Иоанна Хмелевская - Подозреваются все (вариант перевода Фантом Пресс)

— Ты о чем? — с интересом взглянула на него Алиция.

Марек все так же неуверенно ответил:

— Не знаю, не знаю… Нет, пожалуй, подожду. Ядвигу пока еще не вешают. Может, сами разберутся, все прояснится. Уж очень не люблю вмешиваться в такого рода дела…

Алиция молчала, я тоже. Уж не об одном и том же мы все трое думаем?

Ладно, пока ограничимся тем, что удалось в головах следователей посеять сомнения сантехнического порядка. Поскольку Марек отказался прокомментировать свое заявление, я вернулась в отдел. Настроение там царило погребальное. Никто не работал, все высказывали самые мрачные прогнозы относительно будущего нашей мастерской.

— Не выбраться нам из этой ямы, ох не выбраться, — тяжко вздыхал Януш. — И без того еле тянули, а теперь, когда лопнули надежды на новые заказы, и вовсе. Пропали мы, проше паньства, совсем пропали… Плохи наши дела, совсем плохи…

На этот раз я сама позвонила прокурору.

— Вы на меня сердитесь? — спросила я. — По-вашему, мне надо было бросить подозрения на своего сослуживца, которого я к тому же считаю невиновным?

— А вы вообще хоть кого-нибудь считаете виновным? — рассердился прокурор. — Вас послушать, так преступление совершили какие-то сверхъестественные силы. Вечно протестуете…

— Теперь уже не буду протестовать. При условии, конечно, что вина человека будет доказана. Пока же у вас были только подозрения, согласитесь, никаких веских доказательств. И еще у меня такое ощущение, что вы мне о многом не рассказали.

— И вы на меня за это сердитесь? — передразнил он меня. — Можете заверить, положа руку на сердце, что вы нам сообщили абсолютно все?

Нет, в этом я его не могла заверить. Похоже, он на меня обиделся, ибо в тот вечер я пошла спать рано…

На следующий день все началось с самого утра. Хотя Ядвигу и арестовали, капитан с прокурором не покидали нашей конторы. Опять изводили персонал расспросами, вызывая всех по порядку в конференц-зал. Расспросы ни о чем не говорили, и мы напрасно ломали головы, пытаясь понять, чего они добиваются. Ясно было одно — опять по минутам выяснялось местонахождение каждого из нас, только уже не в день убийства Тадеуша, а на вчерашний день.

— Черт знает что! — ворчал Януш, возвратившись с допроса. — Не иначе как кого-нибудь придушили в городе!

— Да, наверняка что-то произошло, — задумчиво процедил Лешек. — Пошел я вчера, как всегда, выпить кружку пива, так пришлось свидетелей искать. Хорошо, киоскер меня знает.

— А ко мне привязались из-за того, что я вчера из управления вернулся на трамвае, — жаловался смертельно обиженный Владя, который пришел к нам в отдел искать сочувствия. — Интересно, на чем, по-ихнему, должен был возвратиться? На воздушном шаре?

— А разве ты не вернулся вместе с Зеноном на его машине? — удивился Януш. — Мне показалось, вы вместе приехали.

— Ну вот, и ты о том же! — взорвался Владя. — В точности как фараоны рассуждаешь! Да не вернулся я с ним, не вернулся! Нет такого закона, чтобы обязательно возвращаться с начальством! Зенону надо было заехать в авторемонтную мастерскую.

Янека другое волновало.

— Видели бы вы, как они удивились, выяснив, что я весь день проторчал в конторе! — громко радовался он тому, что так удивил следственные органы. — Кого ни спрашивали обо мне, все отвечали, что я сиднем сидел на месте. И чего это их так интересует?

Бесхитростные высказывания Янека подтолкнули мои мысли в нужном направлении. Янека подозревали… Выяснение у всех сотрудников алиби на вчерашний день было только предлогом… Милицию интересовали те, кто ездил в управление, был в городе. Кто ездил? Зенон, Збышек, Рышард, Каспер и Владя… Может, кто-то из них что-то отмочил?

Через полчаса я уже знала, что Каспер чист. Из управления он вернулся на такси вместе с коллегой из соседней организации. Зенон на своей машине отправился в какую-то мастерскую. Збигнев задержался где-то в городе, никто не знает где, и вернулся к концу дня. Рышард вообще не вернулся.

После моего нехорошего поведения по делу Ядвиги я не могла рассчитывать больше на сотрудничество со следственными органами. Значит, от прокурора я ничего не узнаю. А жаль… Хотелось бы наладить с ним отношения. Вот если бы у меня в запасе была еще какая-нибудь сенсация, но увы! Плохое настроение усугубляла еще необходимость отправляться на похороны Тадеуша.

