уточнил неисправимый зануда Архипов.
Участковый кивнул:
– Именно. В поезде ехал Артур, у которого нет российских документов, поэтому он воспользовался паспортом двоюродного брата, на которого в достаточной мере похож. Тем более что в документе у Арсения фото тринадцатилетней давности, ему там двадцать пять, а его кузену сейчас двадцать девять – разница небольшая. – Чайковский оглядел наши угрюмые и недоверчивые лица и добавил: – Да серьезно, это Артур ехал в поезде, ребята проверили! Он подробно описал проводницу, попутчиков и даже мелкие происшествия, которые были в пути. Рассказал, что это Арсений предложил ему поехать в Питер по его паспорту. Обещал, что поможет найти работу в культурной столице, мол, уж там-то музыкант всегда прокормится.
– То есть Смурновых все-таки Арсений убил. – Я села и задумалась.
Ирка, посмотрев на меня, тоже тяжело опустилась на стул, после короткой паузы ее примеру последовал Архипов. Только Джульетта осталась стоять, непримиримо притопывая каблуком.
– Сядь, пожалуйста, – попросила ее Ирка. – Давайте разбираться. Что ж, и Арсения Артур не убивал?
– Ну смерть Арсения Бабкина и не вызывала подозрений, это чистый суицид: сам отравился, сам записку написал, – напомнил участковый.
– Сам выбрал непогожий день, сам распахнул окно пошире, чтобы уж точно всю кухню снегом занесло и никаких следов не осталось, – язвительно добавила Ирка. – А чего ж он тогда свидетеля устранить хотел, если Арсения не убивал? – Она кивнула на Борю, все еще поразительно равнодушного к любым раздражителям.
Чем там его злыдень кольнул, интересно? Очень эффективное успокоительное.
– А! Тут такая история. – Чайковский устроился поудобнее и потянулся было к блюду с мясом, но под тяжелым взглядом Ирки убрал руку. – Ехал, значит, Артур Бабкин в Болотный – посмотреть, что за наследство ему там досталось. Ехал, ехал и вдруг увидел на обочине лежащего человека. Остановился, как добрый самаритянин, посмотрел – а это парень, вроде не пьяный и виду приличного, – он указал на Борю. – Не бросать же его под дождем?
– Можно было «Скорую» вызвать, – подсказал внимательно слушающий Архипов. – Или отвезти приличного парня в больницу.
– Можно было, но наш герой как раз очень спешил: торопился попасть в Болотный, пока дорога не раскисла. Поэтому он посадил бессознательного парня в свою машину, понадеявшись, что тот сам очухается. Но парень не очнулся, поэтому в Болотном Бабкин уложил пострадавшего в подвале – там ему не грозило дополнительно промокнуть под дырявой крышей, – укрыл его одеялком, поставил рядом обогреватель, да и поехал за помощью. Пожар – несчастный случай.
– Это все очень глупо звучит, не находите? – Я невысоко оценила фантастический рассказ.
– А наказание за глупость УК РФ не предусматривает! – развел руками участковый.
– Боря, а ты чего молчишь? Как дело-то было? – накинулась на Фабержонка Ирка.
– Да я не знаю. – Мой родственничек потер лоб. – Помню, кто-то мне позвонил, сказал, что моя машина ему мешает. У нас же, вы знаете, с парковкой проблема, неловко встанешь – кого-то запрешь. У меня как раз на такой случай всегда под лобовым стеклом бумажка с телефонным номером лежит.
– Тебе позвонили, ты вышел – и? – Я поторопила рассказчика.
– Мужик какой-то мне махнул, я подошел, он мне руку пожал… дальше не помню. Очнулся – а надо мной светлый ангел в золотом нимбе…
Чайковский поперхнулся куском мяса, которым успел незаметно запихнуться.
– Это Джульетта была, никакой мистики, – поспешила объяснить ему Ирка.
