с ним. Хотя Титаник и так не сильно преуспел… Но Славик не боялся айсбергов, а все его печали давно были под черною водой.
– Смотрите, какой чудный паренек, – улыбнулась я, налаживая контакт. – Чем не Нимфа?
– Да паренек мне побоку, а вот вы очень даже ничего, – заметила она, бесцеремонно меня разглядывая. – Покажите зубы.
– Еще чего, – разозлилась я. – Я вам что, конь?
– Вижу, зубы хорошие. Но возраст, милая. Мне нужны юные девочки, а тебе карьеру делать уже поздновато.
– А мне? – поинтересовался Славик, с видом лунной пчелы разглядывающий фотографии моделей на стенах.
– А тебе вообще лучше работать на радио, – посоветовала нахалка.
Отметив, что блондинка ретировалась, прикрываясь папкой, я решила задать главный вопрос сразу.
– Давайте обойдемся без взаимных оскорблений. Я знакомая Нестора Колесникова, хотела узнать…
– А! Так это ты та самая соплячка, что мне писала? И еще хватило наглости явиться сюда?
– А чего это вы так разволновались. Вы с ним что, асисяй? – влез Славик, обиженный тем, что его послали на радио.
– Послушайте, милочка. И ты…
– Милок?
– Мелок. Я женщина конкретная, терпеть не могу нерешительных мямль. Так что забирай его себе. А ему передай, чтобы больше мне не написывал. Все, свободна, дурочка. У тебя, может, еще есть время, чтобы тратить его на таких типов. Я же своим временем дорожу.
– И правильно, – пошел в атаку Славик. – Не сегодня-завтра песочек-то посыплется. Думаете, армирование лица золотыми ниточками сделали, так все можно? Сколько ниточке не виться…
– Иди уже, мальчик Нимфа!
– Да если бы я захотел, я бы еще в детстве в модельную школу пошел. Да я бы и пошел, не будь я таким великолепным свистуном. Мама просто решила, что кружок художественного свиста потеряет великий талант…
Славик все продолжал что-то ожесточенно выкрикивать, пока я тянула его за руку к выходу. Обернувшись, я увидела, как Наталья стоит и пытается сдержать рвущийся наружу смех. Я была с ней согласна: Славик мог рассмешить даже зомби.
– Вот вздорная бабенка! Кармен! Такая запросто замочит… – отряхнулся Славик, когда мы оказались на улице.
– Брось, она даже не знала Марину в лицо, если приняла меня за нее. Видно, что-то с Нестором у них не сложилось. У Натальи весьма крутой нрав, она женщина прямая и решительная. К тому же очень красивая. Не думаю, что такая долго будет горевать по несостоявшемуся кавалеру. Значит, ее вычеркиваем.
Глава 25
Искусство в себе
И мы поехали в Школу искусств. К счастью, там на входе не было вздорных бабенок, а вахтерша миролюбиво указала нам на кабинет.
Евгения встретила нас приветливо и сразу же спросила:
– Вы на художественное или в музыкалку?
Видя мое замешательство, она улыбнулась:
– Ну, ребенка куда записать хотите?
– А-а-а… Нет, мы по другому вопросу, – усмехнулась я тому, что второй раз за день мне попытались приписать какого-то несуществующего ребенка.
– Ой, и правда. Вы молодые совсем. Хотя некоторые и в восемнадцать рожают. У нас сейчас приемка завершается, группы комплектуем. Голова кругом. Так я не расслышала, вы по какому…
– Хотела поговорить про Нестора Колесникова, – глядя ей в глаза, заявила я.
Евгения приспустила очки на кончик носа. Ее взгляд заметался, она взглянула на меня, потом на Славика в полнейшем недоумении. Наверное, ее мучил вопрос: если я любовница, что пришла скандалить, то почему со Славиком. Если взяла его в качестве охраны или для «разборок» – то почему он такой тщедушный?
В итоге она решила от всего откреститься:
– Какого Нестора? Девушка, вы что-то путаете. У меня тут списки… Я говорила, что очень занята.
– Мы не займем много времени. Погибла девушка, которая была с ним близка. Скажите, давно вы встречались с Нестором?
– Чик-чирик? – угрожающе начал Славик, а Евгения округлила глаза еще больше:
– Я… почему я должна с вами это обсуждать? Говорите тише, в коридоре уборщица, скоро вся школа будет знать…
Она вскинула руки в умоляющем жесте, и только тут я обратила внимание, что у нее на пальце обручальное кольцо.
– Так вы замужем?
– Интересненько… – потер руки Славик.
– Вы очумели, что ли? Говорю же, дел…
– И давно вы с ним состояли в интимной связи? – специально возвысил голос Славик, а у Евгении глаза полезли на лоб. Она подбежала к двери, плотно ее закрыла и зашептала.
– Тише, умоляю. Я все скажу, только… У нас с Нестором был платонический роман. Ничего такого. Знаете, единение душ…
– Ага, – хмыкнул Славик, лениво изучая свои сандалики.
– Мы с мужем давно живем как родственники, а здесь… Это был ураган, фейерверк эмоций, цитат, мы обменивались книгами, музыкой, мыслями. Он дал мне толчок творить, я снова начала писать музыку…
– Вы знали, что он одновременно общался с несколькими девушками?
– Догадывалась. Точнее, сначала не понимала. Мы познакомились в Сети. Забавно вышло. Колесников-старший когда-то преподавал в нашей школе, обучал детей рисованию. Я увидела знакомую фамилию, постучалась в друзья. Нестор отозвался с радостью, мы задумали организовать здесь у нас выставку работ его отца. Он каждый день писал. А потом пересеклись на открытии культурного центра в городе. Он был такой импозантный, в костюме. А в глазах как будто какая-то тайна. Очень притягательно. Я была уверена, что это любовь. Знаете, нежданная-негаданная. Мне уже сорок, а тут такая нелепица… Мы каждый день…
– А потом?
– Потом я поняла, что попыток встретиться он больше не делает. Я каждый день ждала, что вот-вот он позовет меня к себе или предложит куда-то съездить. Сама не настаивала, потому что подсознательно боялась, что приключение обернется скукой. А мне ее и в жизни с мужем хватало. Но дни шли, а ничего не менялось: ночные переписки, стихи, фотографии, какой у него чудесный вид из окна. Знаете старую индейскую поговорку: «Лошадь сдохла – слезь».
Я усмехнулась, потому что благодаря папе № 3 знала все индейские поговорки лучше индейцев.
– Казалось бы, всё ясно, но… Мы уговариваем себя, что есть ещё надежда. Мы бьём дохлую лошадь сильнее. Мы говорим: «мы всегда так скакали». Организовываем мероприятие по оживлению дохлых лошадей. Но суть проста: надо просто слезть!
– Значит, он тормозил. А вы, дорогуся, хотели плотских утех? – заинтересовался Славик, потянувшись к чайнику. Видимо, он решил, что контакт налажен и уже собрался заварить себе чайку, чтобы дальше слушать рассказ в непринужденной атмосфере. Но женщина ловко стукнула его по руке линейкой.
– Пусть он выйдет. Я при нем дальше говорить не буду, – упрямо заявила она. Славик, настроившийся на чаепитие, покорчился и поскалился, но все-таки внял моему грозному взгляду и нехотя вышел.
Проследив