В угрюмом молчании весь персонал мастерской, как один человек, следовал за гробом Тадеуша. И не было никакой надежды на то, что дело когда-нибудь прояснится.

Утром на работу мы вышли все в том же похоронном настроении. Напрасно Зенон пытался заставить нас заняться работой, все валилось из рук. Ядвига сидела за решеткой, прокурор с капитаном в конференц-зале. Занимались они тем, что пытались выяснить подкинутую мною проблему.

Своими силами разрешить ее я не смогла. Попробовала, но не получилось, потому что мнения были самые разные. По мнению Влади, в конференц-зал на личный досмотр последним пришел Рышард, Анджей утверждал — Зенон, Януш ставил на Збигнева, а Казимеж на Янека. Стефан со своей стороны пытался втравить Анджея. В общем, одна сплошная неразбериха. Мои частные расследования привели лишь к одному неопровержимому выводу — первым на личный досмотр явился Каспер. Этот факт подтвердили абсолютно все, в связи с чем пришлось мне Каспера раз и навсегда исключить из числа подозреваемых.

Витольду, единственному из нас, кто попытался работать, Зенон велел отправиться за нашим проектом к районному архитектору. Освободившееся место немедленно занял дьявол, чему я совсем не обрадовалась.

— Явился не запылился! — фыркнула я при виде его. — Надоел! Ничего путного из общения с тобой не получается.

— Из-за твоей собственной глупости, — не остался в долгу дьявол. Устроившись поудобнее на стуле Витольда, он поинтересовался: — А почему ты не скажешь милиции о тайнике Столярека?

— Почему, почему… Да потому, что этот тайник только плод моего воображения, как, впрочем, и ты сам… Не могу же я без конца делать из себя идиотку.

— Будь последовательна! Ведь все, что создано твоим воображением в этом деле, оказывалось реальным. Неужели в твою дурацкую голову не закралась мысль, что это неспроста?

— Ты думаешь, были какие-то предпосылки в действительности? — неуверенно поинтересовалась я. — В мастерской у нас что-то назревало, а я подсознательно почувствовала это?

— Разумеется! Но не только это. Ведь с плодами своего воображения ты познакомила всех, кого надо и не надо, всем уши прожужжала. Может, убийца не стал бы душить жертву пояском от женского халата, не подскажи ты ему такую возможность, а просто толкнул бы его под поезд? Может, он бы и не подумал о том, что практически у всех сотрудников были причины желать смерти покойнику, это уж ты постаралась. Вот он и решил сделать свое черное дело в помещении мастерской. Персонал конторы почти на сто процентов состоит из подозреваемых, чего еще желать преступнику? Глядишь, и затеряется среди них.

— Если не ошибаюсь, даешь понять, что я во всем виновата? Вот утешил, большое спасибо!

— Только мне и делать, что тебя утешать! Разбежался! Своим дурацким поведением ты мне все нервы измотала. Вот и прокурора обидела…

— Вот что, мой дорогой! — холодно и высокомерно процедила я. — Даже ради ста красавцев прокуроров я не намерена менять своего характера. Свиньей никогда не была и не собираюсь быть! И если бы сейчас я знала, кто настоящий убийца, пошла бы к нему и уговорила признаться во всем. Но ябедничать властям не помчалась бы.

— А помогать властям хочешь?

— Да, хочу, потому как вот он, убийца, по-свински ведет себя по отношению к Ядвиге. Что убил Тадеуша — правильно сделал, а что позволил посадить Ядвигу — подло!

— Ну так вот, если хочешь помочь — пойди и расскажи о тайнике. Очень советую, расскажи.

Сидел, скотина, и искушал, искушал, как и свойственно злому духу, и я в конце концов не выдержала.

Когда я зашла в конференц-зал, там никого из подследственных как раз не было, сидели только официальные лица. Увидев меня, они не прогнали с проклятьями настырную бабу, напротив, предложили войти и сесть. Оба неважно выглядели, похоже, не все у них шло, как бы им хотелось. На вопрос, желают ли они еще раз выслушать меня, ответили утвердительно. А я подумала — если и делать из себя идиотку, то уж в хорошей компании.

— Надеюсь, вы помните, господа, с чего все началось, — начала я официальным тоном.

— Помним, — официально же ответил прокурор. — С вашего ясновидения.

Я кинула на него взгляд, может быть несколько излишне завлекающий, официальность с него немного слетела, а в глазах зажглись огоньки.

— Так вот, имею вам сообщить, что мое ясновидение продолжается. Я пришла к выводу, что записная книжка не исчерпывала всех сокровищ Тадеуша, что он располагал еще кое-какими материалами, которые где-то припрятал.