Испугался, что он меня полиции сдаст, и выстрелил.
– А где сейчас оружие, которое ты стащил у деда?
– Не знаю. Потерял.
Следователь молча смотрел на него, и Галактион разозлился:
– Чего смотрите? Честное слово, потерял!
– Где?
– Там… Не помню.
– Ну, ты постарайся.
– Говорю же, не помню. Я бежал не разбирая дороги. Когда в себя пришел, то пистолета при мне уже не оказалось. Выронил. У меня карманы неглубокие, наверное, на бегу он и выскользнул.
– А патроны? Они где?
– Их я сам выбросил. Зачем они мне, если пистолета нет?
– Где выбросил?
– Тоже не помню. Меня трясло всего. У меня нервная система тонкая, мне волноваться совсем нельзя.
– Расскажи подробней, как ты потерял оружие и заряды к нему.
– Это прошлой ночью случилось. Я из дома вышел, хотел пистолет куда-нибудь спрятать, а тут крики, стрельба началась. Со всех сторон кричат: «Стоять!» и «Полиция!». Я со страху решил, что это меня брать пришли, отстреливаться начал, потом побежал.
Вот, значит, кто носился по лужайке возле дома Георгия Сергеевича, когда Глафира с племянником Славкой тырили фотокопии картин из комнаты Георгия Сергеевича. Вот из-за кого началась вся эта ночная суматоха со стрельбой, криками и прочими «удовольствиями». Это снова был Галактион, которого нечистая совесть и страх расплаты за содеянные преступления погнал куда глаза глядят. А полицейских их инстинкт ищеек погнал за ним.
– Да, бегать ты мастер. Но в итоге ты все равно оказался у нас.
– Оказался.
– И стоило бегать? И тем более проливать кровь Кости?
– Подумаешь, – безразлично пожал плечами Галактион. – Был бы человек стоящий, а так… Нет, не жалею, что застрелил его. Вот деда немного жаль. Дед был мужик! Но он сам виноват, не надо было на меня давить. Мама говорит, когда на меня давят, я становлюсь неуправляемый и сам не понимаю, что делаю.
Вот и нашлось оправдание всем его поступкам. Оказывается, он просто неуправляемый! Конечно, это должно было все объяснить.
Сам Галактион смотрел на полицейских так, словно теперь они должны были немедленно извиниться и отпустить его. Еще бы, он же им все растолковал. Почему же они его не освобождают? На его маленьком злобном личике постепенно проступало осознание того, что его могут и вовсе не отпустить. И от этого ему делалось плохо и страшно.
Внезапно рожица его скривилась, и он зарыдал:
– Мама, папа… Скажите им! Скажите, что я такой!
Но родителей опередил Алексей.
– Какой такой? – спросил он у парня.
– Особенный!
В этом заключалась вся беда Галактиона. Его воспитали в уверенности, что его прихоти должны быть немедленно удовлетворены, капризы исполнены, а жить все вокруг должны так, чтобы от этого было легко и приятно самому Галактиону. Он был центром Вселенной, родители и прочие вращались где-то на далекой орбите.
Дяде Сене стоило большого труда, чтобы растолковать Галактиону, что его задерживают под стражей, и сейчас он поедет вовсе не к себе домой, а прямиком в изолятор для несовершеннолетних. Там он получит шконку, пайку, и там начнется воспитательный процесс, куда более грубый и унизительный, чем все то, через что ему пришлось бы пройти, согласись он на предложение своего деда.
Галактион рыдал, потом впал в настоящую истерику, кидался на полицейских, дядю Сеню и родителей, потом валялся у них в ногах, одним словом, испробовал все методы воздействия на психику взрослых, которые уже использовал раньше. Но ни один из них в этот раз не сработал. Все это Саша с Алисой узнали уже после того, как из отдела полиции вышли родители Галактиона.
Муся была и сама близка к истерике. Элик зол и хмур.
– Мы отказываемся от ваших услуг! – заявил он дяде Сене. – Вы ничего не сделали, чтобы помочь нашему сыну. Хуже того, вы устроили так, что его отправили за решетку!
Муся разрыдалась, и Элик поторопился усадить жену в машину, после чего они уехали, не сказав больше никому ни слова.
– Неужели Галактиона теперь посадят?
– Это вряд ли, – вздохнул дядя Сеня. – Даже до суда дело вряд ли дойдет. Доказательств против мальчишки маловато.
– Он же сознался!
– В убийстве Кости вообще улик против него нет. А что он сегодня сознался, так завтра запросто откажется от своих слов. В убийстве его деда вина мальчишки чуть более очевидна, но та запись, которую он опубликовал, может считаться лишь косвенным доказательством. При наличии хорошего адвоката, которого родители мальчишки наймут вместо меня, Галактион отделается легким испугом. Элик сказал совершенную правду: если бы не я, то Галактион мог даже и в изолятор не попасть.
– Вы нарочно поехали сегодня с ними?
– Знал, что они постараются сделать так, чтобы парень даже не почувствовал, что случилось. Вот и решил во что бы то ни стало устроить Галактиону экскурсию в изолятор. Немножко раскаяния этому гадкому мальчишке не повредит.
– Ну вы и хитрец!
– Уж такую малость для моего старого друга я могу сделать, – мрачно улыбнулся дядя Сеня. – Надеюсь, хоть этот маленький урок пойдет мальчишке на пользу. Приведет его в чувство хоть на время. Мы с Алексеем и экспертами договорились, что они немножко потянут это дело. Обвинение Галактиону сегодня же будет предъявлено, а вот меру пресечения определит ему уже суд. Могут и под домашний арест, но, учитывая тяжесть преступлений, в которых обвиняется задержанный, а также мои личные связи в суде, думаю, что я смогу добиться от судьи понимания, и решение будет принято правильное. Галактион проведет на нарах несколько месяцев, и это самое мягкое из всех возможных для него наказаний.
– Несколько месяцев? И все? За убийство двух человек?
Считай, что это ничего!
– Неужели ему удастся уйти от полной ответственности?
– Боюсь, что да.
– Муся с Эликом не понимают, что они делают! Они своими руками растят чудовище, которое их же самих и погубит. Когда-нибудь они сделают нечто такое, что пойдет вразрез с интересами самого Галактиона. И все! Привет, мама и папа, отправляйтесь на свидание к дедушке.
– А если бы нашлось оружие, из которого он стрелял? – спросил Саша.
– Для исхода дела это вряд ли сыграет роль, но значительно успокоит меня самого. Не хотелось бы, понимаешь, схлопотать от этого мальчика очередную пулю. У меня, видишь ли, нет никакой уверенности в том, что из изолятора он выйдет сильно поумневшим. Может случиться и такое, что ему последний ум там отобьют. И тогда он выйдет сильно злой, и будет лучше, если пистолета к этому времени при нем не окажется.
Саша кивнул, он все понимал и был согласен с мнением своего старшего друга.
На другой день были похороны Георгия Сергеевича, после них поминки,
