжал челюсти и, на всякий случай продолжая рычать, отступил на пару шагов назад.
— Он укусил меня! Укусил! — взвыла Сусанна, с ужасом таращась на выступившие из прокушенной кожи капельки крови.
Сергей Ясин, не веря своим глазам, замер, с благоговейным ужасом глядя на мастино.
— Укусил! Это же надо, Адам, ты ее укусил! — выйдя из ступора, восторженно заорал бизнесмен. — Укусил, сукин ты сын, мать твоя собака! Я всегда говорил, что ты настоящий зверь! Укусил — значит можешь! Можешь ведь, если захочешь! А то надо же — окультуренным интеллигентом тебя обозвали. Поросенком Хрюшей. Больше никто не посмеет бросить тебе в лицо подобное оскорбление.
— Господи! Только этого не хватало! — хватаясь за голову, в бессильном отчаянии простонал Максим.
Адам с легким недоумением смотрел на захлебывающегося от радости хозяина. Присев на пол рядом с псом, Сергей ласкал его, обещая этим же вечером угостить лучшим куском телячьей вырезки, бутербродом с черной икрой и запеченной с грибами осетриной.
«Странные все-таки существа люди, — с философским спокойствием принимая ласки хозяина, думал мастино. — Даже удивительно, как мало им надо для счастья».