– Выходит, что на Артура Бабкина у полиции ничего нет? – подытожил Архипов.
– Ничего страшного, я же говорил, дело об убийстве Смурновых уже закрыто, – успокоил его участковый.
– То есть ситуация не изменилась, узбек-романтик Алишер так и остался назначенным стрелочником, и выпить нам сейчас не за что, – совсем расстроилась Ирка.
– Можем выпить за дружбу! – широко улыбнулся Валерий Петрович и поднял стакан.
Часом позже наша компания, за исключением участкового, переместилась к каналу с уточками. Неунывающий Чайковский поспешил вернуться на службу. Мы его не удерживали – все равно он диссонировал с остальными по настроению.
– Столько трудов – и все зря, – первой заговорила Ирка, воздвигнувшись над чернильной водой в кисельных берегах, как Катерина из «Грозы» Островского на обрыве над рекой.
Я на всякий случай встала с ней рядом и незаметно придержала за пояс пальто. Вдруг топиться надумает? Я помешаю ей разбежаться и прыгнуть.
Голос у моей верной подруги был такой, каким только трагические монологи читать.
– Особенно жалко парнишку узбека. И волосы! – Она перебросила на грудь заметно укоротившуюся золотую косу. – Я сразу-то не заметила, а они на пожаре обгорели, пришлось подрезать почти на ладонь!
– Не горюй, Рапунцель, отрастут твои косыньки. – Я приобняла подругу и заодно немного отодвинула ее от края канала.
– Не плачь, Рапу-унцель! Пройдут дожди! Коса верне-отся! Ты только жди! – бодро напел Архипов. И тут же сник: – А мне послезавтра улетать. Закончилась моя командировка.
– Мы отвезем вас в аэропорт, да, Борюсик? – шевельнулась в объятиях любимого Джульетта.
Влюбленные успели накидать в воду обрывков тонкого лаваша и сосредоточенно наблюдали, как сухие кусочки, похожие на осеннюю листву, кружат в темной воде. И не вызывают интереса у уточек, которые куда-то попрятались.
– Да зачем, я и на такси могу, – вяло возразил Вадик.
– Мы же подрядились помогать с поездками до конца расследования. Отвезем вас, – твердо повторила Джульетта.
А я вдруг почувствовала, как в глубине моего подсознания прошла, тускло блеснув серебристым боком, чудо-рыба, и встрепенулась:
– Друзья мои, а ведь расследование действительно не закончено! У нас еще есть ниточка, за которую можно потянуть!
– Какая еще ниточка? – развернулась ко мне подруга.
– Кораблик, – с нажимом сказала я. – Забыла?
– Какой еще кораблик?
Она и впрямь забыла!
– Боря, – позвала я. – Завтра нам надо будет съездить в Болотный.
– По местам сомнительной боевой славы? – с сарказмом уточнила Ирка.
– У кого-то не только коса, но и память короткая стала, – рассердилась я. – Максимова, мы же хотели выудить из болота портфель, с которым никак не желал расставаться Артур Бабкин!
– О? – Подруга расправила опущенные было плечи. – Нам понадобятся какие-то крючья, может, пожарный багор…
– Я видел такой у Акимыча, одолжим у него! – Архипов тоже встрепенулся.
– В котором часу выезжаем? – деловито спросила Джульетта.
– Ну вот, совсем другое дело! – Я с удовольствием оглядела наш маленький бодрый отряд. – А то «хнык, хнык, все было зря»!
– Кря! – возразила невесть откуда взявшаяся уточка, с ходу налетев на кусок лаваша.
– Видите, жизнь продолжается. – Ирка проводила крякву одобрительным взглядом и тряхнула укороченной косой. – И расследование тоже!
Ночью я никак не могла уснуть. Ворочалась с боку на бок, вздыхала, сопела, чесала голову.
– Спеть тебе колыбельную? – сонным голосом предложил Колян.
– Про козерожиков? Не надо. – Я выбралась из постели и устроилась за
